— Ты должен отпустить меня, Гейб.

— Я не могу этого сделать. — Я качаю головой, в отчаянии проводя руками по волосам. — Я говорил тебе, ты нужна мне, Дейзи. Я не могу тебя потерять.

— Может, тебе следовало подумать об этом до того, как ты пошел и убил того человека, — говорит она.

— Этот человек поднял на тебя руку. Причинил тебе боль. Он не заслуживал жизни.

— Я умоляла тебя оставить все как есть. Просила тебя не делать ради меня ничего подобного. Я не хочу, чтобы ты делал это ради меня, Гейб. Я не могу быть с тем, кто так легко игнорирует меня. С тем, кто ведет себя неподобающе, и кому наплевать на мое мнение или на то, что я чувствую. Что, если кто-то увидит тебя? Что, если тебя поймают? Я — причина чьей-то смерти. Я. Теперь мне приходится с этим жить. Ты не понимаешь. Дело не только в тебе.

Смотря на ее лицо, я вижу боль, которая отражается и на моем лице. Но не могу сказать, что сожалею об этом. Потому что это не так. Я только сожалею о том, как она узнала. Сожалею о боли, которую причинил ей.

— Этот засранец мертв не из-за тебя. Причина в нем самом. Его выбор привел к его смерти, а не ты. И я не игнорировал тебя, Дейзи. Это означало бы, что я думал об этом, но нет. Я увидел синяки на тебе, и во мне зародилась ярость. Я хотел покончить с ним. Хотел причинить ему боль. И мне чертовски нравилось это делать.

— Я не могу так жить, Гейб, — шепчет она. — Отпусти меня.

— Нет.

— Что значит нет? Ты не можешь просто держать меня взаперти в этой комнате.

— Могу и буду, пока мы не разберемся с этим. Я не отпущу тебя, Дейзи. Никогда, — говорю я ей. — Я вернусь с ужином. Постарайся отдохнуть. — Я открываю дверь и быстро закрываю ее, запирая замок, прежде чем она успевает понять, что я делаю.

Я слышу, как она бросается вперед и дергает за ручку. Затем начинается стук.

— Гейб, открой дверь. Не оставляй меня здесь. Пожалуйста, открой дверь, — кричит она.

Я прислоняюсь спиной к дереву. Не могу уйти от нее. Но знаю, что должен, чтобы сохранить свое гребаное спокойствие. Ее крики разбивают мое гребаное сердце. Я ненавижу поступать так с ней. Чертовски ненавижу себя за то, что у меня нет другого выбора. Но мысль о том, чтобы отпустить ее, причиняет еще большую боль. Я не могу. От одной этой мысли меня бросает в холодный пот. Знаю, что проебался. Это неправильно, та потребность, которую я испытываю к ней. Она станет моей погибелью, как Шелли стала гибелью для Санто.

Если я потеряю Дейзи, боюсь, я больше никогда не найду себя. Потому что она заберет с собой мое здравомыслие, мой покой. Мое чертово сердце. От меня останется только оболочка мужчины. Она должна понять, что я делаю это, потому что чертовски люблю ее.

Я заставляю себя спуститься вниз. Мне нужно приготовить ей что-нибудь поесть и принести воды. Я выбираю сэндвич. Что-то быстрое и легкое. Захватив бутылку воды из холодильника, я возвращаюсь наверх. И больше не слышу ее стука. Удерживая тарелку и воду в одной руке, я достаю ключ из кармана, отпираю дверь и толкаю ее. Я успеваю сделать шаг внутрь, как в меня врезается миниатюрная блондинка.

Мне следовало этого ожидать. Но я недооценил ее.

Тарелка и бутылка выпадают у меня из рук, и Дейзи срывается с места, сбегая по лестнице. Я в мгновение ока оказываюсь рядом с ней. Мои руки обвиваются вокруг ее талии, и я отрываю ее ноги от пола. Затем топаю обратно вверх по лестнице, а потом наклоняюсь за водой. Выброшенный сэндвич я оставляю на полу. Дейзи мечется, бьет и пинает меня везде, где может дотянуться. И выкрикивает череду ругательств: слов, о существовании которых я даже не подозревал в ее лексиконе.

Глава 30

Не могу поверить, что это происходит. О чем, черт возьми, я думала? Как я могу любить человека, который уж явно не в себе?

Даже зная о его поступках, о том, что он накачал меня наркотиками и запер в этой комнате, я все еще чертовски люблю его. Но из-за этого и ненавижу его еще больше. К черту его за то, что он заставил меня влюбиться в него так чертовски сильно.

Я уже почти добралась до нижней ступеньки, когда он ловит меня. Гейб просто подхватывает меня, словно я совсем ничего не вешу. Мое тело приземляется на кровать, намного мягче, чем я ожидала. Затем он разворачивается и захлопывает дверь, запирая ее на ключ, после чего засовывает его в карман.

— Пей, — говорит он, кивая головой на бутылку воды, которую поставил рядом со мной на стол.

— Пас. Не знаю, что ты туда напихал.

— Это всего лишь вода, Дейзи, — ворчит он.

Я смотрю на бутылку, а затем снова перевожу взгляд на Гейба. Мне бы сейчас не помешало немного воды. У меня так пересохло в горле. Но я не дура. Насколько я знаю, он подсыпал туда какое-то успокоительное, чтобы сделать меня более покладистой. Я не сдамся без боя. Если он думает, что сможет просто держать меня здесь, то его ждет разочарование. Я найду способ обойти его и выбраться из этой комнаты.

Гейб подходит к кровати и хватает бутылку с водой. Он откручивает крышку и делает несколько глотков, после чего сует ее мне в руки.

— Это просто вода, Дейзи, — повторяет он.

Я подношу бутылку к губам и делаю глоток, прохладная жидкость немного снимает дискомфорт в моем пересохшем горле.

— Я хочу домой, Гейб.

— Знаю, что хочешь. И я хочу отвезти тебя домой. Но сначала нам нужно разобраться с твоим желанием уйти от меня.

— Нечего разбираться. Ты сейчас ведешь себя как сумасшедший. Как ты можешь ожидать, что я просто подчинюсь и смирюсь со всем этим? — Я обвожу рукой комнату, чтобы доказать свою правоту.

— Я вообще не хочу, чтобы ты подчинялась, Дейзи. Чего я хочу, так это чтобы ты меня не бросала.

— А чего я хочу, так это парня, который не убивает людей. Похоже, мы оба хотим того, чего не можем иметь, — говорю я ему, скрещивая руки на груди.

— Что, если я пообещаю прекратить..? — Слышу надежду в его голосе, но сейчас я слишком зла, чтобы заботиться об этом. Да это и не важно. Потому что все это… еще одна ложь. Еще больше обещаний, которые он не сможет сдержать. Даже если захочет.

— Ты не можешь прекратить. Это то, кто ты есть. Если кто-то толкнет меня в магазине или скажет мне что-то, что тебе не понравится, что ты будешь делать? — спрашиваю я его.

— Я научу их кое-каким гребаным манерам. Вот что я сделаю, — говорит он.

— Именно об этом я и говорю. Я не хочу жить жестокой жизнью, Гейб. Со мной уже было подобное. Я так жила. И никогда больше не хочу, чтобы это повторилось снова.

— Ты же не можешь всерьез сравнивать меня со своим дерьмовым отчимом, Дейзи.

— Он использовал насилие, чтобы заставить людей делать то, что он хотел. Чем это отличается от того, что делаешь ты?

— Для начала, я, блять, не издеваюсь над тобой. — Гейб начинает вышагивать по маленькой комнате, его поза напряжена, а в движениях читается волнение.

— Ты накачал меня наркотиками и похитил, а теперь запер в комнате, — напоминаю я ему, и он разворачивается на пятках, посмотрев на меня.

— Я чертовски испугался. И не знал, что делать. Меня ужасно напугало то, что я больше никогда тебя не увижу. Ты даже не представляешь, что эта мысль делает со мной, Дейзи.

— А я представляю, потому что чувствую то же самое. Думаешь, я хочу этого? Думаешь, мне легко уйти от тебя? Нет. Это самый трудный выбор, который мне приходилось делать, и я знаю, что все равно разобью себе сердце. Но я не хочу так жить и бояться, что любая мелочь может вызвать у тебя приступ ярости.

— Я бы никогда не поднял на тебя руку, Дейзи. Никогда. Я скорее отрежу их, чем причиню тебе боль. Пожалуйста, скажи мне, что ты это знаешь.

— Я хочу тебе верить. Очень хочу. Но не могу… Не получится. Я просто… Не могу так легко доверять. И не могу доверять тому, кто продолжает мне лгать.

— Блять, — кричит Гейб. Затем он падает на пол и прислоняется спиной к стене, положив голову на колени. — Я не знаю, что делать, Дейзи. Скажи, что мне делать.