А потом мы нашли его! Калитка скрипнула, и мы обе услышали в этом скрипе тихое: «Наконец-то, мы вас так ждали!» Маленький домик. Большой палисадник перед ним. Светлая кухня. Чудесная беседка. И стоил он ровно столько, сколько было у Няни. Она тут же внесла залог, и мы вернулись в город.

В городе меня уже ждали результаты экзаменов. Я набрала высший балл! Я поступила! Да, я не знала пока, как оплачу всё обучение, но на первый год мне хватало сбережений, а там… Там я что-нибудь придумаю. Я всегда что-нибудь придумывала.

— Любовь Искар? — строгое лицо на экране домашнего кома безразлично смотрело на меня. — Мы получили лишь часть суммы за обучение в Академии.

— Этого должно хватить на первый год, — ответила я.

— Деньги должны быть внесены за всё обучение вперёд. Если Вы будете отчислены или сами подадите документы на перевод, оставшаяся сумма будет возвращена Вам на счёт.

— Но…, — попыталась возразить я.

— Если сумма не будет внесена в течение суток, Вы будете отчислены.

Экран кома погас, но я продолжала смотреть в него. Я чувствовала, как мелко задрожала моя нижняя челюсть, а по щеке поползла слеза.

— Милая, ком говорил так громко, — Няня стояла за моей спиной. — Сколько тебе не хватает?

Вместо ответа я вывела сумму на экран.

— Даже если мне не вернут залог, нам хватит денег, — сказала Няня.

— Но, Няня, а как же домик?

— Любовь, моя мечта может ещё немного подождать, а твоя нет.

С каждой своей зарплаты я откладывала треть на специальный счёт, и вот, наконец, за несколько часов до встречи с Эмилем я отправила платёжное поручение о покупке домика у моря на имя моей Няни, а ей послание, что очень жду нашей встречи.

Я даже намекнула, что, возможно, приеду не одна. Тогда я говорила про Алекса, но сейчас мысль о нём промелькнула и исчезла. В голове я слышала, как скрипнула калитка, и видела, как мы с Эмилем входим в палисадник. Вокруг цветы, цветы и цветы. Няня стоит на крыльце, сначала она смотрит с подозрением, но потом узнаёт меня и раскрывает руки для крепких объятий.

— Это Эмиль, — просто говорю я, и Няня всё понимает. Она обнимает его, а сама тихонько кивает мне.

Почему-то я была уверена, что Эмиль ей понравится. И эта глупая инопланетная идея с отношениями на всю жизнь, общими детьми, ей тоже пришлась бы по душе.

А потом мы бы пили чай в беседке в саду. Дети, которых воспитывает Няня теперь, бегали бы смотреть на гостей, а Няня их тихонько журила, что невежливо так надоедать взрослым. Эмиль бы наоборот улыбался и строил детям уморительные рожицы, те бы смеялись, Няня качала бы головой, а он бы смотрел на неё и меня невинными глазами, и я тоже рассмеялась бы.

Но, конечно, ничего этого я ему не сказала, просто кивнула:

— Очень красивый.

Я стояла посреди своей спальни и пыталась расстегнуть платье. Кажется, застёжки сзади делают специально, чтобы женщина почувствовала свою беспомощность. Вдох-выдох.

Мне ничего не оставалось: я вышла в гостиную и позвала:

— Эмиль, помоги мне, пожалуйста.

Мужчина почти сразу появился в дверях своей спальни. Верхние пуговицы на рубашке уже были расстёгнуты. Мой взгляд тут же остановился на тёмных завитках волос, выглядывающих из открытого ворота. Я сглотнула и мгновенно забыла, что и зачем, и вообще.

— Как я могу помочь? — Эмиль поднял бровь и озадачено посмотрел мне в глаза. Точнее он попытался. Оторвать взгляд от его груди было сложнее, чем управлять экипажем межзвёздного крейсера. Но, Полярная Звезда подери, я будущий капитан. Я вздохнула и посмотрела Эмилю в глаза. Помочь? Мне? Ах, да!

— Опять платье, — слова прозвучали неожиданно хрипло, а в горле пересохло. Я опустила глаза, чувствуя, что краснею. С трудом вдохнув, я почти прошептала: — Теперь не могу его расстегнуть.

Я повернулась спиной к Эмилю. Услышала, как он пересёк гостиную. Почувствовала, как он нежно собрал волосы и перебросил их вперёд.

Волосы! Как я могла забыть? Жар на щеках стал невыносим.

Звук открываемой молнии. Лёгкий холод на оголившейся части спины. Нежное почти невесомое касание и тёплая волна от скользящего вверх по позвоночнику пальца.

Я вздрогнула и развернулась.

— Спасибо.

Он стоял так близко и, не отрываясь, смотрел на меня. Мой взгляд скользнул вниз на его почти обнажённую грудь. Я не удержалась и коснулась завитков на его груди. Эмиль прикрыл глаза и порывисто вздохнул. Его руки мгновенно оказались на моей талии. Мужчина притянул меня к себе и поцеловал.

Это было лучше всего, что я могла бы себе представить! И нет, клянусь Бетельгейзе, ничего такого я себе не представляла сегодня весь вечер! Если только изредка.

Его губы нежно ласкали мои. Сначала я замерла, а затем ответила на поцелуй. Будь, что будет!

Поцелуй тут же стал жарче. Пальцами одной руки Эмиль пробежал по моей обнаженной спине. Второй он крепко прижимал меня к себе. Я подалась вперёд, чтобы быть ещё ближе. Пальцы путались в оставшихся пуговицах. Мысли вылетели из головы. В тот момент для меня существовали только наши губы и тепло его рук.

Не разрывая поцелуя, Эмиль подхватил меня и куда-то понёс. Несколько секунд, и спиной я ощутила прохладу простыней, но жар внутри меня заставил мгновенно забыть обо всём.

Не знаю, сколько времени прошло, когда я, уставшая и счастливая, положила голову на плечо Эмиля и уснула.

Я проснулась, уткнувшаяся носом в тёмные волосы на груди Эмиля. Я чувствовала его равномерное дыхание в моих волосах. Его рука нежно обнимала меня. Я улыбнулась, а потом меня будто током пронзило.

Что мы наделали?

Теперь Эмилю никогда не стать Одиноким Учёным. Он никогда мне этого не простит!

Я аккуратно выбралась из объятий и села на краю.

Эмиль пошевелился и открыл глаза. Я натянула на себя одеяло. Мужчина огляделся, а затем посмотрел на меня. Я не могла отвести от него глаз. Его лицо посуровело, когда он всё вспомнил. Он подумал и сказал:

— Это моя вина. Даже если родится мальчик или ничего не вышло, ты получишь корабль и сможешь улететь.

Я кивнула и поспешила в ванную: ощущения были, как после звонка из академии с требованием оплатить всё обучение. Только сейчас не появится Няня и не спасёт меня. Зато я теперь точно знала, что не пройдёт и года, как я буду свободна.

Когда я вышла, Эмиля в спальне уже не было.

Быстро надела брючный костюм. Мои руки подрагивали, когда я застёгивала пуговицы пиджака. Глубокий вдох. Выдох. Мне потребовалось десять циклов, прежде чем руки перестали предательски дрожать. Ещё пять циклов, и я, гордо подняв голову, вышла в гостиную.

— Нас ждут в клинике, — сказал Эмиль, стараясь не смотреть на меня. — Подписать отказ от претензий.

По улице мы шли друг за другом, но казалось, будто каждый из нас идёт куда-то по своим делам. Бессознательно я теребила ком на запястье.

Последний поворот. До входа в клинику оставалось несколько метров.

Внезапно я почувствовала, что браслет ослаб, а ком полетел вниз. Хотела его подхватить, но ком глухо ударился о мостовую. Я замерла с одной мыслью: а если разбился?

Эмиль обернулся, посмотрел на ком. Присели мы одновременно, но мужчина подхватил браслет первым. Моя ладонь коснулась его. Тепло его кожи проникало внутрь и текло по руке. Наши глаза встретились. Сердце пропустило удар, в ушах зашумело. Я резко спрятала обе руки за спину. Ладони стало нестерпимо холодно.

— Найдём мастерскую на обратном пути, — глухо пробормотал Эмиль, засовывая мой ком в карман. Моё сердце глухо билось. Я пыталась незаметно восстановить дыхание.

Полярная Звезда подери, я всего на секунду утратила привычную бдительность. Наверное, поэтому они смогли подойти незаметно.

Шипение распыляемой жидкости. Я лишь успела повернуть голову к незнакомцу, а затем потеряла сознание.

Очнулась я в каюте.