Но хальд не стрелял. Он коротко махнул стволами, хотел, чтобы Михей что-то сделал. Михей не понял - он стоял, боясь пошевелиться. Хальд пристукнул саблей по автомату, что-то прорычал, и повторил жест. Тогда до Михея дошло. Он медленно опустил винтовку на землю, и выпрямился. Хальд довольно хрюкнул, и указал стволами на стену.

Что он делает, думал Михей. Почему не застрелит меня? Собирается заколоть мечом? Выделывается или просто не хочет лишнего шума? Что же делать? Что делать?

Михей медленно приблизился к стене. У него еще оставался пистолет в набедренной кобуре - Хальд пока его не заметил; был еще нанту, но это если он подойдет слишком близко. А, да что там, все равно не успеть.

Хальд подошел ближе. Тут за его спиной показалось еще несколько райлов. Они, не останавливаясь, прошли мимо. Нужно было закричать, предупредить своих, чтобы мальцы не смогли подойти тихо. Нужно было кричать. Михей знал, что нужно кричать, но голос пропал. Михей беспомощно открыл рот, но из горла не вырвалось ни звука.

Горячий пот заливал глаза, сердце колотилось так, что Михей, казалось, слегка покачивался ему в такт. Что же делать? Что делать? Я так и так уже труп, понял Михей.

- Не идите туда, - сказал он вдруг на языке Малой Колонии.

- Что? - хальд немало удивился, услышав знакомую речь.

- Не идите туда, - тянул время Михей. – Не таким путем. Именно оттуда вас и ждут.

Хальд подошел еще ближе.

Михей нашел на виртуальном экране визира маленький значок, там, слева, на самой границе периферического зрения, и попытался сфокусироваться на нем. Значок подсветился синим, и Михей дважды быстро моргнул, активировав зрительное управление.

- Хочешь меня обмануть, животное? – Хальд слегка склонил голову. За его спиной пробежала еще одна тройка райлов. – Не получится.

Михей включил радиопередатчик и быстро передал, что в таком-то квадрате обнаружена группа райлов.

- Что ты сказал? – Зарычал, ничего не понявший, хальд.

- Остановитесь, - Михей снова перешел на язык треонца. – Я могу показать другой путь.

Он еще что-то говорил, а его глаза бегали и моргали, моргали и бегали. Запустилась система управления огнем, открылся экран ОЦУ.

Михей дал команду выпустить очередь. Винтовка, оставшаяся лежать в нескольких метрах позади райла, затрещала. Хальд дернулся, стволы его автомата сдвинулись вправо, следуя за взглядом. Может он и не потерял Михея из виду, но внимание его переключилось на шум. Всего на пол секунды, но Михею и не нужно было больше. Четким отточенным движением он выхватил пистолет, мощный и громкий – старая модель на пороховых ускорителях.

Он стрелял пока хальд не упал. Другие райлы должны были слышать выстрелы, значит сейчас они придут. Михей схватил винтовку и укрылся за бочкой. Но никто так и не появился. Райлы могли подумать, что это хальд прикончил пленника. С этой мыслью Михей осторожно вышел из укрытия, и крадучись двинулся вслед за райлами.

Благодаря его предупреждению, треонцы не сумели застать врасплох его товарищей. Им оказали горячий прием. Такой, какой умеет оказывать восьмая рота четвертой мотострелковой дивизии.

Небо на западе понемногу окрашивалось в теплые золотисто-розовые тона. Заканчивался еще один плохой день. Михей высосал последние капли из гидропака и невнятно выругался. На зубах скрипели песчинки, пересохшее горло обжигал горячий городской воздух, пропитанный гарью и выхлопами треонских машин, губы изрезали болезненные трещины. Он присел и, отыскав под ногами круглый камушек, отправил его в рот, и стал посасывать как леденец.

Из подъезда вышли гражданские – три пожилые самки. Следом появился Змей и пнул одну из них по лапе.

- Ну че встала, пошла!

Треонка зашипела и уставилась на Змея. Две другие одернули ее, и что-то зашептали.

- Ты че, тварь, провоцируешь меня? – Зарычал Змей и взялся за винтовку. – Смотри у меня, я тебя быстро успокою.

Самки прошли еще немного вперед снова остановились, пререкаясь друг с другом.

- У, суки, - усмехнулся Змей, взглянув на Михея, - еще огрызаются.

- Зачем ты так? Они же ни в чем не виноваты.

Змей только поднял на него брови.

- Ты че, это ж враги. Думаешь, раз они не стреляют в тебя, то им можно верить? Ха! Десять раз, ага.

- Это просто мирные жители, - твердо сказал Михей.

- Мужья и сыны этих мирных жителей воюют против нас. Из-за них лейтенант сейчас в госпитале, и не известно - сможет он вернуться в строй или нет.

- У нас приказ, мирных не трогать, - предъявил Михей последний аргумент.

- Да я их и не трогаю, это так, для профилактики, чтобы не дурили. – И Змей прошел вперед и снова пнул строптивую треонку.

- Иди, - коряво проговорил он на языке Малой Колонии.

Треонка развернулась и выпятила грудь, взглянув на Змея сверху вниз.

- С тобой мы никуда не пойдем, - заявила она.

Змей от неожиданности даже отступил на шаг.

- Ты че, пулю захотела? – Снова взялся он за оружие. - Че ты там бормочешь?

- Мы никуда с тобой не пойдем, - повторила треонка. Две другие безуспешно пытались ее вразумить. «Нас убьют из-за тебя», - все время повторяла одна, «Пойдем, пойдем», - умоляла другая.

- Пошла! – Прикрикнул Змей.

Тут из окна второго этажа показалась физиономия Страйкера.

- Эй, что там у вас?

Змей, задрав голову, обернулся назад.

- Да вот, кобенится, стерва, - объяснил он.

- Они его боятся, - вступился за треонок Михей. – Он совсем их запугал.

Змей презрительно покосился на него.

- Да что ты все время лезешь? Кто тебя просит?

Страйкер шикнул.

- Снова хочешь отвести их сам? – Обратился он к Михею.

Михей пожал плечами.

- Наверное.

- Ладно, иди. – Страйкер скрылся в окне, но через секунду появился снова и добавил, - и попробуй разузнать, что с Артуром.

Михей и три его спутницы отправились в путь. Лагерь временного размещения находился на окраине города, в десяти километрах. Путь не близкий, и до темноты, вернуться Михей уже не успевал. Эта мысль назойливой мошкой свербела в мозгу.

Треонки заметно приободрились – Михей, как мог, успокоил их. Та строптивая даже предложила свою помощь, мол, если Михей заберется к ней на спину, они смогут добраться гораздо быстрее. Она, конечно, была права, но Михей не мог поставить себя в такое неудобное положение.

- Где ты выучил наш язык? – Спросила строптивая.

- Нас всех научили нескольким фразам, - ответил Михей, - чтобы могли объясняться с местными.

- Но тот, другой, он с трудом мог выговорить и пару слов. И совсем ничего не понимал.

Михей остановился. Остановились и треонки. Он посмотрел на строптивую, затем на двух других, вздохнул и сказал:

- Слушайте, у нас не все такие, как он. Мы не хотели всего этого. – Он развел руками по сторонам, переступил с ноги на ногу.

- Вот как? Почему же вы не остановитесь? – Треонка произнесла еще несколько слов, смысл которых Михей не понял.

- Если бы все зависело от нас, - вздохнул Михей. – Это ваш э-э… владыка. Он первый грозился войной.

- Мне ничего не известно об этом. – Треонка повысила голос. – Я просто несчастный райл, у которого ничего не осталось. – Тут ее голос стал едва слышен. - Эта война отняла последнее. Мужчины всегда хотят воевать, а больше всего страдают женщины, и дети.

Две другие самки прижались к строптивой, и стали гладить ее руки и плечи. Михею вдруг стало неловко и больно – у бедной треонки, должно быть, погибла вся семья.

- Надеюсь, скоро все закончится, - сказал он и зашагал дальше. – Идемте.

До лагеря дошли уже после заката. Обширная территория, огороженная сеткой была битком набита арахноидами. Освещенная десятками прожекторов, эта живая масса двигалась и колыхалась. Над ней стоял жуткий, какой-то не реалистичный гомон. А невыносимую вонь Михей почувствовал задолго до того вышел к лагерю. В первый раз, приведя гражданских, Михей был шокирован увиденным. Райлы буквально топтались друг на друге, никаких условий для сна, туалет не предусмотрен, кругом - полнейшая антисанитария. Удивительно было и то, что несчастные райлы и не пытались требовать лучшего. Их каждый день кормили обещаниями, что скоро они смогут вернуться в свои дома, и каждый день они ждали, что вот сейчас появится человек, самый главный здесь, и скажет, что в городе теперь безопасно, и все могут быть свободны. Хотя, по сути, они и не были заперты. Тот двухметровый забор не смог бы удержать даже самого дряхлого старика, но никто и не думал бежать. Только дети не хотели слышать взрослых, и оставаться там, где им плохо. Перед ограждением через каждые несколько метров стояли солдаты. Они делали вид, будто не замечают шмыгающих туда-сюда детей, и лишь иногда палили в воздух, чтобы припугнуть особо расшалившихся сорванцов.