Где-то рядом раздавалась настойчивая вибрация. Этот звук словно всверливался в сознание с той стороны действительности, заставляя ворочаться и искать укрытие от раздражающего жужжания. Полина с трудом вынырнула из забытья и прислушалась — вибрация стихла на несколько мгновений, а затем снова принялась терзать слух.

С трудом отыскав телефон в скомканном одеяле, Полина приняла вызов и пробормотала нечто бессвязное в качестве приветствия.

— Полин, куда ты опять пропала? — раздался обеспокоенный голос Алекса. Она издала неопределённое мычание, и тот добавил уже удивлённо: — Я тебя разбудил?

— Да, я прилегла ненадолго… и уснула.

— В смысле прилегла? — Он мягко усмехнулся. — Время десять утра. Я вчера весь день не мог до тебя дозвониться, уже думал ехать домой.

— Десять…?

Полина отстранила телефон от уха и, взглянув на экран, зажмурилась от яркой подсветки. Она никак не могла сообразить, в какой точке времени и пространства себя обнаружила, и от этого зыбкого ощущения нереальности у неё мгновенно увлажнились ладони.

— Прости, Полин, — раздался отчаянный шёпот Алекса. — Я расстроил тебя. Мне не следовало так резко разговаривать. Я позволил ревности выплеснуться наружу… Разумом я понимаю, почему ты так рвёшься разделаться с проклятьем, но мысли о том, что ты всё ещё продолжаешь заботиться о своём муже, просто сводят меня с ума.

Полина слушала его, ощущая как по венам будто растекается парализующий яд. В её сознании, наконец, начали проявляться образы и детали вчерашнего дня: поход в больницу, столкновение с проклятьем и побег. Всё произошло так стремительно, что она даже не успела понять, удалось ли ей покончить с паутиной раз и навсегда. Единственное, в чем Полина была уверена — так это в том, что в этот раз её организм стойко выдержал удар.

— Давай обсудим всё вместе со Стефаном? — продолжил Алекс. — Он готов подстраховать тебя на случай, если что-то пойдёт не так.

— Да, хорошо, — отозвалась Полина автоматически.

От мысли, что ей придётся рассказывать Алексу о своих похождениях, горло сдавил спазм. Оставалось надеяться лишь на то, что с проклятьем было покончено. Только в этом случае она могла преподнести свой спонтанный поступок в позитивном свете. Полина уронила ладонь на глаза и крепко зажмурилась.

— Когда тебе удобно?

— Э-э, два дня рабочие по графику, а потом я свободна…

— Полин, через два дня будет понедельник. — Алекс умолк, словно ожидая от неё какой-то реакции, но затем добавил неуверенно: — Наш понедельник ещё в силе?

— Конечно, в силе.

Сознание затопило удушающее чувство вины. Несколько секунд в трубке царило полное молчание, а затем Алекс спросил:

— Полин, точно всё в порядке?

Ответ, который она озвучила, заставил всё её тело содрогнуться от холода.

Завершив звонок, Полина скатилась с кровати и, пошатываясь, поспешила в туалет и в ванную. Разговор с Алексом подкосил её морально, а сон длиною почти в целые сутки не лучшим образом сказался на физическом самочувствии, однако, по крайней мере, её не била лихорадка и не мучила тошнота. Полина ощущала себя словно выпотрошенной и ополовиненной, но не смертельно больной. Ведьмовская сила, хоть и изрядно потрёпанная испытанием, тоже по-прежнему сидела за дверцей деревенского чердака. И это единственное, что успокаивало и давало надежду.

Тщательно почистив зубы, Полина добрела до холодильника и, как дикий зверь, побросала в рот ту еду, что оказалась под рукой. А затем её снова потянуло в сон.

Второе пробуждение застало её глубокой ночью, и в этот раз Полина отчётливо осознала, что пора было вставать и начинать двигаться. Тело налилось свинцовой тяжестью и будто разучилось находиться в вертикальном положении, а разум отчаянно буксовал.

Кое-как добравшись до ванной, Полина с отвращением взглянула в зеркало — таким опухшим и помятым ей ещё не доводилось видеть собственное лицо. В сочетании с синяком на лбу оно смотрелось непозволительно плохо. С этим нужно было срочно что-то делать. Полина открыла кран с холодной водой и принялась стаскивать с себя одежду. Контрастный душ должен был помочь прийти в себя и убрать отёки, а на самый крайний случай в морозилке хранился запас льда. Затолкав свою одежду сразу в стиральную машинку, она взялась за цепочку, висящую на шее, и тут же окаменела. Кожу мгновенно пронзило миллионом ледяных иголочек, а внутренности скрутило тугим узлом от осознания, что бабушкиного кольца на цепочке не было.

В девять утра Полина снова прибыла в больницу. Она заранее написала Алле, что задержится перед работой, однако та ничего не ответила ей. Это было не важно. Выговор или увольнение казались Полине сущим пустяком по сравнению с потерей фамильного кольца. Вообще все её проблемы меркли на фоне утраты кольца. Сама мысль, что ей не удастся вернуть его, причиняла физические страдания и заставляла до крови царапать кожу на ладонях.

Остаток прошлой ночи Полина провела осматривая каждый сантиметр квартиры и салона машины, а тщательный осмотр кровати и постельного белья почти довёл её до панического отчаяния. Однако, каким-то чудом ей всё же удалось взять себя в руки и восстановить в уме события с момента, когда она использовала своё кольцо в последний раз. Сейчас Полина уже не сомневалась, что обронила его в палате Максима. Она стащила его именно там, у больничной койки, после чего бросилась бежать. По логике вещей, кольцо должно было лежать где-нибудь на полу, если, конечно, никто не обнаружил его раньше и не унёс с собой. Или если его не смели в мусор при уборке.

Полина запрещала себе строить такие догадки заранее. Её разум и без того походил на истерзанное страхами и сомнениями полотно.

Распахнув дверь больничной палаты, она растеряно замерла. Внутри было совершенно пусто; голый матрас на койке, пустая тумбочка и резкий запах дезинфицирующего средства в воздухе. Полина шагнула внутрь и принялась осматривать пол, старательно игнорируя бухающее в груди сердце.

Стоило ей присесть на корточки у кровати, как позади раздалось вежливое покашливание. Полина на секунду обернулась, чтобы скользнуть взглядом по невысокой женщине в белом халате, а затем снова принялась высматривать серебристый блеск на бежевом линолеуме.

— Максим Фомин вчера вечером выписался, — услышала она.

— Ясно, — слабым голосом отозвалась Полина спустя пару секунд. Поднявшись на ноги, она нервным жестом расправила подол платья. — А здесь случайно не находили кольца во время уборки?

Женщина в халате растеряно повела плечом и скрылась в коридоре. Через пару минут она вернулась вместе с уборщицей, однако та не сообщила Полине ничего утешительного.

Покинув палату, Полина какое-то время тупо стояла на месте возле двери не в силах остановить мельтешащие мысли. Теперь у неё оставалась лишь одна теория относительно местонахождения своей пропажи — кольцо мог забрать с собой Максим. Сразу после пробуждения она обнаружила на своём телефоне пару десятков пропущенных звонков, среди которых были вызовы и от Максима, но на тот момент у Полины не было ни времени, ни желания перезванивать.

Но что если он пытался сообщить ей именно о том, что нашёл кольцо?

Внутри тут же всколыхнулась надежда, и, выудив телефон из кармана платья, Полина набрала номер мужа.

Максим не ответил ей, зато она с первого раза дозвонилась до Светланы Юрьевны. На вопрос о сыне та внезапно замялась.

— Ох, Полин… — вздохнула в трубку свекровь. — Он увидел уведомление из суда и так расстроился. На нём просто лица не было… Наверно, ему надо это переварить.

Пугающие предположения ядовитой кляксой расползлись по сознанию Полины. Чего ей сейчас не хватало — так это конфликта с Максимом на фоне почти завершившегося развода. И именно в тот момент, когда ей жизненно необходимо было с ним связаться.

— П-передайте, что мне срочно нужно с ним поговорить, — произнесла она, заплетающимся от волнения языком.