— Что же тут хорошего? Мир снова… — я осеклась, осознав, что в его словах есть правда.

Ив улыбнулся, но на сей раз в его улыбке была теплота.

— Если мир уже разрушался, — сказал он, — но смог восстановиться — значит, шанс есть.

— А есть ли? — мне не верилось. — Если однажды наши миры объединились благодаря хаосу, не станет ли следующий мир, с которым мы объединимся, для нас последним?

— Всё не обязательно так трагично, — развел руками Ив. — Возможно, адепты хаоса в чём-то и правы… Мир обновляется, меняется. — Как он может оправдывать адептов? — Для прежней версии мира, более трех тысяч лет назад, наше совместное существование было невозможным. Но потом случилось объединение, изменились условия, и демоны и люди смогли стать частью одного мира.

— Изменились условия? И кто же их изменил? Хаос? Ты рассуждаешь так, словно у хаоса есть разум.

— Почему нет?

— Если бы это было правдой, он бы понимал, какое зло творит! — не выдержала я. — Не порождал бы монстров, убивающих людей… наших детей! Он бы… — Я тяжело дышала. Невыносимо трудно было обо всём этом говорить. Невероятно, что Ив так думает. Возможно, даже верит в это!

Ничего нельзя изменить. Ничего.

Из арки, ведущей в зал, неторопливо вышел эл’сафид. Его пылающие глаза остановились на мне.

Внутри меня всё перевернулось… Если он здесь, значит Дарен…

— Спрячься за моей спиной, Триллиан, — протянул мне руку Ив.

Я стояла на мостике и переводила взгляд с демона на монстра и обратно.

Мир, который когда-то был другим… наш мир… В нем не было демонов, не было хаоса. Но теперь всё это реальность. И Нэйт часть этой реальности. И он, этот маленький мальчик, тоже объединился… с хаосом, который поглотил его душу, занял его тело.

От Нэйта ничего не осталось, кроме оболочки. Все его воспоминания… всё, чем он был — исчезло. Но одна маленькая частица его памяти ещё жива и находится здесь — коснулась я сердца. Здесь я храню его воспоминания.

Эл’сафид двинулся ко мне, и в этот миг ударная волна света пронеслась по залу, сметая всех, поднимая в воздух.

Я ничего не успела почувствовать, ничего, как наступила темнота.

— Всю ответственность я беру на себя.

Генерал ничего не ответил на моё заявление, с непроницаемым лицом глядя на Триллиан. Она лежала на кровати лазарета, бледная и неподвижная, как восковая кукла.

Тикали часы, отсчитывая секунды, отмеряя мгновения, и как никогда прежде я чувствовал, как идёт время, застывающее в воздухе янтарными нитями, оплетающими, словно паутина.

Генерал о чём-то думал, откинувшись на спинку стула. Беспокойная морщинка прочертила его лоб. Первая гроза миновала, оставив на его лице смутную тревогу.

Казалось, новость, что Триллиан едва не погибла, выбила почву у него из-под ног, и он не сможет здраво мыслить, и партия, которую я только начал, будет проиграна — влиять на человека, сошедшего с ума, невозможно. Но он взял себя в руки, да так быстро, что подумалось, не привиделось ли его помешательство?

Кто для него его дочь? Быть может, тоже только фигура на шахматной доске. И выиграет тот, кто окажется самым терпеливым.

— Она придёт в себя. — Я этого не знал, но мне хотелось верить. — Я говорил, что с Дареном Харседом она никогда не будет в безопасности. Он себя не контролирует, ни в чём, но особенно опасна его сила… — аккуратно начал я.

В глазах Роина вспыхнул гнев.

— Интересно, что делал в Зале Крещения ты, Ив Пандемония?

Терпение.

— Я уже говорил, что следил за Триллиан, чтобы выяснить, куда она отправилась с Харседом.

— На ней твоя метка. Ты давал ей пить свою кровь? — Он пытается быть спокойным, пытается…

— Не совсем так. Это вышло случайно. Я лишь хотел оградить ее от влияния хаоса, и несколько капель моей крови…

— Подожди! — поднялся Роин со стула. — Давай по порядку. Ты в обход моего разрешения поставил метку на Триллиан, чтобы всегда знать, где она находится?

— Уверяю вас, я не знал, что несколько капель моей крови, попавшие на ее кожу, оставят метку.

— И как же твоя кровь попала ей на кожу?

— Об этом вам лучше спросить у неё. Я действовал с её согласия.

— Но я спрашиваю тебя. И это, хаос подери, важно!

— Это не мой секрет.

— Разумеется! — Генерал подошел к окну и, отогнув занавеску, выглянул в сад. — Ты действовал неосмотрительно, — спустя минуту сказал он. — Дарен… — Роин качнул головой и исправился: — Харсед получит своё, но ты… — Он развернулся. — Как прикажешь всё это понимать? Ты говорил, что найдешь доказательства предательства Харседа, что доверие к нему — огромная ошибка. Я не возражал и дал добро на твои действия в погоне за истиной. И моя дочь… она едва не погибла!

— Я уже сказал, что беру ответственность на себя.

— А что толку? Пока ты не дал ни одного убедительного объяснения. Ты получил разрешения использовать зеркало Тенебрис для проверки его эффективности и установления уровня опасности. Или это была отговорка?

— Нет. — Удивительно, что вы это позволили, генерал. — Но обстоятельства так сложились, что мне стал известен план Харседа.

— Вот как?

— Он убедил Триллиан помочь ему попасть в Зал Душ.

— И? — недобро сузились глаза Роина.

— Я посчитал правильным оградить наследницу от ненужного внимания. Если бы она проникла в Зал Душ, её бы задержали. Зеркало помогло на полчаса перекрыть истинное видение энерго-поля, даже без учёта подпитки извне. Уровень его опасности весьма высок. Мы уже изучали подобный артефакт, только с некоторыми небольшими изменениями. Зеркало Тенебрис по мощности превосходит все ранее найденные предметы хаоса. И, как показала практика, его охраны в два ловчих недостаточно.

— Конечно. Разумеется. Но один из этих ловчих уже рассказал, что ты лично просил его подыграть и не сопротивляться — еще один стратегический ход в выявлении предательства Дарена?

— Неужели вы считаете, что ловчий способен остановить хаен-вентра? Пусть даже и два ловчих.

— Выходит, ты оказал всем услугу?

— Напрасные жертвы никому не нужны.

Гнев генерала разливался по комнате, но Роин продолжил спокойно:

— Как же вышло, что никто из вас троих так и не попал в Зал Душ, зато вы все обнаружились в Зале Крещения?

— Полагаете, в этом моя вина?

— Я ничего не полагаю. Я стараюсь понять…

А вы, генерал, дьявольски дотошны!

— Эл’сафид, — сказал я вынужденно, и глаза Роина разгорелись, — он спутал все планы.

Генерал скептически хмыкнул, как бы спрашивая: «Теперь ты взваливаешь всю вину на монстра?»

— Я говорил, что мне хотелось оградить Триллиан от опасности, только и всего, — начал я заново. Казалось, чем чаще повторяю, тем слабее убежденность Роина против меня. — Я встретил ее по дороге на нижний уровень…

— Ты хотел сказать — проследил за ней?

— Пусть так, — пожал я плечами. — Я понял, что Харсед что-то задумал: в последнее время он выглядел неважно и, ясное дело, хотел поправить своё положение. Я выяснил, что он хочет спуститься в Зал Душ, в обход вашему запрету.

— Откуда ты знаешь про запрет? — сложил руки на груди Роин.

— Я не слепой. — Корнелиус, ваше сиятельство, рассказывает мне больше, чем вы можете представить. — Триллиан выразила готовность помочь Харседу. Вы же знаете, какое доброе сердце у вашей дочери. — Взгляд генерала остался прицельно проницательным, но перестал метать молнии. — Она хотела помочь Дарену во что бы то ни стало, даже рискуя собой. Мог ли я остаться в стороне? Два года назад вы решили мою судьбу: вместо смерти — печать. Будь ваше решение иным, мы бы здесь не стояли.

В глазах Роина мелькнуло недоверие.

Правильно думаете, генерал. Если бы не договор мира, принуждающий вас помиловать демонов, объявленных вами преступниками, то решение было бы не в мою пользу. И вы сомневаетесь, что я этого не понимаю. Понимаю. Но если ложь посеет в вас хоть каплю сомнения… Если вы хоть на миг подумаете, что я действую из благодарности…