Ноа утром вышел в столовую с расцарапанным лицом и укусами на шее и руках. Была бойня с младшей или что-то вроде?

— Ты с той сучкой разберись… С чего дикая такая? — отпивает тот с утра пораньше бокал виски. Ру должна быть на завтраке, но ее не будет. Даже не думает о том, чтобы выходить. Не может попросту. Что задумал этот тип?

Ада сидит по стойке смирно. Лицо равнодушное, может даже опустошенное, но на шее и вниз, под закрытой одеждой, скрываются многочисленные гематомы. Удар, нанесенный вампиром, всегда дольше заживает, особенно если тот намного старше.

— Отнеси ей еды… — отдал приказ Ремьер и Ада тут же поднялась с места, будто робот.

— Да…

— Не понял.

— Да, господин… — она чуть поклонилась.

— Лучше уж ты. Там творится полный… В комнате жесткий бардак, — Лудд младший старается не смотреть на блондинку, пока попивает со стакана чистый алкоголь без примесей. Понимает же, что брат ему на зло такое сделал. А она пострадала, — Хочешь, чтобы покалечила Аду?

— Она не причинит ей вреда… А даже если и да… Какое мне дело? — хмыкнул Лудд старший и кивнул девушке. Та прошла на кухню, достала из холодильника пакет с кровью и поднялась по лестнице наверх.

Тихий стук в дверь.

— Руби… Можно войти?

Девушка сидела на кровати вся в крови. Это и было так запланировано, но она сама не знала. Взгляд дикий, она и слова вымолвить не может. Чем ее вчера Лудд покормил? Руби расцарапала себя всю абсолютно. От шеи и вплоть до щиколоток. Кровать в крови, руки, лицо. И она не просто так напала на Ноа.

Дверь приоткрылась. Блондинка осторожно вошла.

— Руби… Я принесла тебе поесть…

Младшая смотрит на старшую, но на нее и правда не идет. На мужчин только кидается? Вопросов о ее состоянии много, но ответа никто, кроме Ноа не даст. Ру взгляд опускает на пакетик с кровью и руку протягивает как робот.

Девушка садится рядом и помогает открыть клапан, а после приставить к губам.

— Что он с тобой сделал? Опоил чем-то? Обидел?

Та посасывает из резиновой трубочки кровь и молчит. Попросту не может говорить. Сидит чумазая, в этой крови, и на дикарку похожа. Волосы запутанные, одежда на ней порвана. Не самая приятная картина, но для вампира ничего страшного.

— Хорошо… Поешь… А после я отведу тебя в ванную и помогу это смыть. Выглядишь ужасно… — Ада улыбнулась и погладила девушку по волосам, чуть приободряя.

— У нее такие же симптомы как у меня, — обращается Ноа к Ремьеру. — Если ее не попытаться лечить… Сдохнет. Или ты этого добиваешься? — строит тот задумчивое лицо. — Но тогда на кой хрен тебе ее спонсировать кровью и держать у себя? Я твоих… Твоей логики не понимаю.

— Она нужна мне… — тот задумчиво поводил губами, — Лишь как рычаг. Сейчас Барни далеко и надолго, но… Рано или поздно лечение поможет. Освободит его от эффекта отравы, которой я его опоил через ее кровь, и вернётся… А тут она. И моя. Сам сделает, что скажу.

— Подожди, ты поместил его в клинику, и думаешь, что он выйдет с чистой башкой и вспомнит эту пигалицу? — мужчина чуть руки разводит в стороны, махая ладонями, как будто что-то перемешивает. — Тебя хер поймешь…

— Конечно, он ее вспомнит… Кто же даст забыть? Для него все как один день…

— Неужто, мой любимый Адам взялся за его дельце? Сука эта такие уколы ставил… — зарычал брюнет и уселся за стол, потянувшись за сырым мясом. Говядина во вкусном соусе. Иногда вампирам и такого хочется. — Не знаю… Как-то кажется… Забьет большой и толстый.

— Если и так… Личный раб лишним не будет… Может продам после…

Лудд младший смеется, смотря на брата.

— Дикий… Ты ж похуже меня будешь, а все равно слухи другое говорят. Гребаный мудила, — смеется он снова. Даже не обидно прозвучало. — Как так получается у тебя?

— Наплевать… — произнёс Ремьер, — в свое время Барни был хлеще меня. Он был безжалостной машиной смерти… Убивал напропалую и мог танцевать в озере крови… Он сдал позиции…

— В свое время, это лет двести назад? — пустил смешок Ноа. — Какого хера, ты меня в свои делишки не пускаешь? Уже бы давно от него избавились бы. Столько у него баб было, столько лет потеряли.

— Я говорил с тобой на эту тему, но тебе, похоже, было интересно пропускать мимо себя юбки и распивать алкоголь. С чего бы сейчас активизировался?

— Потому что надоело то, что ты меня не оповещаешь ни о чем. Какого хрена ты вообще эту болезную сюда пустил, не поговорив со мной? Таких дикарок еще поискать… Ладно Ада, все мы знаем, чем она тебе нравится, но… Манал я тебя во все дыры, — махнул младший рукой.

— Я не заставлял тебя к ней лезть. Ты сам изъявил желание ее опробовать. Кто же лезет к новорожденным? — усмехнулся Лудд старший, — Раз так хочешь участвовать в делах, для начала вступи в совет, через месяцок другой обязательно снова поднимем эту тему. А Барни не трогай, он все-таки наш друг и… у меня с ним свои счеты.

Ноа пожал плечами, но это значил вялый ответ «хорошо». Вечером Лудда вновь не было. Никто не знал, вернётся ли он ночью, чтобы снова коснуться Ады. В комнате блондинки было темно, а вампира, что подкрался сзади, даже не было слышно. Укол в область шеи, и тот разворачивает ее к себе.

— Не переживай, неделю побудешь как Руби и все будет в порядке… — наблюдает он за тем, как у вампирши глаза краснеют, — В следующий раз, когда Ремьер будет спать с тобой, сделай все, чтобы он понял, что тебе нравится и испил твою кровь. Ясно? А сейчас можешь меня покусать… Давай.

Ноа знает, что старший первым же делом побежит к врачу, если он обнаружит в себе признаки этого бешенства. А это именно младшему и нужно.

— Ты… Мхм… — она морщится неприятно, — Совсем спятил? Что за игры? — спрашивает девушка, смотря на него алым взглядом. Никак не получается привести себя в норму. Голова кружится, все плывет, в горле пересохло.

— Помогаю вам. Ты меня услышала, что нужно сделать? — следит он за ее бегающим взглядом. — Капелька, ты меня слышишь?

Она мотает головой, отгоняя круги перед глазами.

— Что ты мне вколол? — спрашивает девушка.

— Свою кровь. Не переживай, ты ко мне не привяжешься, — хмыкнул мужчина, — Говорю ещё раз, через неделю все пройдет. Ты изначально не была больна, так что это пройдет как недуг.

— Свою кровь? А… Что с твоей кровью? — спрашивает она, переводя на него мутный взгляд.

— Обычное бешенство. Но это не та кровь, которая сейчас во мне… Это то, что я собираю, когда начинается обострение, — гладит он ее по волосам и даже отходить не собирается. Пусть кусает, бьёт, но пока она не успокоиться — он не уйдет. Однако же, вместо того чтобы кинуться на него как дикая кошка, девушка просто пересаживается ему на колени, уткнув носик в шею, обнимает за плечи и прикрывает глаза.

— Только… Пару глоточков… — произносит тихо, касается губами шеи и прокусывает в области венки.

Брюнет сидит неподвижно, гладит ее по голове, спинке. Он ей все отдать готов. Даже свою жизнь, лишь бы она была счастлива.

— Не спеши… Я же не убегаю, — посмеялся он тихо.

— Слишком… Сильная жажда… — произносит она, давится, но не выплевывает, напротив глотает жадно, облизывает ранку и снова кусает рядом.

Лудд не давал своей крови младшей, потому она себя и царапала. А Ада… он даст ей себя испить хоть до капли.

— Я мог бы просто его убить, не мучая тебя. Но мне будет проще сделать это, когда я буду уверен, что тебя не будет рядом и он не сможет притронуться к тебе…

— Дурак… — произносит она на выдохе, прикрывая глаза. И что бы это могло значить?

— Это не так уж и обидно. Придумай что-нибудь получше, — подтягивает он ее ближе, чтобы не стекала вниз. Слегка голова становится тяжёлой, но если девушке хочется больше крови, он вставать не намерен.

— Всего раз потерпи его… Дай своей крови, и я выведу вас отсюда… Веришь?

Она усмехнулась, отстранилась.

— Потерпеть? — спрашивает вампирша с усмешкой, — А если мне такое нравится? — играет она с ним, запуская пальцы под одежду, чуть корябая кожу коготками.