Петляя по еще темным, но стремительно светлеющим улицам, я пытался оторваться от погони. Как назло, то ли Гар не смог сдержать моих преследователей, то ли не стал этого делать, однако результат был один, я бежал уже четверть колокола, а мои преследователи отставали буквально на несколько десятков шагов. Увидев впереди извозчика я, восхваляя Богиню удачи, рванул к нему, на ходу начиная кричать, чтобы он трогал. Запрыгнув в начавшую движение повозку, я крикнул:

– Быстрее давай, оторвемся, десятку серебром получишь!

– Вот это другое дело, – крякнул старик и перетянул кнутом кобылу, а затем добавил, протягивая руку, – пятерку давай сразу, знаю я вас.

Отдав ему крупную монету, я развернулся, смотря на остановившихся преследователей. Затем, усевшись на лавку и покопавшись в карманах, вынул мелкую медную монетку и кинул ее за спину, принося дань Богине удачи.

Вздохнул свободнее я лишь через полколокола, когда отъехал на другую часть города и оказался в Новом районе. Заплатив извозчику, я спрыгнул с его таратайки за четыре квартала от дома, в котором снял комнату. Не то чтобы я не верил в его способность оторваться, но его могли и выловить потом и вряд ли он станет молчать о том, где меня высадил.

Тихо зайдя в комнату, я обратил внимание, что кровать Артура была застелена, видимо, он сегодня еще не возвращался. Решив, что даже если мой компаньон наткнется на неприятности, я вряд ли смогу помочь, поэтому я завалился спать. Предстояло выспаться и восстановить силы, которые я потратил за эту и предыдущие ночи.

** ** **

Светлоглазый мужчина задумчиво перебирал листки бумаги, на которых грифелем были нарисованы портреты людей. К некоторым из них были прикреплены другие листки с текстом, схемами или картинками. На мгновение он остановился и стал всматриваться в портрет с нарисованной на нем собачьей головой. Замер, а затем, вздохнув, отложил его в сторону. Еще большую свечу он перебирал бумаги, сортируя их и раскладывая на две стопки. Затем одну стопку он убрал в кожаную папку, и взяв оставшиеся листы, стал их просматривать.

Парграф Уборов имел правильную выучку и, зная о пластине памяти, не смотрел на то, что и кому отдает. Нет, он точно знал, кому и что досталось, но вот просмотреть это в его памяти было невозможно. Увидеть можно было лишь то, что видел сам покойный.

Убийца еще раз вздохнул, откинулся на спинку стула и помассировал лицо ладонями. Из той кучи народа, что должны были выполнить поручение Барона, почти всех удалось перехватить. Только семь разумных скрылось от них, да псоглавца прикончили через полколокола после собрания. Вот только ни у кого не оказалось перстня с синим камнем.

Его коллега, что также работает в столице, склонялся к тому, что камень послали с одним из четырех гвардейцев барона, собственно он и прорабатывал эту версию. Однако сам капитан диверсионно-сыскного отряда думал иначе. Ему не давала покоя пара наемников, что так ловко ушли от пиратов, да и по косвенным признакам именно они разобрались с бандой псоглавца. Сейчас ими занимается его первая группа, прочесывает ближайшие деревни и города, однако с каждым колоколом он склонялся к тому, что их цели скорее всего в Заречном, именно туда он бы рванул сам.

Капитан был не только умным человеком, но еще и расчетливым, поэтому он не стал дергать подчиненных, которые сами знают, как лучше вести сыск. Но все же подстраховаться стоит, поэтому, отложив бумаги и покопавшись в сумке, что стояла под столом, он достал большой белый камень, на котором золотом выступала вязь причудливых рун, сжал его в руках и, закрыв глаза, замер.

Через колокол он открыл глаза и практически растекся на стуле. Все эти манипуляции, что он сделал раньше, были нужны для того, чтобы установить мысленный канал связи с Заречным, в котором сейчас находился его вторая группа, что искала последнего разумного из семерки посыльных.

Разговор был очень выматывающим, но довольно плодотворным. Пара наемники с корабля уже были в Заречном, как он и предполагал, но на этом хорошие новости заканчивались. Складывалось ощущение, что их очень изящно обыграли. Мало того, что последний из списка, орк-полукровка, почувствовал слежку и сбежал раньше, чем его обнаружили, так еще отряд лишился мечника. Наемник с корабля выскочил непонятно откуда и прикончил их лучшего клинка, который в том месяце получил звание Железного меча*, что было примерно равно Танцующему с клинком у баронцев. Да, он его только получил и до следующей ступени ему было далеко, вот только проиграл слишком уж легко.

Сев ровно на стуле, светлоглазый снова потянулся к камню, взял его и закрыл глаза. На этот раз так долго сидеть не пришлось, уже через большую свечу он отложил камень в сторону и расслабился. Поисковая команда направляется в Заречный и уже к вечеру следующего дня будет в нем, за это время второй отряд как раз найдет ту парочку с корабля, а дальше они будут действовать сообща.

Взяв стальное перо, он дописал что-то на одном из листов бумаги, посмотрел на результат, а потом спрятал все бумаги в плоскую кожаную сумку. А затем встал и начал собираться. Ему предстояло отправиться Империю, ведь именно туда стремились оставшиеся семь целей.

** ** **

Грок сидел на краю крытой телеги, спиной к движению, перебирал фенечки, бусины и перья, вплетенные в длинные черные волосы и, нахмурившись, размышлял. Всех тех, кто должен выкрасть корону Талареи, методично отлавливали. Он смог заметить убийц еще в столице, а затем постоянно замечал за собой слежку, уходил от нее, но его неизменно находили вновь. Последний раз он смог удрать только потому, что знакомые лица были заняты не им. Убийцы попытались достать мечника, который был на собрании вместе с ним и который прирезал их, видимо, коллегу.

Вся эта ситуация не нравилась мужчине, что-то назревало, что-то, чему их задание может помешать. Может переворот? Тогда зачем им корона? Она являлась каким-то артефактом, но для того, чтобы прирезать Верховного, она не нужна. Вздохнув, Грок приложился к фляжке с водой.

Телега стучала колесами по широкой протоптанной дороге. Это был тракт, что шел в Шинийскую империю, до крупнейшего, после столицы естественно, города Аргриса. Грок Свиное Копыто, орк полукровка, всегда восторгался тем, как люди возводили города. Большие каменные здания, толстые стены, величественные храмы, мощеные улицы – все это захватывало его своей монументальностью. Ведь орки по сути были кочевым народом, у них вся жизнь проходила в дороге и даже их посмертием была Бесконечная Дорога, если верить шаманам конечно же. Гроку нравилось все это, но также он не мог не восторгаться городами, все-таки наполовину он был человеком. И этого восторга становилось больше с каждым годом, даже не десятилетием.

Он не мог не признать, что, не смотря на слабость одного человека, все вместе, как народ, люди были сильнее, чем остальные расы. Орки-кочевники, живущие племенами, были выселены на юг Баронств, в степи, причем уже давно. Псоглавьи стаи загнали в леса на севере. Троллей почти не осталось на континенте, они все, за исключением нескольких кланов, сбежали на север, на второй континент, где людей было очень мало, они были разрозненны, слабы, и не могли насаждать свои правила. Пройдет еще два или три столетия и псоглавцев вырежут всех, слишком дикими они остаются, им не будет места в новом современном мире. Орков ждет растворение в человеческом обществе. Возможно, троллям и удастся сохранить свой вид, но только если они сбегут в моря, на острова, где до них еще не скоро доберутся, ведь даже на северном континенте им не будет покоя. А всему виной, или же причиной, Грок даже сам не знал, была магия. Ее проявления у разных народов.

Орочьи шаманы были сильны, могли вызывать стихийные бедствия, лечить болезни, давать плодородие земле, скотине и самим оркам. Они могли повернуть реки вспять, спрятать горы и поднять острова, сделать озера там, где были холмы. Вот только для любого чуда нужна была жертва, благословление предков и долгий ритуал, танец с бубном, песнопение или еще что-то, что направляло руку высших сил на помощь вопрошающему. Да и рождалось их очень мало. Во всем племени он был единственным, и его учили даже несмотря на то, что он полукровка. Хотя, когда родился чистокровный орк-шаман, его обучение сразу же прекратилось. Все же гордыня орков не раз играла с ними дурную шутку.