***

Нет, возможно, кое-что я мог считать своим другом. Каминный огонь, каждую долю секунды создавая уникальный рисунок своими язычками, снова заворожил меня. Как и в прошлый раз, я мог точно угадать, щёлкнет ли он громко или будет продолжать свою тихую мелодию. Однажды мне даже удалось предсказать, в какое место упадёт маленький, быстро тлеющий уголёк из-за особо сильного треска. Он чуть не прожёг дыру в ковре, но остыл быстрее, чем сделал это, всё-таки, немного напугав меня. А ковёр у меня в комнате лежал красивый.

«Наконец-то!!!» — прогремело у меня в голове знакомым голосом. Настигло такое ощущение, что меня атаковало им со всех сторон, и, разумеется, я подскочил. Будто бы соглашаясь со мной, из камина с особенно громким хлопком вылетело несколько больших угольков и искр.

— Какого чёрта?! — воскликнул я на всю комнату, пытаясь голыми руками осторожно замести их обратно, но безуспешно.

«Это я, — донеслось тише, и я понял, что голос принадлежит Вадису. — Попробуй говорить разумом».

В мыслях у меня сидели такие слова, которые, увы, не для печати, но марн, похоже, понял их.

«Понимаю, но ты можешь радоваться. Смертный Замок снят».

«На кой так пугать?» — спросил я... мысленно, что ли? А чтобы не отвлекаться, отбросив потухшие угольки обратно, сел обратно в кресло.

«Извини, я не думал, что получится. Я ведь и впрямь не занимался этим сорок оборотов».

«Это лет что ли?»

«Да, кажется, эти определения схожи».

Выкинув всё лишнее из головы, ну или попытавшись это сделать, я сразу перешёл к делу:

«И теперь вы можете меня проверить?»

«Откровенно говоря, у меня это не получается, — немного растерянно ответил марн спустя пару секунд молчания. — У тебя как будто нет памяти. Подумай о своём мире. Лучше — в деталях».

Не обращая внимания, на то, что предложения в мыслях показались мне несколько более длинными, чем, если бы марн пытался сказать что-то вслух, я вспомнил последние несколько дней на земле, Тихонова с его проектами и даже того не в меру разговорчивого таксиста.

«Да, это похоже на правду, — ответил он задумчиво через минуту размышлений. — Но зачем ты появился?»

«Поверьте, я задаю себе тот же самый вопрос», — сокрушенно подумал я.

Марн не ответил, но я услышал негромкий скрип двери и шаги позади, которые, впрочем, не отвлекли меня от огня в камине. Тот вновь захватил моё внимание и заворожил. Хотя, теперь в комнате чего-то ждал Вадис. Он подошёл, присел на корточки, понаблюдал за огнём и сказал:

— Вот и твоя магия, хотя ты не излучаешь силу. — Довольство в его тоне не услышал бы, пожалуй, только глухой.

— Ничего такого, — ответил я, пожав плечами. — Мне всегда удавалось угадывать щелчки.

— На самом деле 'ты' управлял ими. — Он одновременно создал в руке огонь — трюк, который перестал меня удивлять раза с пятого. — Смотри.

Его пламя тоже затрещало, но на этот раз я не угадал ни одного щелчка.

— А теперь попробуй сделать своё собственное.

— Легко сказать, — вздохнул я. — Сколько мы тут мучаемся?

— А ты попытайся. Поставь руку между взглядом и камином. Это может помочь.

Пожав плечами, я сделал, как он просит и сфокусировал зрение так, чтобы языки пламени оказались прямо на пальцах и напрягся. Неожиданно из руки будто бы ветер пошёл, а когда я приблизил её, увидел на пальцах уже свой собственный огонь, который не обжигал и даже не дарил тепло. Мне это показалось странным, и я подумал, что толку от этого огня, когда сам себя не можешь согреть или что-то поджечь — ноль. И меня обожгло.

— Ай! Чёрт! — выругался я, тряся рукой, чтобы сбить жар. Дальше покраснения дело не дошло, но прикасаться к коже стало чертовски больно. — Может, магия — не моё?

— Свой огонь не должен обжигать, — задумчиво сказал марн. — Если ты сам этого не захочешь. Но все с чего-то начинают.

Он быстро что-то проговорил, и болевые ощущения медленно покинули меня, хотя что-то и осталось. Боль сменилась усталостью, будто я не сидел только что в кресле, а поднимал большие мешки с картошкой.

Мы ещё немного поговорили о магии, да о «Смертном Замке», и вскоре марн, видя, что я начинаю клевать носом, покинул меня, впрочем, заснуть мне не получилось. Огонь в камине снова захватил моё внимание, но больше он меня не гипнотизировал. Внутри проснулся некий интерес, да и силы к тому моменту начали возвращаться. Все мысли о прошлом ужине куда-то испарились.

Выставив указательный палец снова между огнём и глазами, я смог зажечь его. Мне с лёгкостью удавалось передавать пламя с одного пальца на другой, но, в конце концов, огонь охватил запястье, ярко осветив всю комнату. Стоило только подумать, какую форму он должен принять в следующее мгновение, он слушался. С яркостью и цветом так же, но я старался не думать о том, что он должен стать горячим, хоть и знал, что в любой момент смогу потушить его.

Взяв со стола листок бумаги, я поднёс его к пламени и он быстро занялся. От бумаги в воздух полетело много дыма, но с вентиляцией тут поработали на совесть, поэтому я не боялся угореть. Листок тут же полетел в очаг, да и я решил потушить руку. Слабость, одолевающая с каждой секундой, давала о себе знать.

Решив, что каминный огонь не будет отбирать мои силы, я снова уставился на него, желая экспериментов. И — о чудо! — мне через некоторое время удалось сначала ослабить, а потом и вовсе потушить пламя. Там теперь вяло поднимался дым, и больше не щёлкало.

Резкая вспышка — последнее, что мне запомнилось.

***

Тишина. Кромешная темнота, невозможность дышать — это сперва немного напугало меня, но потом большинство чувств и ощущений вмиг вернулось. Вспышка, которая едва не ослепила меня, изрядно затянулась, но глаза быстро привыкли к свету. А наблюдал я плывущий в воздухе гигантский остров размером с два или даже три футбольных поля с густой зеленью, повторяющей неровный ландшафт, сверху и множеством свисающих корней, в которых запутались булыжники поменьше, снизу. Вокруг острова, словно планеты, вертелись камешки поменьше, хотя я на одном таком смог бы даже уверенно стоять.

Но самое главное — тяжёлый плотный воздух вокруг, которым, казалось, дышать невозможно. От чего бы так, если я без сознания или во сне? Или, может, меня кто-то наяву пытается придушить?

Снова сверкнула молния, отгоняя мысли прочь, а парящую в воздухе небольшую каменную платформу от этого начало вертеть, словно я на карусели.

Пока меня крутило, я мельком заметил какое-то движение в лесу ещё пролетающего гигантского острова. Вращение никуда не девалось, но и неприятных ощущений не появлялось. Впрочем, вскоре я потерял равновесие и полетел вниз, но, надо сказать, мечта идиота сбылась. В последний момент я смог рассмотреть силуэт, напоминающий человека, но с чешуёй, широким хвостом, когтистыми ногами и такими же когтистыми руками.

В последний момент даже показалось, что он протянул мне руку, но тогда же всё и закончилось.

Очнулся, сидя в том же кресле от грома в голове и попытался заорать, но то, что вырвалось у меня, мало походило даже на стон. Чувство такое, будто давеча перепил и попал в бурную уличную драку. Но после нескольких секунд я смог разобрать, что это просто очень громко кто-то орёт, а ещё через некоторое время я понял, что Вадис пытается сказать мне мысленно: «Просыпайся!». Голова моя сильно раскалывалась, и в ней что-то противно звенело, поэтому половину слов, которые «слышал» мысленно, я не разбирал. После такого резкого пробуждения сон мой исчез за доли секунды.

— А-а, что? — Конечно же, он напугал меня. — Вадис, что случилось?

— Наконец-то! — Прозвучал знакомый голос, и я открыл глаза. Они ещё плохо фокусировали изображение, поэтому увидеть хозяина голоса, я не мог, хотя точно знал, его.

— Я думал, ты на Ту Грань отправился!

— Мысли иногда материальны, — развёл я философию, пожав плечами. — Захотелось спать, или это запрещено?

— С улицы это выглядело иначе, — марн немного успокоился.