— Теперь ты понимаешь, что я должен их всех убить? — сказал Дарен, мягко извлекая меч из ножен. — Bastardi chaos*! (*Bastardi chaos (лат.) — ублюдок хаоса)

Время словно замедлилось, и мир подернулся туманом. Тягучий шаг Дарена, его застывшая на губах улыбка. Щелчок рукояти — меч в боевом положении. Ещё секунда и я увижу, как…

— Стой… — выдохнула одними губами. Не могу позволить. Не могу! — Подожди… — Голос окреп: — Не с места, Дарен Харсед! — Окрик разнесся по пустынной вечерней улице, отражаясь от прилегающих друг к другу домов.

Дарен замер.

— Они заражены.

Моё сердце сжалось.

— Они — дети!

— Для них всё кончено.

Я тряхнула головой, не желая признавать правоту Дарена.

— Только попробуй им навредить, и я буду знать, что твоё предложение — пустая болтовня.

Он стиснул рукоять меча.

— Приказ, подвергающий твою жизнь опасности, выполнять не буду.

Мятеж? Ненадолго же его хватило.

— Я говорю — назад!

Охотник проворчал что-то о возомнившей о себе невесть что девице и резко вогнал меч в ножны. Когда он оглянулся, во взгляде читалось: ну что, довольна? «Да, довольна!» — хотелось ему ответить, но внезапно малолетние адепты, словно скинув с себя оцепенение, стремительно бросились в атаку. Я успела подумать, что они действуют будто одержимые, и меня какой-то невероятной силой повлекло прочь. Демон тащил меня за руку. Выругавшись, я вцепилась в коробку с пирожными, решив, что ни за что с ними не расстанусь. За другую руку под локоть меня подхватил охотник, и под ногами замелькала мостовая. Я абсолютно ничего не могла сделать. Ничего. Даже если бы мне захотелось остановиться. Эти двое бежали очертя голову.

Мы выскочили на перекресток. В ушах от быстрого бега стучала кровь.

— Налево! — скомандовал охотник. Его дыхание даже не сбилось.

— Направо, — спокойно уточнил демон.

— Вперед! — испугалась я, что меня разорвут на части.

— Там тупик.

— Ерунда, — возразил Пандемония.

Я бежала что есть духу. Казалось, если замедлюсь, эти двое потащат волоком, не обращая внимания на вопли. Всего лишь объект, который надо охранять. Чтобы освободиться от рук, стискивающих локти, нечего было и думать. Почему, бога ради, я должна терпеть такое обращение? Бессилие злило больше, чем необходимость убегать. Уверена, я бы убедила детей не нападать. Мы бы нашли компромисс. Для чего им вообще нападать? Бессмыслица.

Переулок сужался. Вдалеке замаячила высокая кирпичная стена.

Стена!

Преследователи не отставали, словно обладали поистине невероятной силой. Силой самого хаоса, из которого родился мир, хаоса, который теперь его методично пожирал. Как такому противостоять?

Стена приблизилась быстрее, чем я ожидала. На улицу выходили задние фасады старых, пустовавших домов, лишая надежды на спасение. «Мы здесь все умрём! Умрём!» — явилась паническая мысль. «Конвоиры» замедлились и остановились. Я вырвалась, с трудом переводя сбившееся дыхание, готовая упасть от слабости. Чтоб я ещё хоть раз… с ними… Да ни за что!

Дети тоже остановились, выстроившись в определенном порядке, словно их расставил на шахматной доске дьявольский гроссмейстер, чтобы атаковать фигуры противника. Чтобы атаковать нас!

— Я с ними разберусь, — равнодушно бросил Дарен, будто дело касалось назойливых насекомых — мух или комаров, которых не жалко прихлопнуть.

— Не смей… — выдохнула я и с трудом выпрямилась, выравнивая дыхание. — Они дети.

— Они давно уже не дети, а монстры.

— А кем будешь ты, если их убьёшь?

Казалось, на секунду Дарен растерялся, приоткрыл рот, собираясь возразить и…

Как я ненавижу его идиотскую ухмылочку!

— Так и думал, что ты будешь моей головной болью, — сказал он.

Кто ещё чья головная боль?

— Поступим так: я их задержу, а ты попытайся дотянуться вон до того окна.

— До того окна… — проследила я взгляд охотника. — До окна на втором этаже? Я что, похожа на проклятого хаен-вентра?

— Не волнуйся, я тебя подсажу.

Да он издевается!

Мимо просвистел нож, шевельнув прядь моих волос, и воткнулся в зазор между кирпичами.

Преследователи стояли в десяти шагах от нас. В тени переулка их юные лица с горящими глазами казались зловещими. Внезапно я поняла, что боюсь не за себя. Что могут дети, пусть и одержимые хаосом, против демона и охотника? Взглянув на Пандемония, прислонившегося спиной к стене дома и отстранённо наблюдавшего за происходящим, я исправилась… Что они могут даже и против одного охотника? Тем более такого бесчувственного, как Дарен. У него не дрогнет ни рука, ни сердце. Только Господь знает, скольких запятнанных хаосом он уже отправил на тот свет. Остановит ли его осознание, что перед ним дети?

Он двинулся на них.

— Дарен!

— Я ведь и правда могу аккуратно, — отмахнулся охотник с легким раздражением.

Скользящий шаг. Как бы играючи он отнял нож у симпатичного малыша в коротких штанишках. Изящный пируэт, и вот уже половина мальчуганов недоуменно разглядывает свои опустевшие грязные руки. Мягкая подсечка. Взмахнув руками и выронив нож, ребенок начал заваливаться на спину, и над самой землей его подхватила рука охотника.

Наблюдая за опасным приемом, я облегченно выдохнула. Не думала, что Дарен может быть таким обходительным. Умеет же, когда хочет.

Раздались неожиданные аплодисменты.

Дарен резко вскинул голову, устремив гневный взгляд на демона.

— Браво! Не знал, что ты так можешь. Брал уроки танцев? Ты действительно потрясающ! — усмехнулся Пандемония.

В руке охотника хищно блеснули раскинутые веером отобранные ножи, недвусмысленно давая понять, что ещё миг, и они полетят в одного зарвавшегося демона.

Дарен рывком поставил мальчика на ноги.

— А может, ты заткнешься для разнообразия? — предложил охотник темному и, не глядя, словно отмахнувшись от помехи, всё же послал смертоносные трофеи в цель.

Демон легко увернулся.

Они когда-нибудь прекратят? Скоро добьются, что я сама собственными руками их придушу.

Вдруг передо мной возник мальчик. Он появился будто из воздуха. Ещё мгновение назад его не было, и вот он! Левый глаз пылал огнём. Занесенный надо мной нож тускло блеснул. Потрясенная, я отпрянула назад и…

— Ещё один, — буднично пробормотал Дарен, удерживая ребенка за воротник жёлтой курточки, как нашкодившего котёнка. — Спустился с крыши по водостоку. Отчаянный малый. И сообразительный. Не то что некоторые. Тупик — ерунда? — подразнил он Пандемония, хотя вряд ли считал иначе.

Демон насмешливо хмыкнул.

— Сейчас не время с этим разбираться, — попыталась я утихомирить охотника. Отчего темный так сказал — еще надо выяснить. Но если он нарочно заманил нас в ловушку, то… у меня появятся вполне очевидные доказательства против него. А это… Это то, что нужно, чтобы вышвырнуть его из Ордена раз и навсегда.

Шагнув к захваченному ребенку, я наклонилась, чтобы поближе рассмотреть пульсирующий в глазу красный огонь. Казалось, я ощущаю его жар. Привезти бы мальчика к мисс Магде, чтобы она его осмотрела и определила, что с ним не так. Если бы она смогла его вылечить… Если бы…

Мальчик дёрнулся. Я не успела ничего сообразить, как почувствовала весьма ощутимый толчок в лоб. Ногой. Пошатнулась, как дерево на ветру, и переулка перед глазами неожиданно стало два. «Метаморфоза! Прикосновение хаоса!» — пролетели путаные мысли и я начала падать.

— Что ты как замороженный?! Держи её, придурок! — Кажется, это голос охотника.

Голубое небо закружилось, и я упала на что-то мягкое. В отдалении отчаянно ругался Дарен. А мне… Мне было хорошо. Еще бы не так громко звенело в ушах… Завораживающе-медленно вращались искрящиеся небеса, темнея. Пахло солнцем и травами. И чем-то горьким. Так пахнет пепел, оседающий на губах.

— Триллиан… держись за мою руку… я спасу тебя…

Хлынувшая темнота внезапно отступила, и я открыла глаза, плохо понимая, где нахожусь и что со мной.

— Триллиан.