Я говорю ему правду, потому что теперь я достаточно мужественен, дабы признать это.

– Много лет я пытался написать песню, но не смог… Потому что я идиот. – Смущение прокатывается по мне, когда я продолжаю. – У нас был только один шанс с Виком. Наша мечта, мать твою, маячила перед нами. Я не хотел ее упустить.

Скатившись с меня, Сторм переводит дыхание.

Я смотрю на серые облака. В любую секунду может пойти дождь.

– Ты не идиот, – произносит он спустя несколько мгновений.

Я могу быть хорош во многих вещах, но не способен хорошо читать, писать или произносить слова, потому что мой мозг работает не так, как у других.

Мне это ужасно ненавистно. Но это все равно не оправдание.

– То, что я сделал с Леннон и с вами, ребята, выходит за любые рамки. Хотел бы я вернуть все назад. – Повернув голову, я смотрю на Сторма и Мемфиса, стоящих по разные стороны от меня. – Мне жаль, что вы оба попали под перекрестный огонь из-за моей ошибки. Вы, парни, моя семья, а я не только украл и солгал, я разрушил все, ради чего вы работали.

Закрыв глаза, я делаю глубокий вдох. Не знаю, что принесет мне будущее, но в моей груди больше нет сокрушительного груза.

Правда – непростительный поступок, который я совершил, – раскрыта.

Но моя вновь обретенная свобода досталась мне дорогой ценой. Дружбой этих парней.

Сторм тихо смеется, заставая меня врасплох.

– Ты назвал меня дилдо-переростком?

Мои губы кривятся. Вроде бы да.

– А ты меня анальной дыркой.

– Это он у меня научился, – кричит Куинн где-то вдалеке.

Мемфис фыркает.

– Похоже, Феникс не единственный, кто ворует.

– Ага. Я украл оскорбление, Феникс украл песню… – Язык Сторма упирается в щеку изнутри. – А ты украл девушку своего брата.

– Сводного брата, – бормочет себе под нос Мемфис. – И она никогда не была моей.

Мы со Стормом обмениваемся взглядами. Чушь.

Вздохнув, Мемфис поднимается с земли.

– Что теперь будет?

Сторм встает следующим.

– Понятия не имею. – Он бросает взгляд в мою сторону, когда я поднимаюсь на ноги. – Все зависит от этой анальной дырки.

Мое внимание переключается на Леннон, которая так и осталась сидеть на месте. Она даже не подошла сюда во время драки, что еще больше подтверждает: она полностью разбита.

Она всегда была рядом со мной. Пришло время мне позаботиться о ней.

– Не знаю, – честно говорю я им. – Мне нужно быть с Леннон.

Все остальное меня сейчас не волнует.

Мемфис переводит взгляд на Скайлар, которая разговаривает с Куинн и бабулей.

– Думаю, нам всем не помешает перерыв.

Схватив его за шею, Сторм шумно выдыхает.

– Согласен. С нетерпением жду возможности откинуться на спинку стула, выкурить пару косячков, получить минет и расслабиться.

Пару дней назад я спросил Леннон, не хочет ли она поехать ко мне домой в Калифорнию, и ответом мне послужил ее смертоносный взгляд.

Она не готова уехать, а я не стану ее заставлять.

– Что ж, теперь весь дом в твоем распоряжении. Оттянись как следует. – Я наставляю на него палец. – Но не трахайся в моей кровати.

Я еще не спрашивал Леннон, потому что она скорбит и все такое, но не думаю, что она будет возражать, чтобы Куинн осталась с нами. На самом деле я считаю это хорошей идеей, поскольку знаю, как жена обожает мою сестру.

Как по команде, Куинн подбегает к нам.

– Погода отстойная, – хнычет она, когда начинает моросить дождь.

– Не волнуйся, – уверяю я ее. – Дождь во Флориде сродни ветру в Чикаго. Ты привыкнешь к нему. Кроме того, он никогда не длится долго.

Она дарит мне улыбку, которая не достигает ее глаз.

– Ага.

– В чем дело?

Куинн отводит взгляд.

– Ничего… Просто… – Она качает головой. – Неважно.

– Куинн…

– Есть престижный курс, который ведет авторитетный преподаватель по актерскому мастерству, куда я очень хочу записаться, но он в Лос-Анджелесе, и я не смогу его посещать, если перееду во Флориду…

– Ты остаешься со мной.

Я несу за нее ответственность, а это значит, что она будет жить там же, где и я.

– Пожалуйста, Феникс. Клянусь, что больше никогда ни о чем тебя не попрошу.

– Нет. – Черт. Теперь ее нижняя губа дрожит. – Прости, но ты еще ребенок. Я не позволю тебе остаться в доме на другом гребаном конце страны без присмотра взрослых.

– Я не ребенок. Через девять дней мне исполнится шестнадцать. Черт возьми, в средние века девушки моего возраста уже выходили замуж и рожали детей. – Куинн скрещивает руки на груди. – И я не останусь без присмотра взрослых, потому что там будет Сторм.

Мой лучший друг фыркает.

– Но не для того, чтобы нянчиться с тобой.

Взмахнув ресницами, она поворачивается к нему.

– Пожалуйста, Сторм. Прошу. Если скажешь «да», Феникс тоже согласится, потому что он тебе доверяет. Клянусь, я не стану помехой. Я просто… так этого хочу. Это моя мечта.

– Ни за что, – отрезает он.

Куинн вздыхает.

– Но мне это нужно. Я буквально умоляю тебя. – Ее взгляд мечется между нами. – Я отношусь к актерской игре так же, как вы, ребята, относитесь к музыке. Для меня это все. Единственная причина, по которой я до сих пор жива.

Дьявол. Наши характеры сильно отличаются, но это стремление следовать за своими мечтами – потому что они спасли тебя, когда остальное дерьмо чуть не убило, – явно наша общая черта.

Я не хочу отнимать у нее мечту.

Я уже отнял ее у Леннон и ни за что себе этого не прощу.

Мы со Стормом обмениваемся взглядами, и я понимаю, что он вот-вот сдастся.

И я тоже.

– Не жди, что я буду готовить или убирать за тобой, – ворчит Сторм.

– И тебе лучше получать в школе «С», – добавляю я. – Меня не волнует, что ты учишься онлайн. Это не оправдание.

Куинн моргает.

– Но я получаю одни «А».

Верно. У меня умная сестренка.

– Тогда мне лучше не видеть других оценок. Иначе сядешь на первый же самолет до Флориды.

Ее лицо светится.

– Значит ли это, что я могу остаться в Лос-Анджелесе?

– Похоже, что так.

Куинн визжит, достаточно громко, чтобы разбудить всех покойников на этом кладбище, а затем обнимает меня.

– Ты самый лучший старший брат во всем мире. Огромное спасибо.

Технически она должна благодарить Сторма. Помимо Леннон, только ему я могу доверить заботу о ней, когда меня нет рядом. И тут мне приходит в голову. – Как ты оплатишь эти престижные курсы актерского мастерства?

Другими словами, во сколько мне это обойдется?

– Теми деньгами, что ты заплатил мне за роль личного помощника на прошлой неделе. Этого хватит на пять занятий.

По крайней мере, она не потратит их на импланты.

Но, черт возьми, тысяча долларов за занятие? Лучше бы ей однажды получить «Оскар».

Издав еще один визг, она подбегает к Скайлар и бабуле.

– Сработало. Феникс позволит мне остаться.

Мемфис, только закончив говорить по телефону, хмурится.

– Я должен вернуться в Лос-Анджелес. У Гвен завтра прием у врача, но она хочет, чтобы я приехал домой сегодня вечером.

Сторм имитирует щелчок хлыста.

– Переезжаешь в особняк Барклаев, да? Будет… весьма интересно.

И под «интересно» я имею в виду чертовски ужасно.

В отличие от мамочки своего будущего ребенка, Мемфис ценит уединение и ведет скромный образ жизни. Жить со звездой реалити-шоу, которая обожает драму и любит, чтобы камеры мелькали возле ее лица двадцать четыре часа в сутки, – его худший кошмар.

Отсутствие реакции от Мемфиса говорит больше, чем любые слова.

– Когда ты делаешь предложение? – с ухмылкой интересуется Сторм.

Уклоняясь от ответа, Мемфис хлопает меня по спине.

– Передай Леннон мои…

Чьи-то громкие голоса заставляют нас обернуться.

– Оставь меня в покое, – кричит Леннон, прежде чем ударить Чендлера по лицу.

Не знаю, что сделал этот ублюдок, дабы расстроить ее, но, что бы это ни было, это станет последним в его жизни действием.