И все же, подобно луне, умирающей в ожидании проблеска солнца, я поднес руку к ее шее и провел по гладкой линии подбородка, следуя по дорожке, пока мои пальцы не достигли точки, где барабанил ее пульс.

Она не пошатнулась и не съежилась. Она оставалась неподвижной. “Амон, ч-что ты делаешь?”

Мои губы изогнулись в довольной улыбке. — Не забыл меня, да?

Она раздраженно вздохнула, ее нижняя губа все еще слегка дрожала. — Как будто кто-то мог забыть тебя, — выдохнула она.

— Ты был бы удивлен.

“ Кроме того, мне было четырнадцать, когда я видела тебя в последний раз. Не шесть, — сказала она, ее голос вновь обрел силу.

— Как я мог забыть?

“ Почему ты убил тех людей? Ее взгляд метнулся за мою спину, туда, где всего несколько мгновений назад лежали два тела, а затем вернулся к изучению меня.

“Они напали на нас”. Неужели она действительно не знала, что за ней следили всю прошлую неделю? По выражению ее глаз я понял, что это не так. “Они охотились за чем-то, что им не принадлежало”.

Она нахмурила тонкие брови, пытаясь разгадать смысл сказанного. Пусть она поразмыслит над этим.

“ Ты не можешь убивать людей, ” прохрипела она, наклоняясь навстречу моим прикосновениям. — Это неправильно.

У меня вырвался еще один сардонический вздох. “Это здорово слышать от члена семьи Ромеро”.

Если только она не знала, во что был вовлечен ее отец. Или чем он все еще занимался.

— Что вы имеете в виду?

Я убрал с ее лица непослушные кудри. “ Не обращай внимания. Что ты здесь делаешь?

“Урок йоги”.

Неодобрение клокотало во мне. — Одна?

Она закатила глаза, отталкивая мою руку. “ Да, одна. Я прихожу сюда почти два года, и здесь совершенно безопасно, большое вам спасибо. Похоже, опасность преследует именно тебя.

“Три года назад неприятности преследовали тебя”, - заметил я.

Она склонила голову набок. — Или, может быть, это был ты, поскольку это был твой кузен.

Я проигнорировал ее последний выпад. Думать так было в ее интересах. — Почему твоя сестра не с тобой?

“ Она не любит заниматься йогой. Кроме того, тебе-то какое дело?

“ Ты несовершеннолетняя, ” сказал я, сохраняя ровный тон. Старый Ромеро действительно плясал под дудку своей тещи, которая настаивала на независимости своих внучат. Старая драконица вышла замуж за какого-то герцога несколько лет назад и теперь жила в Великобритании. Мне было интересно, имеет ли Томазо вообще какое-либо право голоса в воспитании своих дочерей.

Глаза Рейны вспыхнули раздражением. — Мне почти восемнадцать.

“Совершенноверно”.

Она разочарованно вздохнула. “ Зачем я вообще спорю с тобой об этой ерунде? Ты только что убил человека. Мой возраст действительно не имеет значения. Вам следует побеспокоиться о своих собственных, потому что вы наверняка проведете долгое время во французской тюрьме”.

“ Только если ты расскажешь кому-нибудь” что видела сегодня вечером. Я сделал шаг к ней, сокращая расстояние между нами. Мне не нужно было свирепо смотреть или хмуриться, чтобы вселить страх в тех, кто бросал мне вызов. “И ты не будешь этого делать, не так ли?”

Она знала, что если заговорит, то шансы на ее выживание — независимо от того, кто был ее отцом, — сведутся к нулю, поэтому ее следующий шаг удивил меня. Она выскользнула из моих объятий и бросилась к лифту, оставив меня в пыли.

Я быстро собрался с мыслями и бросился за ней, дернув ее назад за руку. Она открыла рот, чтобы закричать, но моя рука метнулась вперед, чтобы прикрыть его, заглушая любой звук.

“Рейна, прекрати”, - предупредил я. Она укусила меня за ладонь, и я разразился чередой ругательств на итальянском и японском. Только когда я заговорил на языке моей матери, она успокоилась. Я почувствовал ее язык на своей ладони, горячий и влажный, и что-то в этом заставило мой член возбудиться.

Черт возьми. Она была несовершеннолетней — мне нужно было взять себя в руки.

“ Я не буду кричать. ” Ее голос прозвучал приглушенно. “ Обещаю. Моя бровь приподнялась, и я медленно убрал руку с ее мягких губ. — Ты говоришь по-японски? Она казалась искренне удивленной.

— Да, — подтвердил я.

“ Кто тебя научил? Моя челюсть сжалась, когда яд пополз по моим венам.

“ Моя мать. ” Мой голос прозвучал резко, как удар кнута. Ее кристально-голубые глаза расширились, она смотрела на меня так, словно я действительно причинил ей боль. “Поскольку вы уже знаете, что мой отец итальянец, было бы логично, если бы моя мать была японкой”, - добавил я.

“ Тебе не обязательно быть таким резким по этому поводу, ” пробормотала она. “ Мне просто было любопытно. Я мало что о тебе знаю.

Преступный мир был ареной сплетен. Все говорили обо всем, и я знал, что дерьмо о моем незаконном рождении и связях с якудзой было предметом разговоров в Омерте. Отец Рейны, будучи членом организации, наверняка тоже говорил об этом. Однако то, как развивалось это странное взаимодействие, говорило мне об обратном.

“ Ну, теперь ты знаешь. ” Моя рука все еще была у ее рта. Она поднесла свою руку к моей, ее пальцы переплелись с моими. Маленькие, изящные пальчики, без следов лака на ногтях. — Вы хотели бы еще о чем-нибудь меня расспросить?

Она наклонила голову, изучая меня. Беззастенчиво. Без страха. Несмотря на то, что видела, как я убиваю человека. И что-то подсказывало мне, что это был не первый раз, когда она видела смерть. На самом деле, я бы поставил на это свою жизнь.

Я наблюдал за ней издалека с тех пор, как наши пути снова пересеклись три года назад. Что-то в ней интриговало меня с тех пор, как я был маленьким мальчиком.

Полные губы Рейны изогнулись в мягкой улыбке.

“На этом пока все”. Она шагнула вперед, ее грудь коснулась моей, наблюдая за мной с невинным выражением лица. Волна тепла пробежала по моей спине, когда ее запах коснулся меня. “Я думаю, это так круто. Экзотика”. Экзотика. Я подумал, не было ли это окольным путем намека на мое незаконнорожденное происхождение — мой отец так и не женился на моей матери. Мое смешанное расовое происхождение. Или если она просто делала замечание.

Мой взгляд скользнул по ней. На ней были джинсовые шорты, обнажавшие ее ноги и нежную, безупречную кожу, ярко-розовые туфли и розовая футболка. Я знал, что Рейна Ромеро любила роскошь и у нее было достаточно денег, чтобы поддерживать свою привычку. Не только от ее папы, но и от ее матери и богатой бабушки — обеих голливудских легенд.

“Тебе не следует бродить по улицам одной, Рейна”, - снова сказал я ей.

“И ты не должен убивать людей, Амон”, - мягко пожурила она.

Обычно меня выводило из себя, если кто-нибудь указывал мне, что делать. Но с ней я просто пожал плечами, наблюдая, как она скрестила ноги и прислонилась к стене. Ее мягкое, соблазнительное тело не ускользнуло от меня, но она все еще была девушкой.

Несовершеннолетняя, напомнил я себе. И не имело значения, была ли она совершеннолетней, потому что она никогда не была моей. Итальянские отцы хотели, чтобы их дочери были чистокровными итальянцами, а не незаконнорожденными сыновьями смешанного расового происхождения. Озлобленный принц, так и не ставший королем.

“Если хочешь, мы можем поужинать после моих занятий йогой”, - предложила она. “И, может быть, ты расскажешь мне, почему ты это сделал”.

И вот так любопытство погубило кошку.

13

РЕЙНА

A

прилив жизни бурлил в моих венах, и я извивалась, ожидая ответа. Я не могла поверить, что пригласила его на свидание, но было слишком поздно отказываться от своих слов. Не то чтобы я этого хотел.

Я заметила тени, промелькнувшие в его глазах, когда его мужской аромат — лимона и зеленых яблок — окутал меня, и мои соски напряглись.

Замешательство затуманило мои мысли, и предупреждения зазвучали в моей голове. Я буквально только что видел, как этот человек совершил атаку, в результате которой погибли еще двое, но все, что я мог сделать, это утонуть в его взгляде, который напомнил мне о потерянных галактиках и звездах. Я не могла отвести взгляд, даже если это то, чего он ожидал.