Барни улыбнулся и погладил ее по макушке.

— Значит, домой? — спрашивает ее теперь и, получив кивок, направляется к двери.

Лудда в коридоре уже не было. Похоже, он знал о том, что исход будет таким. Снаружи пару ждало все то же авто, но уже с другим водителем.

— А почему вы находились здесь и… Если с вами все в порядке, то вы не забрали меня? — решает девушка задать вопрос, который боялась задать еще в комнате.

— Я не мог уйти… пока ты не пришла, — отвечает он ей, подводя к авто. — Говорил же прежде… Что не мог сдерживать злость на себя за то, что ты погибла…

— Я бы хотела признаться… Я не смогла сохранить свою верность… Оступилась. Я просто говорю, чтобы не было потом недопонимания! Мне и так не нравится то, что я оступилась! — уже пристегивается она на своем сидении.

Он ничего не ответил ей, лишь сел рядом и закрыл за собой дверь. Только после взял ее руку в свою, а второй погладил по щеке.

— Все уже позади…

— То есть, вы не злитесь и запирать меня в подвале не будете? — кладет она свою ладонь на мужскую и глядит в его зрачки.

— Не буду… Я ведь и сам виноват, что оставил тебя. Давай просто забудем о том, что было? — предложил Фаготт.

Девушка кивнула и опустила взгляд вниз, смотря на свои руки, что находились на бедрах. Жаль, что она не могла прочитать такого сильного вампира как Барнбас, чтобы понять, что он к ней чувствует. Была бы даже рада тому, если бы он был ей благодарен за то, что она рядом. Ей любви не нужно. Знает, что не достойна. Она ничем не отличается от других.

Дом казался мрачным и холодным в сравнении с тем, как выглядел дом Луддов, но обстановка с их ухода нисколько не изменилась. Девицы, что транжирят деньги, прислуга, что всюду прибирается. Они встретили господина удивленно, но быстро выстроились в линейку, чтобы поприветствовать.

— Господин, добро пожаловать домой! — с поклоном произносят все.

— Домой… — с усмешкой сказал тот, притягивая шатенку к себе, — Слышала? Мы дома…

Руби легонько кивнула, как всегда, и поздоровалась со всеми, а после улетучилась к себе в комнату, чтобы одеться и пойти всем помогать. Но в будку ни ногой! Тот пес всех кусает за зад!

Привычные дела даже не казались Руби чем-то сложным или унылым. Она ведь знала, зачем это делает. Это ее работа.

— Зачем ты этим занимаешься? — спросил Барнбас, облокотившись о дверной косяк плечом, сложив руки на груди. На нем черная рубашка и брюки, влажные от душа волосы зализаны назад. — Это не твоя работа больше…

— Как это? — протирает она стол в одной из комнат. — Меня же брали сюда именно поэтому, — кидает она на него взгляд и поправляет резиновые перчатки. Химией как-то на раны попадать не особо хочется. — А… Мне пойти на кухню? Моя очередь готовить?

— Это работа прислуги… Твоя задача наслаждаться прелестями богатой жизни, разъезжать по бутикам на машинке и тратиться на хотелки. Ты больше не человек, потому… У тебя нет ограничений на передвижение.

— Но… Вы хотите сказать, что я буду просто сидеть в комнате и ничего не делать, пока ваши девушки наяривают полы до блеска? Джиён ведь тоже вампир, и она служит вам, — протирает та стол и проверяет его на наличие разводов.

— Именно… Она служит. А ты моя женщина… Такой ответ тебя устроит? Как насчет… покататься и купить тебе обновки?

Руби смотрит наверх, чуть выпятив губы, а после голову наклоняет набок.

— Не понимаю… Вы сейчас, правда, сказали то, что сказали?

— У тебя проблема со слухом? Может, стоит тогда поехать в клинику? Пусть тебя осмотрят… — протянул тот, а после хмыкнул, — Так едем за покупками и в ресторан?

— Все-таки вы грубый. Ничего не изменилось, — посмеялась шатенка коротко и сняла перчатки, положив их на стол. — Можем ехать, — держит она ручонки, потрепанные внизу, касаясь ими белоснежного фартука.

Ада стояла у окна почти до самого рассвета, потирая плечи.

— Что же он задумал…

— Чего стоишь? — ловит ее Ноа с кружкой кофе в руках и сигаретой. Зашел в комнату дамочки, да и без разрешения… Волосы хоть и уложены, но видок у него конечно не из лучших. Синяки под глазами на бледноватой коже, глаза сонные. У него бессонница? И такое бывает у упырей?

— Просто стою… нельзя? — спрашивает девушка, встав в пол оборота, — Они уехали еще вчера утром… Так и не вернулись. Ты не знаешь…?

— Руби жива, как и Барнбас. Брат не знаю где. — Впервые за долгое время он его так назвал, — Позвони. Он наверняка возьмет, — отпивает глоток черного кофе Лудд и тянет сигарету затем.

— Не стану… Раз жива… Значит хорошо… — кивнула девушка больше самой себе, — А ты чего в таком состоянии?

— Сплю плохо. Четвертый день и такое дерьмо… Лицо все хуже и хуже, да? Где тот красавчик? — посмеялся он устало и снова сигаретой затянулся. — А ты все краше… Тебе даже украшения не нужны…

— Дурак… Кофе поменьше пей и кури… Оно живых добивает, а нас не красит тем более…

— Правда думаешь, что из-за этого? — хмыкнул брюнет. — Я стараюсь о тебе не думать, поэтому и пью это дерьмо. Но я и впрямь похож на одержимого, — поднимает он дикий взгляд на девушку в этой темноте, — Я хочу касаться тебя, любить тебя и сделать только своей. Может мне в клинику лечь? Накачают успокоительным и поделом…

Девушка тихо вздохнула и подошла. Она забрала у него из руки чашку, поставила на полку у двери и, вернувшись к вампиру, потянула за собой к кровати.

— Спать тебе надо побольше… — поставила она лечение и толкнула его на постель.

— Тогда я хочу спать вместе с тобой. Без секса, — успокаивает он ее сразу. — Просто обнимать и спать, — смотрит на девушку, поглаживая ее по волосам рукой. — Дело не в том, что ты меня не возбуждаешь. Я знаю, что создается впечатление неадекватного кролика, который хочет только совокупляться.

Она хмыкнула и встала в полный рост, избавляя себя от одежды. Только после забралась на кровать, перебираясь через него и под одеяло.

— Что? — обернулась, когда укрылась, — Я сплю без одежды…

— Спи… — улегся поудобнее и ее обнял, оставаясь не накрытым одеялом.

Мужчина недолго посмотрел в ее глаза, а после притянул к себе ближе и уткнулся носом в ее шею, оставив там невесомый поцелуй. Она в любую минуту может его убить, а он даже не пожалеет о том, что пал от ее руки. Ему будет все равно. Единственное, с чем он не сможет смириться — с ее утратой или же с тем, что ее жизнь несчастна.

— Ноа… — зовет она его тихо, — В меня кое-что упирается… И мешает думать о хороших сновидениях… — констатирует она факт.

— Ну… Игнорируй это, — неловко улыбнулся вампир и согнул ногу так, чтобы девушку ничего не касалось. — Нормально? Теперь можно уже наконец уснуть?.. Кхм…

— Нет… Теперь мне еще больше хочется… Может… Тебе с этим помочь? Ну, чтобы не отвлекал…

— Черт… Ада. Спи. Не нужно, — ломается тот как мальчик. Что поделать, если она его заводит просто взглядом?

Вампирша сползает под рукой ниже, чтобы устроиться в области его груди лицом, а после вытаскивает руку из-под одеяла, укладывая на область паха. Чуть поглаживает пальчиками.

— Уверен?

Внутриутробное рычание и рука обнимает тело девушки, чтобы не убежала. Она сама начала это.

— Я хочу тебя… Неважно как… Но я хочу видеть твое возбужденное лицо… — сжимает он зубы, играя чуть челюстью.

— Ох, кто-то разыгрался? — спрашивает она. Убирает руку с его паха, опускает одеяло и вместе с тем опускается сама. Оттягивает штаны вниз, вынимая орган из плена ткани, и касается его губами.

Ноа вздыхает и прикрывает глаза.

«Чертовка… бередит мою проклятую душу….» — подумал он.

— Понимаю, что сейчас не лучший момент, но… Давай хотя бы попробуем? Если за месяц не почувствуешь ко мне ничего больше, чем просто влечение, то я отстану. Идет?

— Так не пойдет… — произносит она, облизывает головку, а после чуть посасывает и берет в ротик.

— Вот же… — проскулил он, положил ладонь на ее голову, чуть массируя кожу там. — Полмесяца? М-м-м… Может неделя? — он сейчас развалится на мелкие частицы. Нельзя держать себя в руках, когда она такая… Милая?