Прозвучал выстрел, и Жук свалился. Наступила тишина, которая вскоре разразилась аплодисментами и поздравлениями булдора и меня. Я уже хотел спуститься с площадки, как вдруг встретился взглядом с Таисией. Она сидела неподалеку и улыбалась мне. Я тут же сбежал по узкой лестнице с площадки и подошел к ней.

— Привет, Тая! Давно ты здесь? — я взял ее руку и слегка сжал.

— Привет. Нет, десять минут назад пришла. У тебя очень сильный боец. Как его зовут?

— Шторм.

— Красивое имя. И ему подходит: быстрый и сильный, как настоящий шторм, — улыбнулась она.

Мы вышли из зала в фойе. Ко мне подошли несколько человек, чтобы поблагодарить за сражение и поздравить с победой. Таисия скромно стояла неподалеку и с улыбкой смотрела на меня.

Я забрал выигрыш, и мы вместе вышли на улицу.

— Знаешь, я первый раз наблюдала за боем, — сказала она. — Раньше я всегда осуждала эти бои, но теперь увидела, что это не разрешенное убийство, а настоящее сражение, где побеждает сильнейший. В точности, как в живой природе. Ведь нельзя назвать убийцей тигра, поймавшего косулю. Он просто хищник и сильнее жертвы. Таковы правила жизни.

— Ты права. Мне нужно отвезти булдора домой. Может, прокатишься с нами, а потом сходим куда-нибудь? — предложил я.

— Нет, уже поздно. Буду благодарна, если подвезешь меня до общежития.

— Конечно, подвезу.

Мы подошли к машине, и я познакомил ее с Ильей. Затем погрузив будлора в прицеп, мы поехали к общежитию.

— Завтра в восемь у меня еще один бой. Не хочешь прийти? — спросил я, когда мы уже стояли на крыльце общежития.

— Хочу! Обязательно приду. Буду держать кулачки за Шторма, — с жаром ответила она.

— До завтра, — я взял ее руку и поцеловал.

— До свидания, Дима, — улыбнулась она.

Когда девушка скрылась за дверью общежития, я сел в машину, и Илья медленно поехал к усадьбе.

— Слушай, а девчонка-то высший класс, — сказал он.

— Согласен, — кивнул я и задумчиво добавил. — Может, не надо было ее на завтрашний бой с Рузановым приглашать?

— Не уверен в победе?

— Я никогда не уверен в победе. Всегда может случиться что-то непредсказуемое. К тому же Рузанов использует запрещенные приемы. Надо подумать, как не дать ему повлиять на Шторма, а то я гарантированно проиграю.

На следующий день с самого утра я взял машину у Ильи, и мы с дедом поехали в Петербург.

Первым делом заехали в банк и отправили в налоговую деньги за усадьбу и земли. Вышло чуть более пяти тысяч. Для нас это были большие деньги, поэтому пришлось бы даже залезть в долги, но благодаря деньгам бандитов, мы успешно все оплатили и поехали выбирать автомобиль.

В салоне глаза разбегались от изобилия новеньких автомобилей. К нам тут же подошел представительный мужчина-продавец и предложил помочь с выбором. Я сначала направился к тому, что мне сразу понравился: внедорожник, с высокой посадкой, большими колесам и массивным бампером. Но, увидев цену, я тут же поник и дальше уже смотрел только те автомобили, которые мог себе позволить.

— Скажите, а для каких целей вам нужна машина и по какой дороге вы будете ездить? — уточнил вежливый продавец.

Я сразу вспомнил кашу, в которую осенью превращалась проселочная дорога, ведущая от города к усадьбе. Как только мы с Митей не изгалялись, чтобы проехать по ней: камнями посыпали, досками обкладывали, ветками забрасывали, однако жирная глинистая почва превращалась во вязкую жижу, в которой увязали все, кто осмеливался посетить наш пригород.

— Дорога временами плохая, будем возить грузы на прицепе, — ответил я.

— Та-ак, дайте-ка подумать, — мужчина окинул взглядом автомобили и поманил нас за собой.

Мы подошли к небольшому красному пикапу.

— Могу предложить эту модель. Проходимая. Есть небольшой кузов для перевозки грузов.

Я обошел машину кругом, заглянул в кабину и открыл капот.

— Цена?

— На нее сейчас действует скидка, поэтому вам обойдется всего в двадцать семь тысяч.

Меня порадовало то, что цена значительно ниже, чем у понравившегося внедорожника, но эта машина выглядела совсем уж простенько, к тому же не было задних сидений. Однако сейчас не то время, чтобы привередничать, поэтому я, перекинувшись с дедом парой слов, ответил:

— Мы берем.

— Отлично! Пройдемте к кассе.

Пока я расплачивался, заполнял необходимые документы и ставил подписи, дед в нетерпении прохаживался у двери в салон и посматривал на улицу. Я знал, о чем он думал. О встрече с предавшим другом Савелием.

После того как все было готово, я сел за руль новенького пикапа, а дед — в машину Ильи.

До этого мы с ним договорились о том, что он поедет вперед и покажет мне путь до дома Савелия, который жил в центре столицы.

Вскоре дед остановился у красивого старинного здания на берегу реки Мойки. Я припарковался за ним и вышел из машины. Дед же не торопился выходить и сидел, вцепившись в руль.

— Все хорошо? — спросил я, наклонившись к приоткрытому окну.

— Да, просто что-то сердце защемило, — пожаловался он и приложил руку к груди.

— Может, в госпиталь поедем? — встревожился я.

— Нет-нет, это все от нервов. Уже легче. Сейчас пойдем, — он повернулся и указал на дверь дома. — Вот здесь он живет. На втором этаже. Я пару раз был в Петербурге и хотел с ним встретиться, но его постоянно дома не было. Однако на письма всегда быстро отвечал. Как думаешь, почему он так сделал? Может, это месть? Вдруг Савелий обиделся на что-то, а я даже не в курсе на что?

Дед развел руками и снова задумчиво посмотрел перед собой.

— Зачем гадать? Пойдем и спросим.

Я открыл его дверь и отошел в сторону. Дед тяжело вздохнул, вышел из машины и неспешно направился к парадной. Внутри, как и во всех старинных домах, было очень красиво: резные перила, фрески на стенах, лепнина на потолке.

Мы поднялись на второй этаж и подошли к квартире, находящейся справа от лестницы.

— Позвони, — кивнул дед на красный дверной звонок, поджал губы и сжал кулаки.

Видимо, готовился к непростому разговору.

Я нажал на кнопку, и из квартиры донесся мелодичный звук. Мы прислушались, но вскоре звонок прекратил играть, и наступила тишина. Я нажал еще два раза, но дверь так никто и не открыл.

— Опять его нет дома. Может, переехал куда-нибудь? — дед озадаченно посмотрел на меня. — Давай в справочную службу обратимся. Вдруг им что-нибудь известно?

— Погоди, а он что, один жил? А где его жена? Ты же говорил, что был на его свадьбе.

— Марина умерла много лет назад, а детей у них не было.

На всякий случай я еще раз позвонил, а затем сильно постучал. В это время из-за соседней двери послышался щелчок и выглянула старушенция в белом кружевном чепце.

— Господа, неужели вам непонятно, что никто не откроет, потому что квартира пустует уже несколько лет.

— Пустует? Почему? Куда делся Савелий Иванович? — удивиля дед.

— Как куда? Туда же, куда и все мы денемся — на кладбище. Помер Савелий, — прискорбным голосом сообщила старуха.

— Помер, — упавшим голосом, словно эхо, повторил дед.

— Уже четвертый год, как его нет. Уж не знаю, остались у него наследники или нет, но в квартиру так никто и не приходил.

Я поблагодарил ее за информацию, взял деда под руку и повел к лестнице. Когда вышли на свежий воздух, дед подставил лицо солнцу, глубоко вздохнул и посмотрел на меня глазами, в которых стояли слезы:

— Он помер, а меня даже на похороны не позвали. А кто же его тогда хоронил? Где могила его находится? — дед выглядел потерянным.

— Не волнуйся, я все выясню. Меня больше интересует, кто тебе на письма отвечал. Надеюсь, ты их не выбросил?

— Нет, но толку мало. Он телеграммой продиктовывал, а затем мне конверт с почты приносили. Я еще удивлялся, что он так много денег тратит на телеграмму, вместо того чтобы обычные письма писать.

— Хм… А деньги ты ему как отправлял?