Михей тут же высказал свое мнение Гагу. Тот, подумав, согласился. Отправив доклад на Землю, они вернулись к райлам.

- Мы приняли решение, - сказали они Владыке. – Михей отказывается от боя.

- Как это? – Владыка, кажется, не поверил своим ушам.

- Ваши варварские обычаи не распространяются на нас. – Заявил Лэнсли. -Мы не обязаны им подчиняться. У нас дела ведутся по-другому, гораздо более цивилизованно. У нас подобные дела решаются в суде.

Владыка только махнул рукой.

- Если бы мы находились на Земле, мы, несомненно, обратились бы в суд. И Гриди был бы вынужден соблюдать ваши законы. Но вы в Большой Колонии, а здесь законы свои. Нам, вероятно, следовало оговорить это раньше, но всего не предусмотришь. Сложилась неприятная ситуация, но давайте сохранять честь.

Лэнсли тяжело вздохнул, поджал губы и ответил:

- О какой чести вы говорите, о каких законах? Михей никого не убил, ничего не украл. В чем его преступление? Разве есть честь в том, чтобы отправить молодого парня на смерть? Разве есть закон в том, чтобы приговорить невиновного? Я вас спрашиваю! О каком доверии, о каком сотрудничестве может идти речь, если вы не можете приструнить своих людей, если любой контакт с вами может закончиться кровопролитием. Может быть, нам стоило выбрать другую колонию в качестве союзника?

Владыка вздрогнул, как от пощечины, затем встрепенулся и присел, опустившись до уровня Лэнсли.

- В других колониях обычаи ничуть не менее, а зачастую, и гораздо более суровые. – Сказал он тихо и спокойно. - Не поддавайтесь слабости. Я клянусь, что приму все меры, чтобы подобное никогда не повторилось. Мои советники уже работают над соответствующим указом. Но Хезанта уже назначена и не может быть отменена.

Михей стоял и наблюдал, как решается его судьба. Каждая реплика склоняла чашу весов то в одну, то в другую сторону. Туда-сюда, жизнь или смерть. Он чувствовал себя абсолютно беспомощным. Совсем как тогда, почти десять лет назад, в больнице, когда восемь долгих часов врачи боролись за жизнь его девушки. Тогда ему казалось, что вместе с ней умер и он сам.

- Вы ставите под угрозу саму возможность сотрудничества. На Земле крайне недовольны вашим отношением. – Лэнсли пришлось пойти на блеф, который не любил, но, которым умело пользовался при необходимости. - Сейчас там решается вопрос о нашем дальнейшем взаимодействии. И очень многое будет зависеть от вас. Вы действительно готовы пожертвовать всем ради соблюдения каких-то обычаев?

- Гаг, друг мой, - смягчился Владыка. – Я знаю, сколько сил и средств было потрачено на все это, - он раскинул руками. – Ради великого дела иногда гибнут тысячи, десятки тысяч. Вряд ли один человек стоит того, чтобы все бросить. К тому же, ты хоронишь его, а ведь он еще жив, и имеет все шансы уцелеть.

Владыка раскрыл жвала и хрюкнул, глядя на Михея.

- Я не успел вам сообщить, - продолжал он. – Кррамп согласился пойти на уступки. Он изменил условия Хезанты, и предлагает Михею сразиться на Арене. – Владыка посмотрел на Лэнсли. Тот молчал. – Арена – это популярное у нас развлечение, когда отважные воины встречаются на специальном полигоне, чтобы сразиться друг с другом, так сказать, в режиме полного контакта, с применением любого оружия. С вашими технологиями у Михея будут очень хорошие шансы на победу. Я думаю, это честно. А вы?

Гаг скрестил руки на груди и хмыкнул.

- Я уже сказал, Михей не будет в этом участвовать.

Владыка недовольно клацнул жвалами.

- Дело ваше. – Сдался он. – Но хочу предупредить, если Михей не явится на бой, Гриди сам за ним придет. Я, конечно, встану на вашу защиту, но это вызовет недовольство среди многих высокородных. Может начаться гражданская война.

Владыка встал и выпрямился, посмотрел на солнце.

- Завтра утром я пришлю за Михеем машину. – Сказал он. - Надеюсь, вы передумаете.

Михей сидел в тени башни центра управления, опершись спиной о стену, согнув ноги и сложив локти на колени. Руки нервно подрагивали, сердце колотилось. Ураган мыслей в голове несколько стих. Из этой круговерти его вдруг увлекла одна. Он зацепился за нее и стал тянуть, разматывая, как клубок. Он взглянул на себя с позиции треонцев, попытался увидеть то, что видят они. Для них он, Михей, стал олицетворением целой расы. Теперь по нему одному будут судить обо всех землянах. Струсит он, проявит слабость – значит, и все земляне такие. Выйдет на бой, сложит голову во имя чести – значит, эти двуногие не такие уж слабаки, какими кажутся. Этот конфликт изначально мог быть банальной провокацией, а этот Гриди просто разводилой. Так или иначе, это была проверка. И дело было куда серьезней, чем казалось вначале. Вопрос жизни или смерти для одного человека, и вопрос уважения или презрения для целой планеты. Что стоит дороже? И как неправильное решение аукнется в будущем? Что лучше: жить трусом или умереть героем? Кажется, ответ очевиден, но так ли просто сделать выбор?

Его рассуждения прервал Лэнсли. Он подошел и сел рядом, по левую руку.

- Я доложил на Землю, - сказал он.

Михей взглянул на него, кивком головы дал понять, что услышал, и снова уставился в землю.

- Как думаешь, это правда, насчет гражданской войны? – Спросил он.

Лэнсли пожал плечами.

- Кто знает.

Ветерок нежно поглаживал траву по ту сторону ограждения комплекса. Тень, отбрасываемая вышкой, медленно смещалась в сторону. Маленький серый камушек, минуту назад оказавшийся на солнце, вдруг отрастил лапки и переместился чуть правее, назад в прохладу.

- А что там, на Земле? – спросил Михей.

- Не знаю. Пусть думают.

- Они прикажут мне драться?

Гаг покосился на него, как будто он сказал совершеннейшую глупость.

- Они не могут тебе этого приказать.

Они снова помолчали.

- А что, если я соглашусь на бой? – Спросил Михей.

- Спятил? – Лэнсли серьезно посмотрел на него. – Умереть хочешь? Ты это брось.

- А что, разве есть варианты? Думаешь, Владыка помешает ему прийти за мной?

- Я думаю, будет так: завтра ты откажешься от боя! – Строго сказал Гаг. – Гриди ведь уже изменил условия однажды. Значит, сделает это еще раз. Он изменит сроки, или условия, или и то и другое. Через несколько дней прибудет транспорт, и мы отправим тебя домой. Им мы скажем, что ты заболел, и тебе пришлось улететь на Землю. Естественно, пообещаем, что ты скоро вернешься. А там, глядишь, все само собой уладится. Так что, не переживай об этом.

- Ты действительно думаешь, что так и будет?

- Поверь мне, - Лэнсли толкнул его плечом. – Я в этих делах собаку съел.

Тень снова немного сместилась, оставив маленький серый камушек под палящими лучами. И снова камушек отрастил лапки и перебежал под спасительную завесу. За ограждением вдруг появился Хорос. Он легко перемахнул сетчатый забор, подошел к людям.

- Слышал, что у тебя неприятности. – Сказал он присаживаясь.

- Вроде того. – Ответил Михей, улыбнувшись другу.

- Скверно. Очень скверно. – Хорос покачал головой.

- Он не будет драться. – Сказал Лэнсли.

- Что ты намерен делать? – Спросил Хорос, обращаясь к Михею.

- Да не знаю я.

- Хорос, это правда, что Гриди может прийти сюда за Михеем?

- Если Михей откажется, думаю, так и будет. Гриди упрям и злопамятен. Он ни перед чем не остановится.

- Владыка пообещал защищать нас в этом случае.

Хорос на секунду задумался.

- Если пообещал, значит будет. Но он не станет заходить слишком далеко. Если дойдет до открытого противостояния, он отдаст Михея.

- Но почему?

- Кррамп Гриди один из тех, с кем лучше не сориться. Он крупнейший производитель оружия в колонии. За возможность получать новейшие образцы вооружений со скидкой, Владыка готов спустить ему с рук многое.

- Скотство. – Не сдержался Лэнсли.

- Какие у нас есть варианты? – Спокойно спросил Михей. – Он может изменить условия или сроки?

- Он уже поменял условия, это неслыханная щедрость с его стороны. Я бы не стал ожидать большего.