— Ещё слишком рано, — успокаивает его Гилберт. — Мы ещё не решили, где им лучше устроить встречу. Но это действительно важно сделать как можно скорее, ведь колдун очень опасен, и чем дольше мы медлим, тем больше вероятности, что он начнёт что-то подозревать.

— О каком ещё колдуне вы говорите? — хмуря светлые брови, внезапно спрашивает Андраник.

— Как это о каком колдуне мы говорим? — я гляжу на него в не меньшем недоумении.

— А что вы вообще знаете о происходящем, уважаемый принц Андраник? — вкрадчиво спрашивает Гилберт.

— Я знаю всё! — запальчиво восклицает уважаемый принц, но пояснять не спешит.

— Ну? — подталкивает его Гилберт.

— Ну, почти всё, — уже менее уверенно говорит Андраник.

— Ну? — не унимается Гилберт.

Он прищуривается, и принц Четвёртого королевства не выдерживает тяжёлого взгляда.

— Почти ничего, — мямлит Андраник, и из глаз его начинают катиться крупные слёзы. — Мамочка сказала, зачем мне зря волноваться, ведь ничего страшного, и папочка был с нею согласен. Я слышал только, что принц Сильвер вроде бы пропал, затем мы поехали сюда, в Первое королевство, потому что папочка хотел поддержать короля Бернарда, а мамочка поехала с ним, а меня одного отправлять домой они не решились, ведь на дорогах могло быть опасно, у-у-у...

И принц Четвёртого королевства совсем уж позорно ревёт.

— Это он чего, от страха? — спрашивает Скарри. — Такой большой, а дорог боится, фу. Не видать такому Приключения.

— И вовсе не от страха! — возражает Андраник, выныривая из платка. — Это потому, потому!.. Из-за всего! Почему одним — приключения, слава и всё интересное, а другим — ничего? А мне, думаете, не хотелось понять, что происходит, зачем вы сидите под землёй, почему Сильвера ищут, когда он на самом деле не терялся? Мне и поговорить-то не с кем было — у вас, что ли, спрашивать? Так вы же первые посмеётесь. Рядом всегда или мамочка, или папочка, всегда велят сидеть в своих покоях, разговоры взрослых слушать не дозволяют, и всё хорошо, и зла никакого нет, не переживай, сынок, не бери в голову, не расстраивайся, зачем попусту волноваться, вот и всё! Всё, что я слышу целыми днями!..

— Так, спокойно, — говорит Гилберт и хлопает его по спине. — Смеяться мы не будем. А о том, что происходит, думаю, ты должен узнать...

Принц Андраник утыкается в плечо Гилберта и позорно воет. Я хрюкаю от смеха. Гилберт делает мне суровое лицо и грозит кулаком. Скарри Третий Могучий опирается на локоток и высоко поднимает брови, молча наблюдая за этой сценой.

— Говорите, принц Четвёртого королевства? Будущий правитель? — хмыкает он наконец, обращаясь ко мне.

— Ага, — киваю я.

— М-да, — только и говорит Скарри.

К чести Андраника, он довольно быстро берёт себя в руки. Не знаю уж, слышал он то, что сказал Скарри, или нет.

— Слушай, — говорит ему Гилберт. — Землю под королевствами пожирает гигантское создание по имени Грызельда. А наверху объявился злой колдун, мечтающий отправить на тот свет меня и Сильвера, а этот свет завоевать. Сейчас мы решаем, как бы столкнуть этих двоих, чтобы избавиться от колдуна, если повезёт.

— А-а-а, — бормочет стремительно бледнеющий Андраник. — Вот что называется «ничего страшного, сынок», я понял. А п-п-почему даже королевский советник не знает о колдуне? Ах, наверное, его попросили избегать этой темы в разговоре со мной.

— Какой советник? — тревожно спрашивает Гилберт.

— Ну Р-р-рудольф, — лепечет Андраник, пугаясь моментально изменившегося лица Гилберта.

— Так он и есть тот самый колдун, — говорю я. И Андраник прямо-таки взаправду берёт и падает к нашим ногам, лишаясь чувств, словно какая-нибудь девица.

Пимми приходится ещё раз сбегать за водой, и мы довольно щедро поливаем Андраника, прежде чем он приходит в себя.

— Скажите, что вы просто надо мной пошутили, — умоляет он, отводя мокрые пряди волос, облепившие выпуклый лоб.

Но мы, конечно, не можем этого сказать.

— Так я же ведь с ним разговаривал! — с ужасом шепчет Андраник и весь при этом трясётся. — Почему меня не предупредили? Он же мог меня убить!

— О чём вы говорили? — спрашивает Гилберт.

— Ой, о многом. Пожалуй, кроме него, на меня мало кто обращал внимание при дворе короля Фергуса, да и мамочка с папочкой следили, чтобы я находился или при них, или в отведённых мне покоях. Он так по-доброму со мной говорил, с таким уважением. И о моей коллекции стрекоз, и о любимых книгах, — припоминает Андраник. — Обсуждали блюда, поданные на ужин. Так, ничего особо важного. Ещё он не очень хорошо отзывался о королеве Неле. Не то чтобы говорил плохие слова, но как-то само собой выходило... Как будто из-за неё Сильвер мог пропасть, и что короля Бернарда она оставила, хотя со свадьбы всего ничего времени прошло, и что ей важна лишь власть, и у неё какие-то свои замыслы. Вы когда говорили о злом колдуне, я даже на мгновение подумал, не про королеву ли Нелу это.

— Кроме стрекоз и книг, ты Рудольфу — то есть Рэналфу, так его зовут на самом деле — ничего не сообщал? — ещё раз уточняет Гилберт. — Что-то о нас, о других королях, о Неле, о колдунах?

— Что колдунов не боюсь, говорил, — с гордостью заявляет Андраник. — И что даже королеву Нелу не боюсь, хоть она и страшно могучая колдунья. Я считаю, что глупые предубеждения...

— Так и сказал — «могучая колдунья»? — рявкает Гилберт, встряхивая беднягу за плечи, и тот заметно начинает бояться одного определённого колдуна.

— Д-да, а что? — запинается он. — Хоть о способностях колдунов ничего толком не известно, но королям ведь положено всё знать, и я слышал, как отец говорил, что она знает много заклинаний, а ещё у неё сила огромная...

— И всё это ты выложил Рэналфу? — рычит Гилберт, затем отталкивает несчастного Андраника и большими прыжками бежит к выходу. Я спешу за ним, а до вновь начавшего реветь Андраника мне и дела нет.

Нелу и отца мы находим не сразу. Точнее, нам довольно быстро указывают на дом, в котором они уединились для беседы, но дозваться их удаётся с трудом.

— Что ещё такое? — недовольно спрашивает отец, поправляя камзол с оторванной почему-то пуговицей. За его спиной Нела спешно заплетает косы, которые местами распустились.

— Вы чего, подготовку к сражению устроили? — ехидно спрашиваю я, но Гилберт меня перебивает.

— Не время, Сильвер! Послушайте, Рэналф теперь знает всё про Нелу.

— Ну, совсем всё он знать не может, — довольно ухмыляется отец и вдруг серьёзнеет. — Что значит — знает всё? Как это вышло, кто и что ему сказал?

— Я, — убито произносит Андраник, который, оказывается, пошёл за нами. — Я не знал, что он злой, и рассказал ему всё, о чём мне было известно. О том, что королева Нела обладает большой силой, знает много заклинаний — правда, я не говорил, каких именно, потому что и сам не знаю. Пожалуйста, простите меня! Папочка и мамочка не рассказывали мне о происходящем, потому что не хотели меня зря волновать, и мне и в голову не могло прийти, что ваш же советник чего-то о вас не знает! Простите, я не хотел!

— Ах, Эвклас, вот же дур-рак! — сердито говорит отец и дёргает себя за едва наметившуюся бороду. — Я что, зря всех королей предупреждал? Какого рожна он не сказал тебе о таких важных вещах? Как можно вообще так носиться с сыном, будто он младенец, а не будущий правитель! Нела, я вот что хотел сказать — в последние дни наш колдун зачастил под землю, причём ходит один, а что делает, не раскрывает. Говорит, ход пробует проложить, да только я не первый год в королях и отличать, когда мне врут, умею. Следить мы с Лансом пробовали, но мало толку. Может, он уже и сюда путь отыскал!