Н мне напомнил, что мы с ним впервые виделись, когда нам давали задание на кражу Короны. После пересечься не удалось, но он также, как и я, покинул город через тоннель, и видел бой. Уже после него он перетащил меня в дом и стал врачевать по мере своих сил. И вот тут уже мне пришлось крепко задуматься.

Грок сказал, что я настоящий счастливчик, что смог избежать серьезных ран. Вот только я все же вспомнил бой и точно помнил, что тварь меня почти разделала. Перерезанные сухожилия, почти перерубленные кости, обширные парезы, ссадины и ушибы – монстр хорошо постарался, раня и калеча меня. А орк их будто не заметил.

И вот тут уже было два варианта. Первый ­– он настолько высококлассный врачеватель, что может это все выправить за день. Второй – мой сон все же что-то значил и был чем-то большим, чем я могу себе представить. Третьего объяснения того, что моя гарантированно покалеченная нога может гнуться, я не находил.

На следующий день, сидя в деревенской корчме, я уже не сомневался, что орк не причастен к моему чудесному выздоровлению. Один из побочных эффектов от того сна, а я не сомневался, что дело именно в нем, было полное отсутствие интоксикации. До этого я был накачан взварами, настоями и вытяжками по брови, поэтому не мог эффективно применять новые препараты. Да и была вполне реальная угроза превратиться в старика, что не может согнуть руку или ногу. Сейчас же я снова начал делать примочки из настоя кровавой незабудки, что за сутки закрыла все раны, оставив на их местах грубые бордовые рубцы, что могут открыться при любом неосторожном движении.

А вторым эффектом было постоянное чувство голода, что проснулось практически сразу же после того, как я пришел в себя. Сейчас я склонялся к версии, что дело в том, что мое тело потратило весь свой ресурс на восстановление, а теперь требуется этот самый ресурс пополнить. Но тогда, опираясь на факт отсутствия такого острого голода после ран в прошлом, я был сильно напуган. Настолько, что даже поинтересовался у орка, что явно был врачевателем, знахарем или шаманом, а не превращаюсь ли я в такую же тварь. Тот искренне рассмеялся и успокоил меня тем, что для превращения в такую же тварь нужны по меньшей мере либо слабая воля, либо мое искреннее желание.

Передернувшись от воспоминаний и мыслей о том, что есть больные на голову разумные, что по собственной воле лишаются нормального облика ради силы, я продолжил есть какую-то кашу, где периодически попадались куски козьего мяса.

Хвала всем Богам, что крови, сырого мяса или человечины мне не хотелось. Видимо, какие бы изменения со мной не произошли, они пошли на пользу.

Закончив с завтраком, я купил кусок солонины и вышел из корчмы, направившись к конюшням. Сейчас предстояло продолжить путь, чтобы уже к вечеру быть в Аргрисе.

На встречу с Артуром я никак не успевал. По договору мы должны были встретиться в городе через два дня с момента того, как пришлось разделиться. Вот только первый день я провалялся в кровати, даже не приходя в себя, а на второй тронулся в путь после обеда и покрыл только половину дороги. Не помогли даже постоянная скачка и сменные лошади, которые я получал в почтовых отделениях, обменивая две своих на одну казенную. Такая щедрость была обусловлена тем, что рядом с домом, куда стремился долгарец и куда попали мы с орком, в небольшой конюшне находился десяток скаковых коней, предназначенных для того, чтобы сбежать из сожженной столицы.

Используя бесплатный ресурс я и стремился пересечься со стрелком как можно раньше, но все равно не успевал, поэтому решил оставшийся путь проделать без спешки и добираться до Эльрода самостоятельно. В конце концов, насколько я изучил Артура, в столице тот меня дождется. По крайней мере, хотелось в это верить.

Оседлав гнедого коня, я запрыгнул в седло и тронулся в путь, в очередной раз задумавшись о смелости либо глупости первого человека, который решил, что залезть на спину дикому зверю – это отличная идея.

Весь путь пришлось проделывать в одиночестве. Грок отказался со мной ехать, а если точнее, то ушел, как только я пришел в себя. Как он сказал тогда, его ведет путь шамана, и он должен сейчас следовать за зовом. На мой вопрос, что это за зов, тот только улыбнулся и сказал, что в следующий раз обязательно расскажет. По его словам, мы еще встретимся, ведь идем по одной дороге. Хотя я и сильно сомневался, но спорить не стал.

А уже к вечеру следующего дня я доехал до Аргриса. Даже не заходя в сам город, продал за полцены коня купцу, чьи караваны только подъезжали к стенам второго по величине города Империи, а сам направился к воздушной пристани. Уже через колокол я поднимался по дощатой лестнице на корабль. Пора двигаться домой.

** ** **

Артур вышел из канцелярии Барона только через два дня. Во внутреннем кармане куртки лежала бумага на предъявителя, за которую в монетном дворе ему должны отсыпать полтысячи золотых кругляков. Награда за древний артефакт.

Вот только прежде чем заплатить, его держали в одиночной камере и несколько раз допрашивали. Хорошо, что хоть обращались вежливо и кормили. А то, что наемник не был уверен, что не сболтнул чего-то лишнего, было нормальным явлением после застенка и допросов Тайной стражи.

А спрашивали его чуть ли не обо всем, что происходило с момента получения заказа и до того, как зашел в таверну, где сдать заказ.

Как потом узнал стрелок, в Эльроде пытались провернуть нечто схожее с Шином, только стража Барона отработала свои деньги чуть лучше. Заговорщиков из верхов уже показательно казнили на главной площади, как и баронов, что приняли сторону мятежников. Наемные отряды, что собирались под видом обновления дружины, были распущены. А долгарцев, по слухам, всех пустили под нож и отослали их головы с предупреждением войны за пролив, на их родину.

Также Артур уже знал, что по селам был объявлен набор добровольцев в армию. Весной войска Южных баронств собирались перейти через Перешеек за пролив, чтобы загнать долгарцев на дальний север. К тому же, как говорили люди в тавернах, если у иноземцев есть золото для поджога чужих столиц, то презренный металл у них лучше забрать, а их столицу как раз не мешало бы предать огню в назидание другим.

Сейчас Артур меньше всего хотел думать о политике, долгарцах, войне или еще чем-то. Все его мысли были заняты баней, которую он посетит сразу же, как только доберется до ближайшей. Решив не откладывать такое дело, он пошел вниз по улице, к реке, где и располагались помывочные.

Уже вечером, сидя в съемной комнате, он прикидывал, стоит ли ждать напарника в столице или передать его долю через Гильдию наемников, которая за процент отказывала такие услуги. Остар не явился в Аргрис к положенному времени. Уже прошло почти ровно два дня, как Артур сам вернулся в столицу Южных баронств, но так как в самой канцелярии ему ничего про плясуна не сказали, он подозревал, что тот все еще не в городе. Вот только пришедшая Симия принесла неожиданные новости.

– А ты не в курсе? – удивилась она. – У него завтра в полдень дуэль с каким-то Мясником.

– Завтра? С Мясником?

– А ты знаешь кто это?

– Да тут вся столица знает, – пробормотал Артур, – самый известный бретер. Знаменит тем, что никогда не отпускает противников живыми или целыми. А еще он Танцующий.

– Тогда мне кажется у нашего друга проблемы.

– И ты даже не представляешь себе, какие, – пробормотал Артур, откидываясь на кровать.

** ** **

Старый жрец Создателя открыл глаза и усмехнулся. Его века хватило, чтобы застать возвращение Ушедших Богов. Однорукий вернулся прошлым летом, а Ветроногий – буквально на днях.

– Вы улыбаетесь, – раздался звонкий девичий голос послушницы слева от Приближенного к Нему, – случилось что-то хорошее?

– О да, дитя, – прокряхтел жрец, поднимаясь, – у разумных появилась надежда.

– Вы про Однорукого? – встревожено уточнила она.

– Ага. В мир вернулся его извечный противник, Ветроногий. Покровитель бойцов, танцоров, акробатов и путешественников. Он не даст тьме поглотить все земли.