— Donnerwetter[14]! — шпион отпрыгнул, но мешок удержал.
— Стреляй! — закричала неудачливая руководительница задержания, пытаясь встать на четвереньки. — Вен, убей его!
Со зрением стало совсем неважно, Катрин все больше ориентировалась на слух. А что если вся команда ослепла⁈ Нет — короткий шелест стрелы — звук попадания, краткий хрип. Егеря Долины — недурные лучники, а Венон лучшая из скоростных стрелков на близкие дистанции, вот и сейчас не подкачала.
— Где эта кайзеровская гнида⁈
Это Лоуд орет, но из кубрика и еще лезут бойцы. А ведь гад понимал, что так и будет. В чем его цель⁈ И не упал же от стрелы, прячется, подраненный, где-то за невысокой крышкой грузового трюма…
— За люком! — крикнула Катрин, практически ощупью, на коленях двигаясь в сторону врага. — Вен, вали его!
— Он присел! Осторожнее! — отозвалась с кормы лучница.
Совсем рядом коротко хрустнуло — это гад древко стрелы обломал…
На шпиона Катрин практически наткнулась, хорошо еще, приноровилась хоть что-то видеть, выворачивая голову правой стороной вперед…
…Птух-Пеец сидел, нагнувшись к самой палубе, раскрытый мешок и обломок стрелы со знакомым пестро-алым оперением отброшен, между колен зажата круглая штуковина с короткими рычажками…
…Насколько можно было рассмотреть полуглазом, больше всего предмет напоминал образцово-показательную, этакого сувенирного качества, противотанковую мину. Хотя с какой стати: диаметр гораздо меньше, корпус вроде бы из тронутой патиной бронзы, да и рычажки управления — какие на минах рычажки? Больше похоже на оригинальную музыкальную шкатулку. Но вряд ли она сыграет «Ah, du lieber Augustin»[15]. По назначению — определенно мина…
…Катрин молча ударила кукри — шпион так же молча успел откатиться — клинок полоснул его по голени, на палубу брызнуло алым, но непонятную «мину» сукин сын не выпустил, лишь с ненавистью глянул через плечо…
Лютая вражина, конечно, этот футболист. Даже сейчас спокоен. И прыток — скользнул вдоль борта, рана с торчащим обломком стрелы чуть ниже лопатки сильно кровит, из ноги тоже хлещет, а он еще на море засматривается…
Вот это понять было трудно. Катрин была уверена, что мина (или что это за пакость?) готова в действию, так чего выжидает этот шмондюк и почему за борт смотрит? Мину оставит, сам сиганет, а там субмарина всплывет и его подберет? Да не может такого быть! Хотя, судя по поведению гада…
От дурных предчувствий и следа не осталось — их сменила абсолютно ужасная реальность. Не успеваем. Ну точно не успеваем…
— Убейте его!
Катрин осознала, что кричит это сама, метнула кукри, метя в спину в запятнанной матросской рубахе. Шпион уже взбегал по левому трапу носовой надстройки — цель лучше не придумаешь, вот если бы зрение не подвело…
Зрение и рука боевой леди осознали серьезность момента, увесистый кукри пусть и не попал в позвоночник, но крепко распорол бок беглеца, наверняка зацепив и почку. В тот же миг в шпиона попал индейский нож, а итог подвела стрела, точно пронзившая затылок мерзавца. Птух-Пеец вздрогнул, качнулся, крепче прижал к груди диск проклятой минно-музыкальной шкатулки и, видимо, уже бездыханный, перевалился через планширь. Донесся всплеск воды…
К борту пронеслась с ножом в руке Профессор, перегнулась:
— Готов, шмондюк!
— Проверь! — Катрин, цепляясь о борт, вставала на ноги.
На палубе мигом оказалась уйма народа: бойцы десантно-штурмового, моряки, кок Капля с разделочным топориком наготове… Шум, вопли, призывы смотреть по обоим бортам…
— Промой, — это Фло с кувшином воды.
— Подожди. Что у него было⁈ Что этот гад в руках держал⁈ — Катрин пыталась проморгаться, никакой боли в глазах не было, просто они почти не видели, вот и всё.
— Поджигательная машина. Фосфорно-напалмовая. Но не сработала! — относительно реалистично обосновала-обрисовала ситуацию Лоуд. — Утоп фон-барон. С такими-то ранами…
— Нет, не поджигательная. Это что-то иное, мать ее… через горло в зад…… тварюга свинорылый… — рычала Катрин.
Чувство полного, чудовищного и непоправимого провала не проходило. Всё пошло не так, и теперь…
К глазам прижали влажную косынку. Нахрен она⁈ Не поможет.
— Леди, на мешке стояло охранное заклинание. Зрение вернется, Джо уже начало легчать, — обнадежил знающий Хха.
Ладно, хоть что-то хорошее. Катрин поднялась, опираясь на руку подруги:
— Капитан, что у нас происходит?
— В целом, ничего катастрофического, — с мостика заверил Дам-Пир. — Мы потеряли одного человека команды, но он, похоже, был не из самых лучших наших парней. Команду «человек за бортом» подавать, полагаю, бессмысленно.
— Он не всплыл, — крикнул с высоты Укс. — Хорошо было видно. Мертв.
В этот момент «Молния Нельсона» вздрогнула. Толчок ощутили все члены команды, особенно босые. Ничего особо мощного, явно не глубинная бомба и не ядерный заряд, но чувствительно.
— Все-таки версия Научного отдела была верна, — многозначительно заявила Лоуд. — Запросто мог нам дно пробить-прожечь, шмондюк коварный, если бы прямо на борту то хитрое дерьмицо грохнул. И как он эту штуку на борт проволок? Капитан, у нас на судне бардак, причем, совсем уж асексуальный! А вдруг шпион еще сюрпризы притащил?
— Кто мог знать? — мрачно вопросил капитан Дам-Пир. — Примем все меры, все осмотрим, заодно приберемся.
— Это потом. Сначала убедимся, что с кораблем порядок и что ничего не происходит, — настаивала Катрин.
Капитан дал команду «осмотреться», воины десантно-штурмового, вооружившись копьями, крайне осторожно потрошили мешок шпиона. За исследованиями присматривал не-шаман и любознательная начальница Научного отдела.
— С «Ворона» и «Собаки» спрашивают — «что у нас происходит»? — закричал наблюдатель.
— Ответьте — «происшествие на борту», — приказал капитан.
Катрин закрыла правый глаз — в левом что-то прорисовывалось. Видимо, восстанавливается зрение. Ладно, хоть с этим…
Но тогда что? Что⁈ Успокоиться не получалось. Крики сигнальщиков, разговоры на палубе, многоголосое обсуждение деталей «раскрытия лазутчика» скользили где-то вне, не задевая сознания. По ощущениям — вот прямо сейчас предстоит Прыгнуть. Прямо сейчас. Черт, но обычно это мгновенное нервное состояние удается пресечь волевым усилием. А сейчас тянется, тянется… будто нервы на раскаленную иглу наматывает.
— Фло, а что там дети?
— В полном порядке, вон они стоят — с мальчиком-писарем и его бОрзой подружкой. Слегка нервничали, что в каюте нужно прятаться.
Катрин улыбнулась — «бОрзая», именно. Порой мелкую индианку слегка заносит. Проблемы подросткового возраста, они и в малых племенах — проблемы.
— Видимо, я тоже слегка перенервничала. Не понимаю, чего этот мерзкий агент добивался. Похоже, он был готов к нашему визиту.
— Ну, меня он точно не ждал, — сказала Лоуд. — Сильно удивился моей слабоудушаемости.
— Да, похоже, ты тоже порядком удивилась, поскольку…
Катрин прервало хлопанье крыльев — на свернутую бухту каната опустился Ворон, взъерошил перья и оглушительно закаркал. Голос у крупного птица был донельзя омерзительным, прямо уши раздирал.
— Профессор, чего ваша птица надрывается? — заорал не выдержавший моряк со шваброй. — Пророчит, прямо как когтем в жопе.
— Не вопи. И без мракобесия! — призвала Лоуд. — Видишь, птица переживает и тревожится. Ты вот кровь замываешь, так и замывай, не отвлекайся.
— Но что с вороном? — занервничала Флоранс. — Он же не в себе. Что говорит?
— Что говорит, что говорит… не по себе ему, — Профессор смотрела на Ворона, тот ответно блестел мертвецкими холодными глазами. — Мнится ему что-то насчет погоды. Кстати, мне тоже мнится. Дурной какой-то сегодня день.
Катрин подставила щеку легкому ветру — никакого изменения, небо чистое, волны все те же.
— Нет, тут что-то иное, — пробормотала Лоуд. — Может, и не погода. Что-то у меня и достойных версий нет.
