— Для начала ты можешь отпустить меня.

Он пристально смотрит на меня.

— А что, если мы оба уедем?

— Что ты имеешь в виду?

— Что, если мы уедем из Мельбурна? Я поеду с тобой. Куда захочешь, — предлагает он.

— Я бы никогда не попросила тебя бросить семью, Гейб. Ты нужен им.

— А мне нужна ты. Кроме того, ты не просишь. Я предлагаю. Я сделаю все возможное, чтобы удержать тебя, Дейзи. Поэтому, пожалуйста, скажи мне, что я должен сделать.

Я пристально смотрю на него. Он серьезен. Он и правда уедет со мной. Куда бы я ни захотела. Прямо сейчас. Оставит свою семью. Ради меня. Но я никогда бы не позволила ему этого сделать. Я знаю, насколько он близок со своими братьями, насколько они все полагаются друг на друга.

— Не знаю, — говорю я. Я чувствую, что моя решимость колеблется, а я этого не хочу. Не позволю себе быть слабой.

— Я люблю тебя. — Гейб смотрит прямо на меня.

— Я тоже люблю тебя, Гейб, но любви не всегда бывает достаточно.

— Этого достаточно. Если мы любим друг друга, мы сможем пройти через все. Вместе. Просто скажи мне, что я должен сделать, — просит он уже в третий раз. Дело в том, что я не знаю, может ли он что-нибудь сделать.

Я лежу на кровати, мои веки становятся все тяжелее, когда усталость овладевает моим телом и разумом.

— Не оставляй меня здесь одну, — говорю я ему, чувствуя, что проваливаюсь в сон.

Я резко просыпаюсь. В комнате темно. Сквозь приоткрытую дверь ванной пробивается тонкая полоска света. Гейб рядом со мной. Его глаза прикованы ко мне, он следит за каждым моим движением.

— Хотелось бы мне, чтобы все было по-другому, — говорю я ему.

— Мне тоже, — говорит он. Протягивает руку и убирает волосы с моего лица. — Я все исправлю, Дейзи. Другого выхода нет.

— Не знаю, сможешь ли ты это исправить. Я не могу изменить свои чувства, Гейб.

— Нет, но я могу измениться. Могу стать тем мужчиной, которого ты хочешь, которого заслуживаешь, — говорит он. — Я хочу быть таким мужчиной, Дейзи. Хочу быть им.

— Знаю, что хочешь, но это нечестно с моей стороны просить тебя измениться. Ты — принц мафии. Таким тебя воспитали, и я не уверена, что ты когда-нибудь станешь кем-то иным.

— С твоей стороны нечестно просить меня жить без тебя. Ты у меня только что появилась, а теперь хочешь отнять то единственное хорошее, что есть в моей жизни. Вот что нечестно, — говорит он мне.

Я чувствую, как по моей щеке скатывается слеза. Этот мужчина, этот прекрасный мужчина, любит меня. Я ни капли в этом не сомневаюсь. Но я не могу быть той женщиной, которая ему нужна. Не могу отбросить свои моральные принципы и суждения только ради того, чтобы быть с ним.

— Думаю, мы были предназначены для другой жизни, а не для этой, Гейб.

— Чушь собачья, мы сами создаем свою судьбу. Мы с тобой должны быть вместе. Я чувствую это своей душой. Я понял это, когда впервые увидел тебя.

— Не знаю, что сказать, Гейб. Я люблю тебя. Правда. Очень сильно. Но я так не могу. Если я останусь с тобой, то постепенно потеряю себя. Хуже того, я стану своей матерью.

— Это невозможно. Ты слишком замечательный человек, чтобы стать кем-то вроде нее, Дейзи. Ты любишь. И ты наименее эгоистичный человек, которого я знаю. Ты удивительная, и ты не твоя мать.

— Мне нужно, чтобы ты отпустил меня, Гейб, — шепчу я.

— А мне нужно, чтобы ты работала со мной здесь, Дейзи. Мы можем найти способ уладить это дело. Если ты любишь меня так, как говоришь, то ты не сдашься просто так и не сбежишь. Ты останешься и будешь сражаться за нас, потому что мы, черт возьми, стоим того, чтобы за нас сражаться.

Неужели он прав? Я просто отказываюсь от нас, даже не попытавшись все уладить?

Мои сердце и разум воюют друг с другом. Одно говорит остаться, а другое призывает меня бежать далеко и быстро. И сейчас я не знаю, кого из них слушать.

Глава 31

Я вижу нерешительность, написанную на лице Дейзи. Она в смятении, борется сама с собой за то, что, по ее мнению, она должна делать, а не за то, что хочет делать. Я понимаю. Проходил через подобное. Не то чтобы я никогда не сомневался в том, как моя семья ведет бизнес. Но я смирился с тем, кем являюсь. Мне просто нужно, чтобы Дейзи поступила так же.

— Давай спустимся вниз и поедим, — говорю я ей.

— Ты действительно выпустишь меня из этой комнаты?

— Если ты убежишь, я тебя поймаю. — Ухмыляюсь я ей, заставляя себя встать с кровати. — Это может быть весело.

Дейзи закатывает глаза.

— Ты же знаешь, что это просто сумасшествие, Габриэль. Ты не можешь просто держать меня здесь, пока я не соглашусь быть твоей послушной зверушкой.

— Я буду держать тебя здесь до тех пор, пока ты не поймешь, что наша любовь — это все, что имеет значение. Все остальное — совершенно не важно. Тебе просто нужно примириться с мужчиной, в которого ты влюбилась.

— Или тебе нужно смириться с тем фактом, что ты должен меня отпустить, — возражает она.

— Ты только что сказала, что я сумасшедший, так что, думаю, мы оба можем согласиться, что я никогда не смирюсь с мыслью отпустить тебя. — Я открываю дверь и беру ее за руку. Я тихо радуюсь, когда она не отшатывается и не вырывается.

Дейзи оглядывается по сторонам, пока мы идем вниз.

— Где мы?

— В одном из владений моей семьи, — говорю я ей. — На самом деле мы не часто пользуемся этим местом.

— Где именно?

— Golden Beach. — Это маленький прибрежный городок. Думаю, мой отец купил этот дом, потому что одной из его любовниц нравился пляж. Мы находимся в трех часах езды от города. — Садись. — Указываю я на стул, который выдвинул из-за обеденного стола.

Затем иду на кухню, включаю кофеварку и начинаю подбирать ингредиенты, чтобы приготовить ей тосты с ветчиной и сыром взамен того сэндвича, что она бросила на пол. В этом нет ничего изысканного, но еда есть еда.

— Как долго ты собираешься держать меня здесь, Гейб? — Спрашивает Дейзи.

— Как долго ты еще будешь пытаться нас разлучить? — Парирую я.

— Это не… Я не… — Она качает головой. — Ты не понимаешь. Ты никогда не знал ничего, кроме того, как поступать по-своему. Я провела всю свою сознательную жизнь, убегая от насилия, прячась от него. Я работаю с молодыми девушками, чтобы вытащить их из подобных ситуаций, жестокого обращения. И не могу смириться с тем, что встречаюсь с человеком, который просто ходит и убивает людей. — Вздыхает она.

— Во-первых, я не просто хожу и убиваю людей. Я не гребаный серийный убийца, Дейзи. Во-вторых, когда я хоть раз давал тебе повод думать, что причиню тебе боль?

— Ты буквально воткнул в меня иглу, накачал мои вены Бог знает чем, после чего я очнулась привязанной к кровати, Гейб. — Ее голос немного дрожит, когда она произносит последнюю фразу, и я тут же чувствую себя дерьмово.

— Это было немного чересчур. Прости, — говорю я ей.

Глаза Дейзи слезятся. Я вижу, что она сдерживает слезы.

— Я думала, он снова нашел меня, — шепчет она. — Когда я очнулась привязанной к кровати, то подумала, что он вернулся. Он поступал так раньше. — Последняя фраза больше похожа на сдавленный всхлип, и я бы сделал все, чтобы повернуть время вспять и надрать себе задницу.

— Блять. — Я подхожу и опускаюсь перед ней на колени. — Дейзи, я не знал. Прости меня. Я не знал. Я никогда не причиню тебе боль. Я не пытаюсь заставить тебя делать то, чего ты не хочешь.

— Ты удерживаешь меня против воли, Гейб. Это буквально означает принуждение меня к тому, чего я не хочу делать.

Она права. Я чертов мудак. Но даже зная это, я не могу заставить себя отпустить ее. Я должен посадить ее в машину и отвезти домой.

Моя голова падает ей на колени.

— Я не могу тебя потерять.

Пальцы Дейзи перебирают мои волосы.