— Проходите, — улыбнулся слуга, пропуская его во двор, засыпанный мелкой галькой.

Орочимару проводили в украшенный сад, где от обилия белого ему стало дурно. Белые хлопковые скатерти и салфетки на длинных столах, белые атласные ленты и дорожки между деревьями. Белые блюда и тарелки, белые свечи и вазы, белая одежда слуг и официантов. Белое, белое, белое! Даже сакура в поместье Сенджу всегда цвела белоснежными цветами, а не розовым, как во всей Конохе. Одно радовало: хотя бы гости были в разноцветных кимоно.

Орочимару нашел место подальше от остальных и стал за всеми наблюдать. Здесь, как и всегда, были все те, кто хоть как-то имел отношение к политике Конохи: главы влиятельных кланов со своими женами и детьми; велико уважаемый совет со своими супругами; шиноби из специального отряда; мелкие советники и даже несколько гостей из столицы дайме. Хокаге разговаривал с господином Сенджу и госпожой Мито, хотя последняя часто отвлекалась на указания слугам. Неподалеку госпожа Айше беседовала с Даном. Он выглядел, как и всегда — просто блестяще. Аккуратно уложенные волосы, сверкающая улыбка, прямая осанка и превосходно выглаженное кимоно. Орочимару даже с расстояния отметил, что темно-синяя ткань с серебряным узором волн была ему не по карману. Рядом с ним стояла невысокая женщина в нарядном платье и девушка в повседневной одежде, уж слишком похожая на Дана.

— Надо же, — удивился Орочимару.

Он был уверен, что никто в семье Сенджу не примет простого капитана. Госпожа Мито скорее удавится, чем смешает кровь Сенджу с обыкновенным шиноби. Госпожа Айше, может быть и примет, но вряд ли потерпит улыбку очаровательней той, что есть у нее. А господин Сенджу слишком ревностно относился к своей дочери и не мог так быстро одобрить кандидатуру постороннего. Но Дан привел с собой семью, а это значило только одно — все уже решено, и сегодня стоило ожидать не только поздравления с праздником Весны, но и помолвку. Орочимару огляделся и нигде не заметил Джирайю. Только пока не мог понять: был ли это хороший или плохой знак.

Орочимару отвел от них взгляд и заметил, что к нему подходил невысокий парень с кудрявыми каштановыми волосами, с курносым носом и с красными татуировками на щеках в виде треугольников. Он радостно улыбался, и были видны его белоснежные клыки. А рядом крутился его верный пес — серый волкодав с длинной шерстью.

— Какие люди, — поздоровался он.

— Рад видеть тебя, Акира, — равнодушно ответил Орочимару.

— Сколько же мы не виделись?

— Почти два года, — произнес Орочимару, в какой раз вспомнив тот позор на первой миссии в Специальном отряде.

— Ну да, ну да, — закивал Акира. — Из всех историй, что я когда-либо слышал, лучше, чем ваше позорное изгнание их отряда, сложно вспомнить, — рассмеялся он. — Что с вами-то потом было? Вроде, как говорят, отличились на финальном сражении, пока мы границы охраняли?

— Не мы, а Джирайя, — коротко ответил Орочимару.

— Ой, ну этот всегда своей силой отличался, — усмехнулся Акира, — Помнишь, когда он всем нашим ребятам навалял?

— Помню, — ответил Орочимару разглядывая гостей и, наконец, увидел Цунаде.

Она со всеми здоровалась, улыбалась, и когда протягивала руку, прикрывала ее рукавом. А затем она заметила Дана, и они вместе отошли ото всех подальше. Орочимару усмехнулся, поняв, что они старались сделать непринужденный вид, но каждый раз Цунаде ненароком поправляла ворот его кимоно, а Дан уж слишком искрился влюбленной улыбкой.

— Слушай, а кто это? — Акира кивнул в их сторону.

— Капитан Дан Като, — ответил он.

— Никогда не слышал о нем, — удивился Акира, а тем временем Дан погладил Цунаде по плечу, она вся покраснела, огляделась и стала смеется. — У них, похоже, что-то есть?

— Есть.

— А как же Джирайя? — удивился он. — Разве не он все время крутился рядом с ней?

— Крутился — согласился Орочимару и внимательно на нее посмотрел.

Цунаде и вправду была очень красивая. Изящная фигура, лицо с правильными чертами и большими глазами, а что самое интересное: карие глаза и светлые волосы. К тому же у нее был недурной вкус, даже сейчас она выглядела намного лучше остальных. Нежно-розовое кимоно сидело точно по фигуре, тяжелые длинные рукава украшала золотая вышивка. Того же цвета был и широкий шелковый пояс оби. Волосы были искусно уложенные наверх и украшены заколкой-кандзаси с длинными прозрачными бусинами. Орочимару знал: у него есть всего лишь одно мгновение, чтобы насладиться этой красотой, прежде чем Цунаде откроет рот, нервно закусит палец или пойдет своей дерганной грубой походкой, которая ему так не нравилась. Ему вообще много чего в ней не нравилось. Всю жизнь она вела себя слишком избаловано. И, несмотря на то, что родилась в таком великом клане, кроме как крушить ничего не умела. Орочимару даже в ее увлечение ирьёниндзюцу не верил, считал, что это ей быстро надоест. А как же его раздражала ее вспыльчивость? И он никогда не мог понять, почему она так нравилась Джирайе, а теперь вот и Дан с нее глаз не сводил.

Как вдруг Орочимару заметил, что с ней что-то не так: накрашена на скорую руку, из прически выбивались пару прядей. И он никак не мог понять, в чем же дело, но от размышлений отвлек громкий голос Хирузена.

— Прошу внимания! — произнес он, и когда голоса гостей медленно стихли, Хирузен продолжил: — Каждый год в этом доме проходит удивительной красоты праздник Весны, и как называл его мой Учитель, Первый Хокаге — праздник жизни и надежды… Все мы привыкли в этот день слышать поздравления от всеми уважаемого господина Сенджу. Но сегодня я эту роль взял на себя. Как вы знаете, восстание в стране Рек закончено, и нас, надеюсь, ждут мирные времена, как это было целых двадцать лет подряд. К сожалению, за эти два года мы многих потеряли, друзей, близких, и даже этот чудесный дом не обошло несчастье. — Он тяжело вздохнул. — Но его сестра, моя ученица Цунаде Сенджу, в составе своей команды дошла до победы. А Джирайя так и вовсе в одиночку победил в последнем сражении. Не спешите упрекать меня в излишней любви к моим ученикам, — он улыбнулся. — Сегодня я хотел бы поблагодарить того, кто все время был с ними рядом, и, кажется, оказался куда более хорошим наставником, чем я. Капитан Дан Като! — Он показал на Дана, который стоял рядом с семьей Цунаде. — И за его заслуги я назначаю его в Специальный отряд. Это достойное место для такого достойного человека, как он.

В саду стало так тихо, что стало слышно, как качались тонкие ветки сакуры на теплом ветру.

— Но это еще не все, — продолжил Хирузен. — На войне мы не только сталкиваемся с болью, но и находим любовь, — улыбнулся он. — Думаю, господин Сенджу не будет против моей инициативы, ведь мне Цунаде, как родная дочь. С радостью хочу всем сообщить: главы кланов, всеми уважаемый совет и великие шиноби, что Цунаде последняя из клана Сенджу, помолвлена с Даном Като, счастья вам и мирных времен…

Все догадки Орочимару подтвердились, но он не знал, радоваться или нет. Даже поздравлять их не пошел, решил, что лучше наберет себе деликатесы, чем будет стоять в очереди, говорить фальшивые слова и смотреть на приторно радостную Цунаде. Хотя, когда все им хлопали, он на мгновение заметил, как улыбка с ее лица исчезла, и в глазах появилась печаль. Она посмотрела на дом, но вдруг подул теплый ветер, Дан ее приобнял, и с веток сакур полетели белоснежные лепестки…