Очень отвлечена.

Очень, очень отвлечена, я вытащила контейнер, поискала свои дневные отсеки и дерьмо… я не приняла их. Дерьмо, дерьмо, дерьмо. Теперь я задыхалась, потому что это было нехорошо.

Она увидела, и я услышала, как она быстро выругалась себе под нос.

— Ладно. Никаких проблем. — Мы подъезжали к боковому входу, к которому Кэсси велела нам направляться, но Мелани полезла в свою сумочку и достала маленькую бутылочку воды. — Прими их сейчас.

Я могла бы, но потребовалось бы много времени, чтобы они начали проникать в систему.

Я облажалась накануне, и как я могла забыть?! К настоящему времени это должно было быть похоже на дыхание. Я просто делала это, но раньше у меня никогда не было такого отвлечения, как Кат. И теперь я паниковала, думая о том, как облажалась, и я сама спровоцировала свою паническую атаку. Я чувствовала, как она поднимается.

Зал уже гудел вместе со мной, и мы только что добрались до задней части арены.

Нет. Ни за что. Я буду в порядке. Я должна быть в порядке.

Я проглотила таблетку и убрала пузырек обратно в сумочку.

— Я в порядке.

Ее брови сошлись на переносице.

— Шайенн.

Я забыла.

Это начиналось.

Я вспомнила события прошлой недели, и первым днем, когда я забыла о них, было утро субботы. Я проснулась у Ката. Воскресенье. Понедельник — я вспомнила. Вторник — забыла. Среда. Четверг — сегодня. Я забывала почти целую неделю.

Черт.

От ближайшего продавца еды веяло теплом.

Открылась дверь, и я почувствовала, как повеяло холодом льда.

Я слышала, как люди разговаривали внутри на своих местах. Я слышала, как за нами шли люди. Мы воспользовались служебным входом, и к нам направился охранник. В руке у него была рация, на лице хмурое выражение, и он скользнул взглядом по нам с Мелани, будто мы были фанатками.

Мой распорядок был нарушен, я была так далека от своего распорядка всю эту неделю.

— Бен! — Из боковой двери вышла девушка с поднятой рукой.

Парень из службы безопасности обернулся.

Она указала на нас.

— Они со мной.

Он кивнул.

— Понял. Тебе нужно… — Он замолчал, увидев ее руку и два ремешка, которые она держала. — Они уже у тебя.

Потом Кэсси оказалась рядом с нами. Они с Мелани поприветствовали друг друга поцелуями в щеку, легким объятием, прежде чем Кэсси повернулась ко мне. Блин. Она действительно была красивой и теплой. Я видела ее раньше, но на этот раз все было по-другому. Вокруг нее было сияние. Неужели Мелани этого не видела?

Я замечала все это так, будто пользовалась одной стороной своего мозга. Внутри я была отделена. Одна сторона меня была закрыта. Другая часть меня замечала все остальное. Это был механизм преодоления, который меня учили использовать на консультациях.

Мне нужен был якорь, и мне нужно было позволить всему остальному отодвинуться на задний план. Я должна была это сделать, но это было трудно. Это требовало работы. Я бы боролась изо всех сил… мне нужно было еще выпить.

Кэсси подошла поприветствовать меня, положив руку мне на плечо.

Она побрызгала на себя духами, которые пахли сиренью, и запечатлела целомудренный поцелуй на моей щеке. Сирени сейчас было очень много. Она что-то говорила, но шум от всего остального оглушил меня. Я не могу ее слышать, но мой взгляд опустился к ее губам, читая по ним.

— Привет, Шайенн. Так приятно снова видеть тебя.

Она легонько сжала мое плечо, из чувства привязанности. Она была счастлива.

И она снова повернулась к Мелани.

Она была счастлива, что Мелани была здесь, но в ее внимание ко мне было нечто большее. Что-то еще, что-то со мной, но я не могла это расшифровать.

Как я могла забывать про свои таблетки столько дней подряд? Что ж, я это я. Вот и все.

Я сделала глубокий вдох, закрыв глаза.

Мне необходимо направить все в нужное русло.

Это не засело у меня в голове.

Я почувствовала, что Мелани смотрит на меня. Она тоже волновалась.

Я уже выпила раньше, и неудивительно, что мое беспокойство начало брать верх.

Я должна была что-то сделать.

Что-нибудь… я менялась.

Мне казалось, что моя футболка душит меня.

Мне было холодно и жарко одновременно.

За нами входило все больше людей, и я вскрикнула, отодвигаясь в сторону. Они все странно посмотрели на меня.

Все смотрели.

Они все знали.

Знали, что я сумасшедшая. Что я была не в себе.

Я бы услышала шепот.

Меня бы попросили уйти.

Я крепко закрыла рот, чтобы больше не издавать никаких звуков. Это тоже случилось. Слишком много раздражителей, и я не могла распознать правильные сигналы. Я бы сказала что-нибудь, когда не должна была, ответила на вопрос, который был задан пять вопросов назад, и взгляды. Еще больше взглядов.

Людям не нравилось то, чего они не могли понять.

Это пугало их.

Они не могли понять меня.

Я услышала, как Мелани что-то говорит Кэсси, и внезапно чья-то рука обняла меня за плечи.

Я напряглась, но это была Мелани, и она прижимала меня к себе.

Она была моим якорем.

Моя рука нашла ее, спрятавшуюся между нашими телами, и я крепко сжала ее.

Она сжала меня в ответ.

— Опусти голову, детка. Мы пойдем куда-нибудь, чтобы ты могла справиться. Мне жаль.

Нет, нет. Я хотела сказать ей, что у меня есть мои обычные места, что там бы это тоже случилось.

Мне следовало принимать свои таблетки.

Почему я забыла о них?

Я немного опустила голову. Мы шли по коридору мимо людей. Свет был ошеломляющим. Новые люди выскакивали из комнаты и продолжали выскакивать, и выскакивать снова. Они все здоровались с Кэсси.

Здесь ее любили.

Но теперь она тоже забеспокоилась, бросив на нас хмурый взгляд через плечо.

Мелани прикрывала меня, ее голова была почти смехотворно высоко поднята, чтобы компенсировать мою склоненную. Ее плечи были настолько широки, насколько она могла их раздвинуть, и она держала меня почти под мышкой. Холодный пот тек у меня по спине, но это было не первое мое родео.

Я могла притвориться… и так и делала.

Мой рот был плотно сжат, но я улыбалась и слегка наклоняла голову людям, которые были повернуты к нам. Даже если они не говори ни слова, я слегка улыбалась им, на всякий случай. А потом мы прошли через заднюю дверь и поднялись по лестнице.

Освещение стало темнее.

Цементные полы.

Эхо от шагов Мелани было похоже на взрыв петард.

Кэсси была в кроссовках. Красивые, удобные и бесшумные кроссовки. И ее одежда тоже была бесшумной, за исключением того, что я слышала мягкое трение рукава куртки «Мустангов». И все же это было не так громко, как кожаная юбка Мелани или эти каблуки.

Она спросила мое мнение.

Тогда я сказала ей, что это «убийственно сексуально», и теперь я переосмысливала свою терминологию.

Нет. Это по-прежнему выглядело сексуально.

Кэсси понравилось. Она смотрела, но вокруг ее рта были круги беспокойства.

Но тут Мелани заговорила с ней. Должно быть, она пошутила. Я, вероятно, услышала это через тридцать секунд, когда это сравнялось с хаосом в моей голове.

Кэсси смеялась, и она расслабилась.

Мелани была такой хорошей подругой, потому что она защищала меня, как только могла, но Кэсси этого не замечала.

Мелани заставила Кэсси думать, что у нее все под контролем, что с ее чокнутой подругой все в порядке.

Чокнутой.

Ненормальной.

Цыпочки с улицы.

Забавно, потому что сейчас эти слова возвращались ко мне. Я была взрослой, но это были слова, которыми меня обзывали, когда я училась в старшей школе. Тогда они отскочили от меня. Почему простые воспоминания об этих словах и фразах проникли в меня именно сейчас?

Мы прошли через другую дверь, на верхнем этаже, и все было приглушено, но я все еще могла слышать, видеть, осязать, ощущать вкус, и снова… почему я забыла про свои чертовы таблетки? Прекрати, Шайенн. Справься с этим. Ты здесь не в первый раз и не в последний.