— Но не крейсер, — счёл я нужным чуток обломать напарника. — Так что хорош мечтаниям предаваться, и погнали!
— Куда?
— Да вот прямо туда! — снова ткнул я пальцем в сторону пропасти. — Зависаешь над ущельем, а потом потихоньку опускаешься. Желательно без суеты и спешки.
— Как скажешь, бро, — не стал спорить Заварзин.
Кстати, надо отдать ему должное — гексовским катером он управлял филигранно. Я даже рывка не почувствовал, когда он тронул летательный аппарат с места. Определил, что мы движемся, только лишь по изменению картинки в «дополненной реальности». А потом под днищем машины образовался затянутый где-то глубоко внизу туманом провал, и мы, как я и просил, неспешно и даже грациозно начали процесс снижения…
… коий неожиданно затянулся на несколько минут. Со всех сторон уже давно нависали скалы, а «мембраны» как не было, так и нет. Уже и в туман погрузились, и всё равно. А до дна, между тем, уже считанные метры остаются…
— Ну и где? — недовольно покосился на меня Алекс. — Корвет, говоришь? Похоже, нас жестоко нае… кхм… ввели в заблуждение!
— Похоже, — кивнул я. — Так, Ли! Гипотеза относительно «мега-мембраны» оказалась несостоятельной. Прими это как данность и попробуй просчитать, где может находиться обычное «окошко».
— Процесс активирован, Ван-сяньшэн. Попробуйте локализовать аномалию через артефакт.
— Уже, — снова кивнул я, привычно «потянувшись» к «слезе».
— Процесс завершён, — буквально через пару мгновений сообщил Лиу Цзяо. — Вывести аномалию на схему?
— Да давай уже! — нетерпеливо буркнул Алекс. — Что-то тут не так… на мозг что-то давит… хоть на физическое управление переходи!
— Вот, бро, лови, — среагировал я на изменившуюся «дополненную реальность». — Теперь видишь?
— Теперь вижу, — подтвердил напарник, и соответствующим образом подкорректировал курс катера.
Долгожданная «дырка» обнаружилась в паре сотен метров от нас, так что Алекс не постеснялся чуть прибавить скорость. А потом, почти у самой цели, заставил летательный аппарат «клюнуть носом», чтобы войти в практически параллельную местности «мембрану» под удачным углом. И вот эти действия, в отличие от предыдущих, увенчались успехом: мы таки продавили податливую «перепонку» между реальностью и её «изнанкой», и буквально через мгновение оказались в центре «сотовой» сферы — той самой, что в «хабе»-единичке.
— Ха! — самодовольно выдохнул Алекс. — Вот видишь, бро, стоило только мне подключиться, и какой прогресс!
— Вынужденный, бро, — усмехнулся я в ответ. — До твоего появления, что характерно, никакой нужды в изменениях методики попросту не было.
— То есть это я виноват, что ли⁈ — изумлённо скривился корп.
— А кто, я⁈
— Хм… справедливо, — признал напарник, чуток сникнув. — Но всё равно! Если бы не я, ты бы так и топтался на месте! А это в науке прямой путь к забвению!
— Да я как бы и не стремлюсь к мировому признанию, — хмыкнул я. — Скорее, наоборот. А у тебя уже профдеформация. Поздравляю.
— Ну да, тут не поспоришь, — согласился со мной Алекс. — Но это мои личные тараканы. Я, пока шифровался, не поверишь, только и мечтал о том благословенном времени, когда не нужно будет держать в себе абсолютно всё. И ты не представляешь, какое облегчение я испытал, когда вышла моя первая статья в журнале «Фундаментальная физика»! А ведь в ней я изложил всего лишь общие положения технологии поиска и «подъёма» утопленников, без подробностей!
— Ну точно, это в тебе маньяк-учёный проснулся! — пригвоздил я партнера по опасному бизнесу. — Ты давай-ка ко мне не прикасайся, вдруг это через кожу передаётся!
— Хорошо, дышать в твою сторону тоже не буду, вдруг и воздушно-капельный путь возможен! — поддержал хохму Алекс. — Ладно, поржали, и будет! Теперь что?
— А теперь… — на мгновение задумался я, — давай в обратную сторону попробуем!
— Думаешь, для материальных тел возможен вариант с системой «ниппель»? — чуть развил мою мысль напарник.
— Не исключаю такого варианта, — уклончиво ответил я.
Ну не признаваться же, что просто сцыкотно соваться дальше вглубь Паутины, не убедившись в наличии пути отступления? Я ведь — по большей части — нормальный герой, а потому всегда предпочитаю идти в обход. Другое дело, что далеко не в каждой ситуации такой вариант возможен. Но это ведь не повод отказаться от проверки, верно?..
— То есть мне разворачиваться? — на всякий случай уточнил Алекс.
— Не-не-не! — вовремя остановил я его. — Никаких манёвров внутри «изнанки»! Хрен знает, куда нас занесёт! И ладно если просто в «окошко» не поместимся и снова вернёмся на исходную позицию! А если нет⁈
— Как скажешь, бро, — буркнул главный корп. — Активирую маневровую систему. Выведи на схему нужную «соту», целиться будем!
— Уже.
— Ага, вижу! Теперь держись!
Впрочем, нагнетал обстановку напарник зря — план сработал без сучка, без задоринки. Прямо на удивление! Хотя что тут могло пойти не так? Всего-то и нужно было, что развернуть одно из сопел маневровой системы да коротко «плюнуть» сжатым воздухом, чтобы тушку катера сдёрнуло с места и закинуло в зону действия гравитационного вектора, привязанного к заранее выбранной «мембране». И да, кормой наша относительно компактная посудина продавила её столь же успешно, как и заострённым носом. Единственный неприятный момент — уже в нашей реальности мы отлетели от аномалии десятка на три метров, как будто нам вслед волшебный пендель выписали. Хорошо, что на траектории крупных препятствий не оказалось. Но факт, во-первых, занятный, а во-вторых — настораживающий. Видимо, масса и, соответственно, инерция рулят.
— Ну что, будем считать, что эксперимент удался? — предложил Алекс, чуть уняв участившееся дыхание.
— По-хорошему, ещё бы две повторности, — заикнулся я, но был безжалостно перебит напарником:
— Эй, я не понял, а кто тут учёный с мировым именем⁈
— Да ты, успокойся! — поспешил заверить я. — Но, сам понимаешь, техника безопасности, все дела…
— Вот ты зануда, бро!
— Зато живой и здоровый! — парировал я.
— Как же тут душно-то стало! — страдальчески вздохнул Заварзин. — Вроде и климат-контроль фурычит, а всё равно…
— Ладно, забей! — сдался я. — Помнишь, где «окошко»?
— Я-то? — удивлённо уставился на меня Алекс. — Конечно, нет! Кумо, выведи на схему!
— Процесс активирован, капитан Заварзин… процесс завершён.
— Спасибо! Ну что, погнали?
Ага, это уже мне адресовано.
— Погнали, куда деваться, — тяжко вздохнул я. — Только скажи мне ещё одно…
— Ну-ну?
— А ты остальные эксперименты по такой же схеме проводишь? В смысле, разок получилось, и ладно?
— Естественно! — осклабился Алекс. — Только так и надо! Потому что чем больше загоняешься, тем хуже в итоге результат. Бритва Оккама, брат. И не только она.
— Офигеть!
— А ты как думал⁈ — хлопнул меня по плечу напарник. — Вся экспериментальная наука так и делается! Главное, получить нужный для себя результат, а всё остальное уже под него подгоняется. А в идеале вообще от результата отталкиваться, то есть формулировать гипотезу и подводить теоретическую основу надо под готовую работу. Иначе толку не будет.
— Н-да-а-а… — протянул я, — и здесь бардак! А я думал, только у нас, в высокой дипломатии!
— Хаос, бро, это естественное состояние любой сложной системы, особенно такой, как социум! — менторским тоном произнёс Алекс, сдержавшись, чтобы не потыкать мне в нос указательным пальцем.
Видимо, потому что всё равно бы не получилось — забрало мешает.
— Ещё вопросы, или займёмся, наконец, делом? — поинтересовался в пространство напарник, и мне ничего не осталось, кроме как кивнуть, мол, давно пора.
И знаете что? Я в очередной раз убедился, что в любом сложном эксперименте самым проблемным является именно первый этап. По крайней мере, я всегда именно на нём набиваю основные шишки, а дальше идёт как по маслу. Вот так и сейчас — единожды освоив переход по «мембране» на транспорте, дальше никаких трудностей мы не испытали. Ни с «нырком» в «хаб» второго уровня и обратно (я настоял, хоть Алекс и сопротивлялся), ни с финалочкой — перемещением в «тройку». Собственно, именно оно и являлось основной нашей целью. Маневровая система на пневмопатронах сработала выше всяких похвал, так что в центре «хаба» мы зависли без проблем. Осталось только проверить, как система «катер-пассажиры» будет реагировать на возню последних, что мы и проделали — сначала с известной долей осторожности, а потом и от души поскакав в креслах, для чего пришлось ослабить привязь. И снова я попал в точку — масса и инерция самого летательного аппарата настолько превосходили эти показатели безалаберных пассажиров, что «изнанка» попросту не среагировала на наши судорожные телодвижения.
