— Хм… — демонстративно задумался я, — а ты хорош! А два тогда что?

— А два… Вань, ты правда не догоняешь, или прикалываешься? — с подозрением во взгляде уставился на меня Алекс.

— Ну, хоть намекни! — возмутился я. — Я понятия не имею, что в этой темени можно было рассмотреть! Кроме таймера и какой-то тёмно-серой хмари, я лично ничего больше не видел!

— Ну!

— Типа, это и есть подсказка?..

— Это не подсказка, это и есть тот факт, который позволяет сделать второй вывод, — невозмутимо пояснил мой напарник. — Смекаешь? Или и дальше разжёвывать?

Что-то я туплю сегодня… хотя…

— Звёзд не видно? — предположил я. — Ну и что из этого? Просто «пузырь» непроницаем в обе стороны…

— Правильно, — кивнул Алекс. — А теперь подумай ещё немного: непроницаем для чего?

— Для света?..

— Молодец, Ваня! Возьми с полки пирожок, — снизошёл до скупой похвалы Заварзин.

— То есть это что же получается… — ещё глубже задумался я, — «стенка» свет… поглощает? Как абсолютно чёрное тело?

— Точно могу сказать, что не отражает, — пожал плечами Алекс. — Это мы бы зафиксировали. Что с нашей стороны «пузыря», что из второго «конуса». Вот только возникает ма-а-аленькая проблема…

— «Пузырь» нематериален, это искривление пространства-времени, поэтому он не может быть телом? — по-своему истолковал я заминку напарника.

— Именно так, Вань. А значит… «стенка» свет не отражает и не поглощает, она его замедляет! Вернее, не так. Чисто технически скорость света остаётся всё такой же константой, просто замедляется скорость течения времени. Километров в секунду фотон проходит столько же, сколько и в нашем пространстве ПВ, вот только секунда в «стенке» растягивается… боюсь предположить, но счёт может пойти на тысячи лет. Это как минимум. Но сути это всё, сам понимаешь, не меняет.

— А как же наша «святая троица»? — возразил я. — Она же реально влипла! То есть замедлилась!

— Это снова возвращает нас к аналогии с «горизонтом событий», — буркнул напарник. — Мы же сторонние наблюдатели. Плюс корабли насквозь материальные, у них нет двойственной природы, как у света.

— Твою мать…

— И снова ты прав, бро.

Н-да… проблема. Сколько у нас там скорость света? Триста тысяч километров в секунду? А сколько времени, если взять за точку отсчёта момент образования «пузыря», он уже пытается преодолеть бесконечно тонкую «стенку»? Почти две недели, да? Ну вот и прикиньте, какое замедление… в общем, не повезло экипажам «святой троицы». Я бы даже сказал, фатально не повезло.

Впрочем, существует и чуть более лайтовый вариант — замедляющими свойствами обладает всё пространство внутри «пузыря». То есть свет прорывается не сквозь бесконечно тонкую «плёнку» искривлённого пространства-времени, а через очень даже нехилую толщу. Сколько там внутренний диаметр аномалии? Миллионы километров? И ситуация уже не выглядит такой безнадёжной. С одной стороны. А вот с другой… одно дело каким-то образом прорваться сквозь «стенку» и оказаться в нормальном пространстве. И совсем другое протискиваться сквозь очень-очень, невероятно плотную окружающую псевдо-среду. Даже и не знаю, что лучше…

С какой стороны ни глянь, везде задница. Хотя…

— Слушай, Алекс, если уж ты провёл аналогию с «горизонтом событий»… то почему бы не провести такую же с аккреционным диском? Что, если свет, попадающий в «стенку», закручивает гравитационным искажением и начинает гонять по кругу? А дальше наложение интерференционных полос — и вот результат! А мы тут напридумывали…

— «Пузырь» — не «чёрная дыра», — возразил мой напарник. — Там настолько чудовищной гравитации нет. И внутри, что характерно, тоже. Я даже больше скажу — она примерно соответствует гравитации Гессионы, но отличается вектором. Плюс он замкнутый по сфере, как бы дико это ни звучало. Так что вряд ли.

— Н-да… — протянул я, — жаль. Если бы эта теория оказалась верной, ситуация бы значительно упростилась…

— Было бы неплохо, бро, — невесело ухмыльнулся Заварзин. — Но, повторюсь, крайне маловероятно. Боюсь, в нашем случае банальной гравитационной составляющей не обойтись, всё гораздо сложнее. Вплоть до того, что мы, возможно, сейчас воочию наблюдаем гипотетическое преобразование гравитации во время и обратно. Или даже в одно из времён.

— Вот умеешь же ты разрядить обстановку, Заварзин! — совершенно справедливо возмутился я. — Нет бы поддержать соратника, хотя бы морально! А он вместо этого лишний раз грузит, аж мозги закипают!

— Ничего-ничего, бро, — рассмеялся Алекс, — тебе полезно! Да и мне тоже. Иной раз даже самые фантастические теории позволяют продвинуться в реальности.

— Что-то мне подсказывает, бро, что это не наш случай.

— Душнила!

— Оптимист!

— А вот это сейчас обидно было!..

//-

— Н-да… так вот ты какой, «хаб»-тройка!.. — задумчиво протянул Алекс.

— И это всё, что ты можешь сказать, бро⁈ — не удержался я от подначки.

— Офигеть, — чуть развил мысль напарник.

— Уже лучше! — сподобился я на скупую похвалу. — Но всё равно как-то неинформативно.

— Ну а чего ещё⁈ — возмутился главный корп. — Колоссально⁈ Уму непостижимо⁈ Феерично⁈

— А разве нет⁈

Ну реально! Как говорил один забытый классик, за державу, то бишь Паутину, обидно!

— Ну-у-у… если честно, видывал я кое-что покруче… или, как минимум, помасштабнее, — обломал меня Заварзин.

— То есть не впечатлило? — чисто на всякий случай уточнил я.

— Ну почему же?.. Очень даже…

Этот крайне содержательный диалог состоялся между мной и Алексом на следующий день после приключения с «кракозяброй», когда, как и планировали, мы с ним отправились на, кхм, «прогулку» по Паутине. Чтобы не терять времени, я «провалил» нас в «изнанку» прямо из «комнаты для раздумий» на «Спруте». И, естественно, мы сразу же попали в «тройку», поскольку именно этот «хаб» располагался к нам «ближе» всего по ступенчатой иерархии «изнаночной» структуры. И да, как и обещал — в обнимку. А потому неприятных сюрпризов удалось избежать. Иными словами, я хорошенько облапил Алекса, и не позволил ему дёрнуться, когда мы стабилизировались в геометрическом центре «сотовой» сферы. А потом и до самого напарника дошло, что неплохо бы выполнять требования техники безопасности, и дальше он если чем и дёргал, то исключительно головой. И то с известной долей осторожности. А то самое «н-да» он выдал по результату визуального осмотра ближайших окрестностей. Ну а после короткой перепалки дополнил впечатление:

— Занятно…

— Всего лишь? — удивлённо заломил я бровь. — Или в «пузырях» с «утопленниками» виды более грандиозные?

— В «пузырях» с «утопленниками», бро, виды отсутствуют в принципе, — хмыкнул Заварзин. — А в «пространственных карманах» расстояния такие, что ничего и не разглядеть толком. Не то, что здесь.

— И всё равно тебя не впечатлило? — еще больше изумился я.

— Ну-у-у…

— А, понял! — осенило меня. — Просто ты ожидал большего.

— Что-то типа того, — подтвердил корп. — Нет, я, конечно, вчера модельку видел, но списал её недостатки на особенности воспроизведения в активном пространстве…

— И зря. Модель у тебя получилась очень точная.

— Да вижу уже!..

— Так, Заварзин! — повысил я голос. — Выкладывай, что не нравится⁈

— Да всё, — поморщился Алекс. — Нет, всё логично и непротиворечиво, но…

— Да колись уже! — окончательно потерял я терпение.

— А тебе, Вань, не бросилась в глаза некая… искусственность этого места? — выдал-таки терзавшую его мысль главный корп. — Я бы даже сказал, нарочитая искусственность. Чтобы, не дай бог, никто не подумал, что вот эта вот вся прелесть образовалась естественным путем?

— Чего⁈ — прифигел я. — Алекс, блин! Я же тебе прямо сказал: Паутину создали! Она не сама образовалась! Её построили!

— Кто?

— А вот это уже другой вопрос, — сник я. — И пока ответа на него нет. Я, было, грешил на соплеменников Толкователя, ну, когда он ещё был «потусторонником», но…