— Я тоже, дорогуша, я тоже… — почти шепчет парень, придвигаясь ещё ближе. — Нам предстоит много всяких открытий. Не только же вампирам можно зажигать и крутить любовь, у нас тоже есть своя жизнь…

При упоминании о Тео и Джун чувствую лёгкие отголоски ревности, но быстро прогоняю это чувство. Чувство, на которое не имею никакого права. Улыбаюсь явно флиртующему со мной Омару и предлагаю продолжить прогулку.

Мы выходим на соседнюю ещё более тёмную и узкую улочку и Омар, как заправский гид, рассказывает историю этого квартала.

К вечеру ноги гудят, на шагомере больше тридцати тысяч шагов. За ужином в рыбном ресторане где-то на крыше среди неоновых огней и шума вечернего мегаполиса неутомимый гид, разгорячённый парой бокалов вина, бросает на меня довольно дерзкие взгляды, пытается обнять и предлагает отправиться в клуб. Но я так устала, что мечтаю просто разуться и лечь спать.

К тому же…

Омар, конечно, симпатичный и приятный. Что уж там, и комплименты делает мастерски. Но Омар — не Тео, мысли о котором не дают покоя весь вечер.

Почти засыпаю уже по пути домой, дорога в такси занимает полтора часа, и глаза закрываются сами собой. По приезде отправляю Омару сообщение, что всё хорошо, и, всё ещё сонная и переполненная ощущениями этого прекрасного дня, иду в свою комнату.

Спросонья поворачиваю не в ту сторону и оказываюсь в части дома, где располагаются личные комнаты Тео. Когда поворачиваюсь, чтобы вернуться к лестнице и пройти в свою комнату, откуда-то слышится приглушенное мяуканье. Лёгкая дрожь пробегает по телу, сразу вспоминается загадочный сон. Не двигаюсь, прислушиваюсь.

Точно, где-то здесь, в одной из закрытых комнат Лулу. Осторожно открываю одну дверь и заглядываю — тишина. Вторая комната — снова ничего. А потом замираю у резной двери. Точно такая же дверь была в моём странном сне вчера. Мяуканье становится громче, и кажется, что кот сидит прямо за закрытой дверью. Я так же легко открываю тяжёлую дверь, как и во сне. Автоматически включается свет.

Прямо напротив меня сидит Лулу. Увидев меня, кот успокаивается, подходит и трётся об ногу. Оглядываюсь и не могу поверить: всё в комнате точно так же, как было в том сне. Судя по всему, это рабочий кабинет Тео.

Беру кота на руки и хочу выйти, а потом понимаю, что впервые мой сон настолько реалистичен. Что за чертовщина⁈ Я ошеломлена, напугана, взволнована и чувствую, что нужно пойти до конца, чтобы проверить, совпадение ли это, или… вещий сон.

«А что если попробовать открыть шкаф, как во сне, просто, чтобы проверить, так ли всё тут, как мне снилось?»

Я осторожно подхожу к стеллажу с книгами и вижу резных змей на концах полок. Дотрагиваюсь, провожу рукой по голове змеи, и с лёгким щелчком шкаф открывает тайник. Та самая книга в коричневой кожаной обложке с рисунком, как на моём медальоне, сразу бросается в глаза, будто кричит: «Я здесь, возьми меня!» Руки сами собой тянутся к книге, и как только прикасаюсь к ней, то во всём теле появляется стойкое ощущение, что всё идёт как надо. Сама не понимая, что делаю, будто в тумане, засовываю книгу в рюкзак, закрываю шкаф и выхожу из комнаты. Кот идёт за мной по пятам.

Уже в комнате включаю ночник и принимаюсь за книгу. Это очень старое издание, но нет ни одной пометки об издательстве или годе выпуска. Обложка очень плотная, наверняка натуральная кожа. Достаю медальон матери и внимательно сравниваю рисунок с изображением на книге. Сомнений нет — на старой книге с пожелтевшими листами точно такая же картинка. Перелистываю страницу. Книга не на глобо. Внимательно вглядываюсь и узнаю — это английский. Не замечаю, как затягивает чтение. Эта книга — самое необычное, что доводилось видеть, потому что в ней написано о том, о чём я никогда бы не подумала. О том, о чём всерьёз не говорят. О том, во что никто не поверит…

В этой книге, которая попала ко мне благодаря необычному сну, написано о… ведьмах. Настоящих ведьмах, которых вампир, автор книги, знал и исследовал.

От осознания этого меня бросает в дрожь.

Тео

Уже на второй день вылазки в Сеул понимаю, какой отличной мыслью было уехать из дома. Джун как будто чувствует мои мысли и настроение, готовность завести новый роман. Красотка очень ласкова, предупреждает все мои желания, только что не валяется в ногах. Такой податливой она бывает очень редко. Невозможно устоять перед редкой возможностью почувствовать себя ведущим в этих отношениях.

Этой ночью мы сняли клуб, где Джун, едва прикрытая обтягивающей комбинацией из блестящего кружева, отплясывала такие танцы на шесте, что лучшие танцовщицы Сеула смотрели раскрыв рот. Кое-как дождавшись, когда соблазнительная вампирша закончит этот разврат, без лишних разговоров, ещё в лифте, я поворачиваю её спиной к себе и разрываю паутину серебристого кружева.

— Что это за номера? — притворяется удивлённой стерва.

— То же самое хотел спросить у тебя, — отвечаю не прерываясь. Пальцами резко проникаю в Джун и чувствую её горячую влагу, готовность этого прекрасного тела откликнуться.

— Просто развлекалась, и решила, что тебе тоже неплохо бы поразвлечься, — прерывается на стон красотка.

— Я так тебя сейчас развлеку… — слегка прикусываю мочку уха.

Нажимаю кнопку «Стоп», молниеносно расстёгиваю молнию джинсов и жёстко овладеваю соблазнительницей. Зеркальные стены отражают нас со всех сторон, и от этого кажется, что мы смотрим какой-то эротический фильм. Джун ещё больше выгибает спину, разрывая остатки кружева на груди и упирается руками в зеркальный пол.

— Как ты думаешь, — шепчет она, — нам отдадут видео с камер наблюдения?

— Мы очень попросим, — продолжаю быстрые движения и смотрю на наши отражения в зеркале. — Нам срочно нужно пополнить свою коллекцию пикантного видео.

И больше мы не говорим. Даже когда ненадолго прерываемся на то, чтобы переместиться в номер. Какая-то ненасытная страсть овладевает нашими телами, Джун откуда-то достаёт наручники и пристёгивает меня к кровати. Времени не существует, только крики, стоны, шлепки. Воздух медленно плавится, становится тягучим, вспышки наслаждения искрят и взрываются. Потом угасают, чтобы вспыхнуть вновь. И так по кругу.

В конце концов мы лежим обессиленные и пресытившиеся на тёмной шёлковой простыне, курим сигарету одну на двоих, и я отчётливо понимаю, что не хочу терять Джун. И не хочу терять потрясающую кровь Алекс.

— Что там, в твоей голове? — нежно шепчет Джун. — Думаешь о еде?

Я совсем не голоден, всего три дня назад кормился Алекс. Но показывать этого нельзя. Да и вопрос подруги звучит двусмысленно, делаю вид, что не понимаю намёка.

— Давай найдём кого-то свежего, а лучше двух.

И мы выходим на охоту.

Следующие несколько дней мы проводим в городе, веселясь и днём, и ночью: то купаемся в неоновых огнях ночных улиц, то устраиваем романтические вечера на крышах под звёздами, то идём в закрытые пляжные комплексы, как самая обычная человеческая пара.

И везде — в шумных барах, тихих кофейнях, на зелёных газонах и даже в метро находятся нежные податливые шеи, готовые по первому шёпоту, по самому лёгкому внушению отойти в укромный уголок, чтобы потом ничего не помнить, а только улыбаться от эйфории и витать в лёгком водовороте вампирского экстаза.

Об Алекс вспоминаю, только когда Джун звонит Омару и говорит, чтобы завтра он был готов улетать.

— У меня планируется новая коллекция, — поясняет она, просматривая модный журнал. — Жду тебя в следующем месяце в Токио.

— Приготовь что-то особенное на афтепати, — хищно улыбаюсь. А сам думаю о том, что что-то особенное ждёт меня дома, и нужно эффектно появиться с какой-нибудь блестящей безделушкой или глофоном.

Пока Джун абсолютно голая плавает в бассейне, я заказываю доставку новейшей модели глофона с функцией движущейся голограммы. У Джун такой, и я уже успел оценить качество голографической передачи, когда мы снимали кое-что пикантное на память.