— Обещаю, я отомщу за тебя, — произнесла Цунаде.

Сегодня был важный для нее день — она наконец-то надела форму джонина. Правда, черные брюки и кофта с высокой горловиной смотрелись на ней мешковато, а военный зеленый жилет был и вовсе большим. Но налобная повязка держалась хорошо, и на металлической пластине гордо блестел символ Конохи — лист в форме водоворота.

Она в последний раз взглянула на надгробие брата и, нахмурившись, покинула кладбище. Вышла на сонные улицы и заторопилась к месту, где провела все свое детство. А может быть, и всю жизнь… Над тренировочными полями стояла утренняя дымка. Сандалии мочила роса, сладко пахло цветами, и день обещал быть очень хорошим.

Недавно Цунаде исполнилось семнадцать лет. Она была невысокого роста, с длинными светлыми волосами, завязанными в два низких хвоста. Короткие пряди обрамляли красивое лицо с большими светло-карими глазами и пухлыми губами. Фигура успела приобрести округлые формы, особенно в области бедер, но грудь так и оставалась почти плоской.

Вдалеке Цунаде заметила старика в сером кимоно и своих напарников в такой же форме, как у нее.

— А вот и наша принцесса! — радостно крикнул один из них.

— Джирайя, — пробормотала она.

Джирайя так сильно вырос за время странствий, что Цунаде не могла припомнить: видела ли она кого-то еще выше? Жилет трещал в плечах и едва сходился на накаченной груди. Непослушная грива белых волос спускалась ему почти до пояса. Низкий голос окончательно окреп и звучал как летний гром. А в кожу, кажется, навсегда въелся дорожный загар. Но больше всего изменилось его лицо: челюсть стала массивнее, нос — крупнее, а белые брови — еще гуще. Только в темных глазах, как и прежде, играл задорный огонек.

— Мы с Орочимару тебя заждались. — Джирайя широко улыбнулся, положив руку на плечо второму напарнику.

— Пустая трата времени, — холодно ответил Орочимару, смахнув его руку.

Орочимару был высоким, но все равно намного ниже Джирайи, и худощавым. Его длинные черные волосы лоснились на солнце, а кожа на заостренном лице была тонкой и почти белой. Оттого ярко-желтые глаза с узким зрачком выглядели еще страннее, чем могли бы показаться на первый взгляд.

Цунаде подошла к ним, коротко кивнула в знак приветствия и взглянула на большой деревянный короб-фотоаппарат на треноге, за которым стоял и сам фотограф — невысокий пожилой мужчина. На его голове красовалась белая фетровая шапочка, а на носу держались круглые очки с толстыми линзами.

— Молодая госпожа Сенджу, мое имя Хироси Сугимото. — Он учтиво поклонился.

— А где Учитель? — спросила Цунаде, оглядев пустые тренировочные поля. — Он же обещал прийти.

Орочимару пожал плечами. Джирайя почесал подбородок. А фотограф с очень важным видом обратился к ней:

— Госпожа Сенджу, кому, как не вам, этого не знать? Ваш Учитель — очень занятой человек, особенно сейчас, когда в соседней стране началось восстание. Он попросил сделать снимок без него. Но волноваться не о чем, — господин Сугимото легонько хлопнул по коробу фотоаппарата, — я свою работу знаю хорошо. Все важные люди только ко мне обращаются. А теперь в моей коллекции будете и вы — ученики самого Хокаге! Сдается мне, что вас ждет великое будущее…

— Еще какое, — улыбнулся Джирайя, широко расставил ноги и театрально выставил руку вперед. — Не сомневайтесь, наши имена прогремят по всей стране! Да что уж там? Весь мир будет знать нас, и ни одна красавица не устоит передо мной…

Но не успел он договорить, как Цунаде зарядила ему щелбан.

— Хватит болтать, — пригрозила она. — Все уже собрались у ворот Конохи, и никто нас ждать не будет.

— Ты же сама опоздала, — ответил он, потирая шишку.

— Давайте уже покончим с этим, — с раздражением произнесла Цунаде.

Под недовольные вздохи Орочимару и обиженное ворчание Джирайи они, наконец, встали рядом.

— Подождите, — господин Сугимото выглянул из-под накидки фотоаппарата. — Вы не попадаете в кадр, встаньте, пожалуйста, поближе.

Цунаде стиснула зубы и, сложив руки на груди, приблизилась к напарникам. Джирайя оказался за спиной, а Орочимару — сбоку.

— Как-то скучновато выходит, — вздохнул Джирайя. — Может, раскрасим наш унылый вид в этих зеленых жилетах? — Он ловко надкусил палец и уже стал собирать печати, но Цунаде перехватила его ладонь.

— Не время для твоего баловства, — произнесла она.

— Ну а что? Не хочешь моих жаб? Так давай попросим Орочимару зверюшек призвать?

— Даже не думай, — отрезал Орочимару. — Мои змеи — не пустое развлечение, в отличие от твоих жаб.

— Ну и ладно, — ответил Джирайя, поджав губы, а затем натянул уж слишком ехидную улыбку. — Жаль, Цунаде никого призывать не умеет…

Она бросила на него угрожающий взгляд.

— Но крушить — это тоже замечательно, — протараторил он, выставив ладони, и тихо добавил: — Хотя из тебя и ирьенин какой-нибудь хороший получился бы…

— Не чеши языком, — перебила Цунаде. — Мне до ирьенинов дела никакого нет. Совершенно глупые девицы с совершенно глупой зеленой чакрой.

— Да ты им просто завидуешь, — ответил Джирайя. — Поговаривают, у них новая форма с такими короткими юбками, что глаз не отведешь. А твои штаны, ну точно мужик…

— Пожалуйста, избавьте меня от себя, — закатил глаза Орочимару.

— Господа! — окликнул их господин Сугимото. — Давайте все же продолжим.

Цунаде тяжело вздохнула и посмотрела на линзу деревянного фотоаппарата. Скоро они должны будут вступить в Специальный отряд — место весьма статусное и недоступное для обычных шиноби. А им, ученикам Хокаге, даже звание джонина присвоили без экзаменов. И теперь они стояли плечом к плечу в одинаковой форме — и кто знает, какое будущее их ждет?

Цунаде перевела взгляд за спину господина Сугимото, где искрилась изумрудная трава тренировочных полей. Сколько же времени они здесь провели в детстве? Неудачные первые техники, бесконечные споры, горькие слезы и попытки стать лучше… Господин Сугимото высоко поднял грушу, а Цунаде пожалела, что не убрала пряди за уши — наверняка волосы закроют все лицо.

— Эх вы, мои друзья! — вдруг воскликнул Джирайя, схватив их в охапку.

Орочимару закряхтел, а Цунаде с ужасом заметила, как рука Джирайи потянулась к ее груди. Щеки вспыхнули. Она уже собралась ему вломить. Но вовремя вспомнила, чем это кончилось в прошлый раз, и только успела прикрыть грудь ладонью, как услышала щелчок затвора.

Хокаге получил готовый снимок, когда они уже были далеко за воротами Конохи, нагоняя остальной отряд. Он открыл бумажный конверт, взглянул на учеников и громко рассмеялся.