— Пойдёт! — не задумываясь, согласился я. И уже через пару мгновений приветливо улыбнулся Эйгену: — Евгений Викторович! А мне только вас и не хватает!

— И для чего же, мой мальчик? — не повёлся тот на мою неумелую лесть.

— Не поверите, профессор, совет нужен! — развёл я руками. — Сам в шоке, но тем не менее!

— Наконец-то, мой мальчик! Оценил! — подыграл мне Леркин дед. — Сподобился на старости лет! Так что же тебе посоветовать, Ванюша?

— Да вот никак не могу определиться, где «икринку» развернуть, — объяснил я. — Рядом вот с этим… э-э-э… абстрактным «шедевром», — ткнул я пальцем в Агуэя-Толяна, — как-то боязно. Вдруг ему это не понравится?

— Да, это аргумент, — задумчиво покивал профессор. — Подобного варианта исключить никак нельзя. В идеале бы, конечно, развернуть новый «таможенный пост» в «конусе», можно прямо в горловине…

— Я тоже об этом думал, проф, — перебил я Эйгена. — Но не представляю, как до неё добраться. Разве что в физическом пространстве, ориентируясь по «слезе»…

— А ведь это выход, мой мальчик! — ухватился за мою мысль Евгений Викторович. — Было бы очень любопытно взглянуть на результат. На станции можно разжиться подходящим транспортом?

— Скорее всего, — моментально включился я в работу. — Но… знаете, профессор, это не самый лучший вариант. Потому что как мы будем до «таможенного поста» добираться? Каждый раз на катере?

— Вовсе не обязательно, мой мальчик! — горячо заверил меня проф в ответ. — Я предполагаю… вернее, почти уверен, что развёртывание «таможенного поста» в горловине «конуса»… ну, или в физической реальности в непосредственной близости спровоцирует образование ещё одного «хаба» третьего уровня. Или чего-то ещё аналогичного.

— Это ваши собственные измышления, профессор, или отголоски информации от «иновселенников»? — уточнил я.

— И то, и другое, мой мальчик.

— Что ж… это всё очень соблазнительно, коллеги, но…

— Ты предпочтёшь пойти по пути наименьшего сопротивления, бро? — ухмыльнулся Алекс. Не скрою, с лёгкой издёвкой. — А как же принцип «нормальные герои всегда идут в обход»?

— А я как раз по нему и действую! — отбрил я напарника. — У меня сейчас первоочередная задача установить прямое сообщение между Гессионой и «транзиткой». И уже потом всё остальное. Будешь с этим спорить?

— Ну, если ты так ставишь вопрос! — протянул Алекс. — Короче, давай ты сейчас поколдуешь с «икринкой» в каком-нибудь отдельном отсеке, так, чтобы и не очень далеко от нашего коварного союзничка, но и не слишком близко. Ну и если всё нормально прокатит, я тебе отдам свою «икринку», и с ней ты уже поэкспериментируешь.

— А смысл⁈ — удивился я. — Время терять? Или тянуть?

— А у тебя есть идеи, вот прямо сейчас, что дальше делать? — парировал Заварзин.

— Э-э-э… ну-у-у…

— Вот именно, бро! — с удовольствием добил меня напарник. — Нет у тебя идей! А у меня есть. И вполне в тему. Даже если сейчас нам это не нужно, то потом, поверь моему опыту, будем бегать в поисках!

— Это у тебя предчувствие, бро?

— Это у меня интуиция, бро!

— Я бы прислушался к предложению Алексея, мой мальчик, — поддержал главного корпа Евгений Викторович.

— Ладно, уговорили, — с тяжким вздохом сдался я. — Нормальный план. Работаем.

— Э-э-э… бро?.. — непривычно робко позвал меня Алекс.

— Да?

— А ты почему так быстро уступил? На тебя это не очень похоже… задумал чего? — пристально уставился на меня напарник.

— Угу.

— Колись, давай!

— Ты не поверишь, бро, но я тут подумал, что если мне нужен катер, то будет очень нерационально переться через всю станцию, — после небольшой театральной паузы признался я. — Кто знает, в каком состоянии остальные секторы? Может, там и не пройти? Или какие-нибудь выкрутасы с пространством и временем? А так, если всё прокатит, я через наш исходный «таможенный пост» по координатам перенесусь прямо на взлётную палубу.

— Хм… толково…

— А почему, мой мальчик, — вклинился в беседу Евгений Викторович, — ты исключаешь возможность переноса по координатам из новой «икринки»?

— Э-э-э… — уподобился я Алексу. — Не исключаю, профессор. Просто не подумал о такой возможности.

— Так-так-так, профессор, не сбивайте нашего юного коллегу с панталыку! — предостерёг Эйгена Заварзин. — А что, если ваш способ сработает, и Ванька к катерам перенесётся? И что потом? Ещё одной «икринки» у него с собой нет! И смысл тогда в сём действе? Тащиться через всю станцию обратно к «таможенному посту», чтобы перенестись на «заброшку» и взять ещё один «зародыш»?

— А тебе не откажешь в рациональности, мальчик мой! — похвалил Алекса проф Эйген. — Ванюша, ты всё слышал?

— Слышал, Евгений Викторович, — подтвердил я. — Понял, принял, осознал. Работаю по первоначальному плану. Так что скоро ждите.

— Оптимист! — хмыкнул Алекс мне в спину.

Впрочем, отключать одноканальник я не стал, посчитав, что повод для мести такой же мелкий, как и она сама. Пусть смотрят, с меня не убудет. Главное, чтобы не отвлекали.

Ну и надо сказать, что в здравомыслии коллегам я при всём желании отказать не смог, а потому воспользовался советами на полную катушку. А именно, убрёл на два уровня вверх, пусть и в пределах одного сектора. Зато никаких препятствий — за исключением, естественно, люков и дверей — не встретил. С магнитными же замками без труда справился Лиу Цзяо, у которого до сих пор сохранились активные «закладки» в локалке «Иддии-4». Он, собственно, всё то время, что я трепался с Алексом и профом Эйгеном, восстанавливал контроль над станционной сетью. И он же подсказал насчёт выкрутасов с пространством и временем — прямых доказательств у него пока не было, но зато косвенных хватало. Он же и конкретную взлётную палубу присоветовал, основываясь на тех самых косвенных признаках. Каких именно, мой искин предпочёл не уточнять, сославшись на сложность методики и нехватку времени.

В общем, до аналогичного покинутому вестибюля добрался без проблем. Да и на месте надолго не задержался, поскольку процесс развёртывания «икринки» из «зародыша» занимал считанные секунды. Дольше пришлось сосредотачиваться на артефакте, естественно, через призму «слезы ангела». Кстати, забыл уточнить, что тренировался я в «хабе»-тройке, в непосредственной близости от исходного «таможенного поста», да ещё и под присмотром Евгения Викторовича с Алексом. Тогда, помнится, развёрнутая в полноразмерное состояние «икринка» моментально встроилась в «пост», откуда её потом снова извлёк профессор Эйген. И никаких особых спецэффектов при этом не наблюдалось, как, собственно, и сейчас. Зато в этот раз, в отличие от тренировочного, я провалился в состояние «псевдосамадхи» и насладился действом с эффектом замедления. А ещё мне показалось, что кто-то огромный, прямо-таки необъятный, как сам космос, с любопытством покосился на «икринку» из-за моего плеча. Предварительно ещё и мне в спину попялившись. Однако, как только я попытался мысленно «развернуться» и локализовать соглядатая, «псевдосамадхи» моментально слетело, и я остался с носом. То бишь ни с чем. Если, конечно, не считать новенькую, с пылу, с жару, «икринку», зависшую в геометрическом центре отсека. То есть на высоте чуть выше человеческого роста — вестибюль для станции таких размеров был очень даже просторным. Хорошо, что в каком-нибудь пассажирском терминале не додумался артефакт активировать. Там бы вообще труба! А тут вытянутой рукой легко достать можно… чёрт!..

Затянуло. Ну а чего я ожидал, спрашивается? Ничему меня жизнь не учит! Ну и как теперь из «икринки» выбираться⁈ Снова мысленной командой? Не-а, не катит… и связь оборвалась, как назло. Послушал бы я сейчас предложения коллег! Но на нет и суда нет. Зато есть вполне себе привычный «интерфейс», как в исходнике. И да, я легко сейчас мог задать любые координаты. Подчеркиваю: любые! Что, собственно, и проделал, избрав в качестве точки высадки хорошо знакомую ровную площадку в ближайших окрестностях «заброшки», но за пределами «пузыря». Погнали, что ли?..