Михей вскочил на ноги и подлетел к Джамалю. Цел? А сам краем уха услышал, как за спиной что-то клацнуло. Развернулся корпусом назад и увидел – недобитый райл уже поднимал свой ПП[1]. Обессилевшая рука тряслась, не слушалась. Изувеченная морда прижата к полу, раны еще сочатся. Тело скрутило колесом, ноги подобраны в кучу.

Коротко щелкнула винтовка. ПП выскользнул из ослабевшей руки, затем и сама она нехотя опустилась. Райл сипло выдохнул, испустив дух.

Вернулись в комнату с пулеметом. Куда он стрелял, кому не давал продохнуть?

В доме напротив небольшой пожар. В двух окнах виднелось пламя. Внизу на улице несколько арахноидов, все мертвы. В четырехэтажке на углу в окнах маячат связисты. На крыше уже вытянулась пятиметровая треугольная ферма, увенчанная белым цилиндром антенны. По краям крыши затаились бойцы четвертого отделения и монтажники.

Дождь заметно ослаб. Небо слегка посветлело как будто ночь сменялась предрассветными сумерками. А ведь был самый разгар дня. «Начинается сезон дождей», - почему-то подумал Михей.

На связь вышел лейтенант Каримов.

- Эй, как вы там? Порядок? –Сухо спросил он.

- Нормально, - отозвался Джамаль.

- Молодцы, парни. Вы нам тут охренеть как помогли.

- Рады стараться, - улыбнулся великан, доставая непромокаемый пакет с горлодеркой.

- В общем, пока, вроде, отбились, - продолжил лейтенант чуть серьезней. – Сейчас пришлю вам кого-нибудь в помощь.

- Нам бы это, патронов, и гранат. И запаска у меня в том доме осталась. Может, Страйк, нашел?

- Если нашел, значит получишь.

Джамаль раскурил самокрутку, пару раз глубоко и с удовольствием затянулся и предложил Михею. Тот без слов принял папиросу и закурил. Сизый дымок, закручиваясь, медленно тянулся наружу, на свежий воздух.

Они сидели под высоким узким окном. На улице мягко шелестел дождь. Гроза гремела теперь где-то вдалеке. Несколько капель, случайно заброшенные ветром, упали Михею на руки. Маленькие прозрачные шарики, как бусинки скользнули по тыльной стороне ладони, и скатились вниз. Михей проводил их взглядом. Все этой ткани нипочем. Ни вода, ни грязь, ни кровь. Несмотря на все злоключения, костюм выглядел как новый, если не считать несколько новых дырок. Да и те через два-три часа затянутся бесследно. Вот бы и человеку так. Тебя стреляют, режут, жгут огнем, и ты отвечаешь тем же, возвращаешь все троекратно. А потом – раз! Встряхнулся, как мокрая собака, и будто и не было ничего. И можно улыбаться как раньше, смеяться, любить, во что-то верить. Кто-то ведь может так. Немало таких людей. Откуда в них это? Как этому научиться? Что сделать? Чтобы не чувствовать, того, что чувствуешь. Что это? Муки совести, наверное. Как тогда, в Алжире. Не хотел убивать, но убивал. Война ведь. Умирать ведь тоже не хочется. Тот, который тварью обозвался, тоже не хотел умирать. Потому и обозвался. А тот, другой. Глаза уже мутной пленкой покрылись, а он все к оружию тянется. Для него уже кончено все, а он тебя еще достать пытается, с собой на тот свет утянуть. И отчего-то жалко их так. Вроде не люди, а все равно жалко. Муху прихлопнул, и никаких сожалений. Забыл тут же. Но райлы, они же не мухи. Они же разумные, как и мы. Как и мы жить хотят. Жить, веселиться, любить, во что-то верить. А я нажал на кнопочку, и все. И больше не будет ничего. И они это понимают. И поэтому злятся. Поэтому ненавидят. Последние силы отдают, чтобы этой ненавистью тебе в рожу тыкнуть. А тебе, вроде, и неприятно, а ничего не сделаешь, терпишь. Не скажешь ведь, мол, сами виноваты. Это ведь ты агрессор. Ты к ним с войной пришел, землю их топчешь. А они родину защищают. Так, что терпи. А если ты такой совестливый, нечего было соваться, куда не просили. Сам пришел, сам же сюда рвался, дома тебе не сиделось. Или, если уж на то пошло, вон автомат треонский. Пальнул себе в ногу, и все дела.

Джамаль протянул руку, забрав у Михея папиросу.

- Нормально мы с тобой сработались, - хмыкнул он. – Прям коммандос.

- Да-а, - хмуро протянул Михей.

- Кстати, спасибо, что прикрыл. Там, на улице.

Михей только улыбнулся и махнул рукой.

- Мне вот интересно, почему никто не сообщил нам про дождь. – Сказал он, помолчав. - Ведь должен же у них был быть прогноз.

- Должен, - согласился великан. – Но не отменять же операцию из-за какого-то дождя.

- Не из-за какого-то дождя, а из-за ДОЖДЯ! Я такого никогда не видел. – Михей покачал головой. - А треонцы, они ведь тоже знали, и готовились, ждали, когда ливень начнется. Хотели сыграть на этом, думали, мы растеряемся. Слышишь? – Где-то вдалеке, через улицу, еще стучали выстрелы. – Везде они. Откуда только взялись? Не было, не было, и вдруг появились сразу везде. Как из мертвых восстали.

- Да, брат, что-то тут не так. – Джамаль вкрутил окурок в пол. – И сдается мне, то, что было – это еще так, ерунда.

Внизу замелькали биомаркеры: Страйкер, Семен, Клод и Бенни. Последние двое остались на первом этаже, остальные поднялись наверх.

- Ну чего расселись? – Строго спросил Страйкер, и указал толстую матерчатую сумку, которую Семен положил на пол. – Разбирайте подарки.

В сумке было восемь магазинов для винтовки, пять коробок патронов для пулемета, дюжина гранат, и три управляемые мины. Михей и Джамаль жадно расхватали боеприпасы.

- Да, и еще кое-что, - добавил Страйкер, и снял с плеча треонскую винтовку.

- Запасочка моя, - обрадовался Джамаль. – Спасибо, сержант.

- Ладно, теперь бери мины, и дуй вниз. Учить тебя не надо, что делать – знаешь.

Джамаль подхватил сумку и спешно ушел.

- Та-а-а-к… - протянул Страйкер осматриваясь. – Это – кивок на пулемет – работает?

- Патрон заклинило, - отрицательно покачал головой Михей. – Тот в коридоре – рабочий.

- Хорошо. Несите его сюда.

- Думаешь, будут штурмовать? – Спросил Михей из коридора, взявшись за ствол пулемета. Семен взялся за приклад.

- Хрен знает. Не исключено. Похоже, они на целились на ту четырехэтажку. Это самое высокое здание в округе. К тому же на самой вершине холма. А теперь еще и мы установили на ней антенну. Так, что нам ее терять никак нельзя.

Эти антенны использовались не только для связи, но и для позиционирования и навигации. Несколько таких станции монтировали на заранее определенных точках, расстояние между которыми было точно известно. Каждая антенна ежесекундно отправляла опрашивающие сигналы на все PTM в зоне действия, и по времени задержки ответного сообщения определяла расстояние до солдат и техники с точностью до нескольких метров. Данные со всех станций обрабатывались, и полученная схема расположения войск накладывалась на реальную карту местности. Так командиры могли контролировать обстановку на поле боя, и координировать свои действия друг с другом.

Страйкер вышел в коридор и пошел по комнатам. Семен и Михей подтащили пулемет к окну. Установили растяжку в коридоре возле лестницы, предупредили об этом тех, кто остался внизу. Подготовили несколько огневых позиций.

- Короче, - сказал Страйкер, стоя у окна. – Держим это проулок. В доме напротив парни из первого взвода. Стрелять только по команде. Подпустим мальцев поближе. Если кто-то решит сунуться к нам – Джа даст знать. Там, внизу, есть пара больших окон, через которые они могут пролезть. Мы их закрыли, конечно, но мальцы все равно могут пробиться. В общем, если там им понадобится помощь, вы двое идете на ту сторону, и помогаете огнем сверху. Я остаюсь здесь. Если все-таки прорвутся к нам, путь отхода – пролом в стене с того торца. Уходим оттуда, и отступаем к позициям наших. Все ясно?

Вопросов не было. Началось напряженное ожидание. Прошедший бой был лишь разведкой. Теперь треонцы собирались ударить всерьез. Откуда они все-таки появились? Поперли из всех щелей. Даже здания, которые были зачищены, оказались вдруг заняты врагом.

Семен нервно подергивал ногами. Парень только-только прошел боевое крещение. Можно представить, что он чувствовал. Ему было всего девятнадцать. Совсем еще молодой, не видавший жизни. Учился на юридическом. Учился неплохо, но не сказать, что ему очень нравилось. Поступил туда по настоянию родителей. Летом подрабатывал аниматором в парке. Три раза в неделю ходил на курсы английского языка. Опять же, по настоянию родителей. После окончания университета, отец собирался взять его в свою адвокатскую фирму. Небольшую, но довольно успешную. Однажды, просидев целый день у отца в конторе, наблюдая за его работой, Семен до боли в сердце возненавидел свою жизнь. Настоящую и будущую. Тогда он собрал вещи, и отправился в Екатеринбург, где находился ближайший вербовочный пункт Солярис. Возможно, это было его первое самостоятельное решение в жизни.