— Мне стоит опасаться их навыков? — поинтересовался Наиль. — Это могут быть кермские тени?

— Нет, не тени. Послабее будут. Для вас с ними разобраться проблем быть не должно.

Наиль нахмурился. Его не беспокоила охрана мага, но вот защитные заклинания… Эта цель была сложнее предыдущей. Ее требовалось не просто устранить, а допросить перед этим. Дарнак нуждался в информации о тайных планах противника.

Задав шпиону альзардской разведки еще множество вопросов об охране мага, количестве людей и прочем, он покинул внешне ничем не отличающуюся от остальных семью. К слову, ни жена, ни дети шпиона, казалось, в упор не видели Фантома в своем доме. Оставалось только гадать, что разведчик с ними сделал, и была ли эта семья на самом деле его.

Воспользовавшись крышами нескольких карет, Наиль добрался до верхнего города, где по описаниям разведчика быстро нашел нужный особняк. Тайное проникновение в столицу, разговор со шпионом и путь к нужному месту заняли довольно много времени, так что сейчас была беззвездная ночь. Небо было пасмурным, иногда срывался мелкий дождик, что было только на руку убийце.

Перебравшись через высокие стены, ограждавшие территорию, он проник сквозь все защитные барьеры и замер в отдаленном углу сада, бережно распуская невесомое ментальное заклинание, через которое принялся сканировать каждое живое существо, обитающее здесь.

Черный маг был на месте и занимался какой-то магией. Черные маги — это не темные маги. Последние назывались так просто из-за типа сил, которые они использовали, а черный маг — это тот, кто проводит крайне опасные эксперименты, часто с разумными существами, и очень часто испытывает результаты своих изысканий на мирном населении. Так как на материке после Великой Катастрофы была нехватка рабочих людей, черных магов, часто уничтожавших ради приходи целые деревни или даже города, здесь ненавидели особенно сильно. И ввиду сказанного тесные контакты местного правителя с таким человеком казались особенно странными.

«Есть следы Хаоса на нем, но он не оскверненный», — заметил Зиргрин, также изучавший своими собственными чувствами находящихся в особняке.

«Понял», — Наиль перевел свое внимание на присутствующих там представителей местной разведки. — «Убивать нельзя, на каждом метка. Стоит умереть одному — и поднимется тревога по всей столице».

«Скрытное проникновение и похищение цели. Используй лоя для этого», — предложил Зиргрин.

«Согласен, но на нем может быть следилка».

«Я заглушу ее».

Наиля с детства воспитывал и обучал Зиргрин, так что не было ничего удивительного в том, что они мыслили практически в одном русле.

С навыками Наиля пробраться в особняк проблем не составило. Маг находился в своей лаборатории, защищенной серьезными барьерами. Парню было довольно сложно разбираться с защитой из-за стены, но всего за двадцать минут ему удалось справиться, после чего лой помог ему оказаться внутри лаборатории, протащив через тени.

Лой способен игнорировать любые защиты, но это отнимает у него силы. Учитывая, что змееподобному существу еще предстояло вытаскивать его и цель из особняка, молодой человек решил облегчить задачу своего фамильяра.

Оказавшись в лаборатории, Наиль обнаружил мага, склонившегося над давно умершей женщиной, из живота которой пробивалось какое-то растение. К счастью, цель была в помещении одна.

Наиль немедленно метнул паралитическую иглу, после чего подскочил к замершему магу. Зиргрин в это время воспользовался своими силами и подавил следящее заклинание, однако не развеял его полностью, чтобы не насторожить охрану. Уже спустя мгновение лой затащил своего хозяина вместе с ношей внутрь тени.

Лой — разумное магическое существо. Он понимал, что надо убираться как можно дальше от того места, потому смог протащить сразу двоих человек тенями за пределы города.

Оказавшись по ту сторону городской стены под мелким моросящим дождем, Наиль с уважением посмотрел на контрактного зверя. Тот выглядел вялым, его всегда блестящая черная шкурка потускнела и стала белесой. Было заметно, как тяжело дался лою этот подвиг.

— Ты молодец, — потер Наиль пальцем рогатую голову фамильяра, обвившего его руку и готовившегося заползти в рукав. — Чуть позже я позволю тебе полакомиться.

Кончик хвоста змееподобного существа радостно дернулся из стороны в сторону, после чего существо скрылось в рукаве, где замерло, видимо, уснув.

Наиль поудобнее перехватил все еще парализованного мага, после чего скрылся с ним в противоположном от оставленной кареты направлении. Вскоре он выбрал подходящее место. Небольшая роща перетекала в Лес, куда хальминцам путь был заказан. Затащив цель на окраину Леса, парень взялся изучать сложные защиты, установленные на его разум.

«Божественное вмешательство», — проговорил Зиргрин. — «Ты не сможешь сам это убрать, не уничтожив цель. Я помогу…»

Спустя два дня молодой человек покинул Лес. В его руках был треугольный артефакт, края которого обрамляли крупный кирмовый кристалл с вложенным заклинанием записи. Берта-Ураган обучила его, как при помощи магии воздуха и небольших познаний в артефакторике создать записывающий и воспроизводящий артефакт. За два дня пытками и ментальным давлением убийца выжал из мага все до последней капли. Под конец, когда ему уже было не о чем рассказать, тот начал говорить о своем детстве и дошел даже до количества раз, когда он оконфузился в постели малышом. Всю информацию, как нужную, так и полнейший мусор, Наиль скрупулезно записывал, чтобы потом передать Дарнаку. А уж что в этом важно, а что — нет… Пусть дознаватели решают.

«Агзул…» — задумчиво пробормотал Наиль. — «Что он вообще такое? Никогда раньше о нем не слышал».

«Я тоже», — признался одушевленный меч. — «Это точно божество. И он как-то связан с тварью Хаоса, которая где-то на моем материке скрывается от жрецов бога Хаоса».

«Вначале Третий принц, теперь вот приближенный хальминского короля. Этот Агзул точно не в игры играет, но только конечной цели не знал даже этот маг».

«Маг — мелкая сошка, как и принц Виор. Боюсь, что эта возня происходит не только здесь, но и в других частях континента. Когда вернемся, мне нужна будет твоя помощь… Я должен попасть в центр континента. Оттуда мне будет проще всего отследить происходящее».

«Когда закончим — я буду в твоем распоряжении», — спокойно отозвался молодой человек, совершенно не беспокоясь из-за предстоящего.

«Спасибо», — тихо вздохнул Зиргрин, после чего затих. Ему было неловко из-за своего положения и необходимости обременять ученика, но он не мог больше игнорировать свои обязанности.

«Зир, мы не чужие друг другу. Даже если ты — бог, а я — просто человек, я считаю тебя больше, чем другом. Ты — моя семья. И я ощущаю твои эмоции и знаю, что ты относишься ко мне точно также. Поэтому не заставляй меня повторять клятву, которую я тебе уже дал. Если тебе нужно использовать мое тело — используй. Только дай возможность закончить со срочными делами».

«Прости», — грустно отозвался меч. — «Просто в этом состоянии я ощущаю себя не богом, а каким-то клещом, который присосался к тебе…»

«Не говори ерунды. Мы помогаем друг другу», — отрезал Наиль, после чего разговор прекратился.

Парень не пошел к Ларку, нет. Он вскоре вновь вернулся в столицу Хальмина.

В городе творилось нечто невероятное. Стража была повсюду, серые тени разведчиков (их униформа была серой) мелькали перед глазами, прочесывая дом за домом, человека за человеком. С ними были жрецы Крылатого Змея, помогавшие исследовать горожан в поисках шпионов. Вот еще один вопрос, о котором предстояло позаботиться. Вся церковь Крылатого Змея была насквозь гнилой. Среди служителей практически не было действительно верующих людей, все обряды проводились, словно спектакль. Верил только лишь простой люд, а вот служители воплощали в жизнь свои меркантильные цели. Во время последней войны Альзардские служители передавали всю информацию Хальмину и все еще продолжают шпионить, о чем тот же Дарнак прекрасно знает, но ничего не может поделать. Запретить веру в период войны он не мог, люди нуждались в этом. Ему приходилось запрещать исповеди в войсках, но этому мало кто следовал, так что любые цели и планы держались в строгой секретности до момента начала их воплощения. Тайные приказы с конкретным временем распечатывания — это единственное, что смог придумать генерал. Такой подход был сложным, но он помогал.