— Так выбора и нет. Я самый океанский. Недурно было бы на пару с тюленем Сиге пойти, но одни боги знают, когда его мы теперь увидим. Ох, вот бы тут бы и Авель пригодился! Не в обиду иным людям будет сказано, вот же был замечательный человек и ныряльщик, лучше и не найдешь. Но, увы, он вообще в поход не пошел. По серьезной причине, но все равно очень жаль, — Ныр вздохнул. — Пойду один, не так весело, зато отвлекаться не буду. А лодка мне ни к чему — по старинному преданию лодка попаданцев все равно перевернулась и затонула. Чего ее тогда брать, она же денег стоит.

— А обратно как? — хором спросили подруги.

— Обратно по обстоятельствам. Видимо, все равно Прыгать придется, — Фуаныр поморщился. — Я, откровенно говоря, Прыгать не люблю. Считаю противоестественной и ненужной эс-травагантностью. Но тут уж что поделать. Ситуация вот такая.

— Ты вообще-то Прыгал?

— Естественно. Лоуд таскала Саламинскую битву смотреть. Поучительно. Но людей там — тьма тьмущая, просто ужас какой-то. Ну, разок посмотрел, и ладно. Больше желания не испытываю. Но здесь у нас срочная спасательная операция, тут уж раз надо, так надо. Не волнуйтесь, выпрыгнем верно. Если вдруг на «Козу» не получится, в Глор нацелюсь. В общем, мы непременно найдемся. Тут главное — вашу Дики за Многонебьем отыскать и чтоб с ней все было нормально. Она вообще как — ждать будет или сама попробует Выпрыгнуть? Она ведь знает как? — осторожно уточнил Ныр.

— Скорее, будет ждать. Если это возможно. Опыта самостоятельных прыжков у Дики нет, да и вообще она правило строго знает: если заблудилась, ждать на месте.

— Это правило я тоже знаю, мне Ква и ваша Китти рассказывали. Только это лесное и горное правило, на море оно не работает, — объяснил капитан. — Но если действительно ждет, то тем лучше. Там же, наверное, целый мир, а может их шесть или двенадцать — это если по сказанию судить. Ждала бы на месте, да была бы жива — вот самый лучший шанс.

— Тут возразить нечего. Только послушай — одно дело с Лоуд прыгать, она же виртуозка. И другое дело — самостоятельно.

— В том и дело! — внезапно разозлился капитан Фуаныр. — Виртуозка-виртуозка, сама она виртуозка. Уговорились посмотреть битву, оценить событие с академическо-морской точки зрения. Так она же мигом в резню ввязалась. «Кротонцы[18] уже без кормчего, опозорятся, у них же единственный корабль!». Не успели оглянуться — мы уже в гуще, кругом рубятся, непонятно ревут, все сплошь волосатые, в юбках. Да с какой стати⁈ Зачем⁈ Да я этих греков первый раз в жизни вижу! Понятно, уже не уйдешь. Таран, хруст, лучники, почти победили, что б ей… Короче, Упрыгивать мне пришлось самому и срочно. Попал точно, а второй раз малость промахнулся, к Рыбному Рынку почему-то угодил.

— Второй-то раз зачем? — изумилась Фло.

— Ну, там шлем такой остался… симпатичный. Думаю, раз уж я там все равно побывал, надо детям что-то принести. Все же памятки домой носят. Тьфу, глупость, так сгоряча же, — капитан сокрушенно покачал головой. — Но я такое, разумеется, повторять не буду. Только к слову вспомнилось, насчет Прыжков. Слушайте, пойдемте позавтракаем? Понимаю, вы волнуетесь, переживаете, но пищу нужно кушать по расписанию. Тем более, у нас недурно готовят.

Капитан Фуаныр был не только очень талантливым моряком, но и удивительно тактичным дарком.

Круг одиннадцатый Ворон

Писать в журнал, даже мысленный, никаких нет сил. Патрулировал, садился на «Молнию» попить воды, перевести дух — и снова в воздух. Солнце такое невыносимое, что по личным ощущениям меня на вертеле пережарили и даже непонятно с какой стороны ту железяку воткнули. Ситуация остается напряженной, некоторые поводы для оптимизма есть, но кажется, я и без всякого утопления околею.

Залетал проконсультировать Ноэ. Мальчишка продолжает вести «Журнал экспедиционных наблюдений», даже схемки успевает чертить. Молодец, приятно удивляет. Да, мне бы его молодость и оптимизм. Левое крыло болит жутко, (тот давний случай с ястребом сказывается). Не-шаман дал попить какой-то гадости, вроде чуть легче.

Сил радоваться приходу «Козы» тоже нет. Поклевал у их повара рыбный пирог. Этот юноша — маг! Но что с моим аппетитом?

Люди безумны. Я тоже. Откуда такое упорство?

' — Я славно пожил!.. Я знаю счастье!.. Я храбро бился!.. Я видел небо…' — рассказывал тот древний птиц сказителю Горькому. Как верно и точно сформулировано!

Круг двенадцатый. Дики

Напоролась Дики, можно сказать, случайно. С другой стороны, это еще как считать, кто на кого напоролся…

Источников пресной воды разведчица отыскала аж четыре. Нет, «ключевой водицей» данную жижицу назвать было сложно — солоновата и неизменно что-то-кто-то в ней плавает — но пить можно, желудок, кишечник и остальной организм воспринимает относительно благосклонно. Проблема оставалась та же — отсутствие посуды. Жутко безведерный и безгоршочный остров попался разведчице.

Редкие птицы, моллюски, и эти самые… нехорошее слово… камбалки — вот и вся фауна. Были еще мелкие насекомые, летучие и в песке живущие, но тоже мало и на вид откровенно невкусные. На песчаного червя Дики пыталась удить рыбу, но наживка на крючке держаться отказывалась — слишком тощие черви. И вот все здесь именно так… тощее. Нормальная ночь — а на нее разведчица возлагала определенные надежды — так и не наступила. Регулярно мир слегка мерк, тучи становились темнее — вот и все отметки астрономического времени, ничего по ним и не отметишь. Еще и одежду надлежало беречь — ткань добротная, тинтаджского производства, но с этими секущими тростниками…

— Абсолютно неприветливая экзотика, — пробормотала Дики, пробираясь под прикрытием тростниковой стены и стараясь не касаться острых листьев. — Здесь где-то…

Подходы к деревне она изучала с удвоенной осторожностью, часто отходя и стараясь не рисковать. Происхождение части тропок в зарослях удалось разгадать: туземцы ходили на пляж в особо уловистые, прибойные места, ставили силки на птиц (нифига туда не попадало, видимо, всех здешних туповатых крылатых уже пожрали, остались только умные-осторожные). Ходили аборигены и к озерцам. Можно было сделать вывод, что с водой на острове так же, как и со всем остальным — негусто.

К самой деревне разведчице подобраться не удалось. Дважды видела дым костра. Надо думать, готовили мясо в запас. Дики очень надеялась, что Скат-Ма в зажарку все же не попал. Само по себе людоедство девочку не особо пугало. Туземное население явно враждебно, а уж съест тебя враг, когда убьет или просто протухать бросит — второстепенные детали. Главное, не дать себя убить. И не дать поймать. Имелись варианты действий и на этот неприятный случай, но применять их страшно не хотелось. Вон: жива, относительно сыта и одета — так зачем с самыми погаными вариантами спешить?

Но деревня манила. Оценить возможности противника, при случае взять трофеи (список жизненно необходимого уже наметился и был достаточно обширен). Но спешка в такой ситуации может здорово подвести. Имелось понимание полного превосходства противника в части знания местности. Тут же кроме прогулок в поисках жратвы, делать-то особо нечего, следовательно, туземцы знают каждую травинку и каждое обкаканное птицами место. А подходы к деревне неудобны…

Дики видела край просторной бухты с расширяющимся до нескольких сот шагов пляжем. Стена тростника там подальше отступала от берега, за ней угадывались скалистые возвышенности — пусть высотой не особо потрясающих воображение трех-шести метров, но дающих заведомое преимущество наблюдателю. На границе тростника и пляжа торчало какое-то искусственное сооружение в человеческий рост, видимо, из стеблей и камней. Сигнального, хозяйственного или религиозного характера данная постройка — угадать не удавалось. В общем-то, и постройкой ее трудно было назвать — так, хрень какая-то.