— О чем ты? — Дан скрестили руки на груди.

— А ты не видел, как твоя Цунаде обсматривала нашу квартиру? Честное слово, как будто ее в трущобы привели. Она даже есть-то поначалу побаивалась. Думаешь, почему мама все ходит в ту дорогую лавку за ее любимыми пирожными? Честное слово, мы такие только на дни рождения ели.

— Ты преувеличиваешь, — ответил Дан, но его сердце все же неприятно кольнуло.

— Ну и снесла же тебе голову ее красота, — улыбнулась Ани, покачав головой. — Ну ладно, была бы я парнем, тоже не прошла мимо. Такие волосы, — она показала волны у головы, — такие ресницы, — похлопала пальцами у глаз и вдруг вскочила со стула, — такая талия, — глубоко вдохнула, туго затянула пояс халата, встала на цыпочки и важно заходила по кухне, сдавленно продолжив: — Ох, мы с Хокаге… То есть с моим Учителем… Вы же помните, что мой Учитель Хокаге?

— И откуда в тебе столько вредности? — Дан собрал бумаги со стола и хорошенько ее треснул.

— Извини, — сквозь смех произнесла она, а затем успокоилась и встала рядом с ним. — Я просто немного устала от всех этих разговоров про учеников Хокаге.

— Боюсь спросить, где же ты их слышишь?

— Как где? — она пожала плечами, — Везде. Когда до нас дошли новости о победе, только все и говорили про одного из учеников Хокаге. А потом и вовсе стали болтать, что это они только втроем выиграли все сражение. И уж не знаю, как там на самом деле было. Но ты же был их капитаном и наверняка сражался наравне с ними, а про тебя ни слова. Но кому нужен капитан Дан Като, когда есть они? Но ладно, думаю, поговорят да успокоятся. Ну уж когда ты одну из них в дом привел, — от возмущения она округлила глаза, — соседи-то сразу все пронюхали и растрепали на всю округу. Так, меня и стали все донимать: расскажи то, расскажи се. А что мне им рассказать? Как красиво стонет госпожа Сенджу в спальне моего брата? — Ани громко выдохнула. — Спасибо, что остальных в придачу не привел.

— Удивительные вещи ты мне рассказываешь, — вздохнул Дан. — А самое главное, в какой удачный момент.

— Ну, я же не должна все это молча терпеть?

— Не должна, — согласился Дан, но вдруг стал серьезным. — Но не забывай, что Цунаде будет моей женой. А значит, когда оскорбляешь ее, оскорбляешь и меня.

— Прости, — Ани положила ему руки на плечи, — я не хотела с тобой ругаться. Просто мне за тебя иногда бывает обидно, и за нас с мамой тоже.

— Дело в тканях? — перебил Дан.

— Да, в них, — кивнула Ани. — Я хочу идти в своей одежде. Я считаю, что очень глупо ради одного дня тратить целое состояние.

— Хорошо, — вздохнул Дан. — Ты можешь идти в чем пожелаешь. Хотел же как лучше…

— Не ворчи. — Ани обняла его со спины и чмокнула в щеку. — Если ты с ней и вправду счастлив, то и я как-нибудь привыкну. Только не забывай, какой ты у нас замечательный.

— Я тебя понял, — сдержанно улыбнулся Дан. — Мама скоро проснется, приготовь, пожалуйста, завтрак.

Дан тяжело вздохнул и подумал: когда же она успела поменяться во мнении? Или же он просто старался этого не замечать?

За окном уже светало. Ани жарила яйца, напевая себе что-то под нос, а он убрал бумаги и думал о предстоящей встрече, на которую, к большой радости, вместе с ним согласилась пойти мама.

— Доброе утро, — послышался ее спокойный голос.

Она была женщиной тихой. Невысокой, стройной, с приятными чертами лица и каштановыми волосами длиной до плеч, в которых уже виднелась седина. Сейчас она появилась в кухне в длинном прямом коричневом платье. Дан с Ани были на нее совсем не похожи, они все же больше унаследовали внешность отца.

— Смотрю, ты уже готова к встрече, — произнес Дан.

— Да, дорогой, — произнесла она и принялась помогать Ани накрывать на стол.

Они позавтракали в молчании. И Дану оно очень не понравилось, хотя он и знал, что мама, наверняка, нервничала перед встречей, а сестра все еще дулась из-за нарядов.

— И все-таки в последний раз предлагаю, Ани, — произнес Дан, ополаскивая тарелки в железной мойке и ставя их в шкаф. — Ты точно не хочешь пойти с нами?

— Нет, — отрезала она, — у меня и своих дел полно, братец.

Ани закрыла за ними дверь, и они с мамой вышли на улицу. В последнее время стояла теплая погода, распускались почки на деревьях, и по всей Конохе набухали бутоны сакур. Их дом стоял в самом начале Нового квартала и уже был давно обжит, а сейчас путь вел их в конец — где только недавно закончилась стройка. Деревьев здесь еще никаких не росло, не все витрины ларьков открыты, и не так много окон были занавешены. Дан оглядывался по сторонам и не заметил, что они уже дошли до назначенного места. Где их встречал высокий мужчина с загорелой кожей, темными волосами и аккуратно подстриженной бородой, в одежде очень похожую на форму шиноби, только серого цвета и без жилета.

— Семья Като, — заулыбался он. — Рад вас видеть. Как вам улица?

— Замечательная, Энес — улыбнулся Дан.

— Что ж, вот что я хотел вам показать. — Он махнул в сторону двухэтажного дома из светлого дерева с большими окнами неподалеку.

— На второй этаж, пожалуйста. — Энес показал на лестницу, они с мамой прошли вперед, а он, поднимаясь за ними, продолжил: — На первом этаже все уже заселили. Окончание войны не только хорошее время для шиноби, но и для меня. Все задумываются о женитьбе, о детях, а тут еще и премия Хокаге, так что спрос на небольшое жилье сами понимаете какое. Так что квартира, которую я хочу вам показать — последняя в этом доме. — Он большой связкой ключей открыл дверь, и они все вместе вошли в квартиру. — Коридор небольшой, но зато, как вы просили, есть своя ванная.

Дан оставил Энеса с мамой, а сам прошелся по пустой квартире: деревянные светлые полы, такие же стены, широкие окна. Но больше всего его обрадовало наличие кухонного гарнитура — значит, можно было переехать хоть сегодня.

— А где спальня? — вдруг спросил он, когда понял, что в гостиной не было ни одной двери.

— Ох, пожалуйста, — Энес оторвался от разговора с мамой, — тут немного хитрая планировка, — он раздвинул двери шкафа, а за ними оказались вовсе не полки, а небольшая комната с окном в пол. — Если заметите, гостиная выходит на восток.

Дан вошел в спальню и подумал, что здесь поместиться разве только двуспальная кровать. Но, с другой стороны, ему больше ничего не надо было. Он подошел к окну, и оказалось, что за ним был маленький балкон с железной оградой. Открыл еще запыленные после отделки застекленную дверь и выглянул на улицу.

— А эта комната выходит на запад, — произнес Энес, — так что, уверяю, в этой квартире можно с утра встречать рассветы, а вечером провожать красивые закаты.

Балкон выходил на двор, где сейчас лежал строительный мусор, но когда-нибудь там обязательно вырастет трава и зазеленеют кусты с деревьями. Дан подумал, что на балконе можно будет высадить цветы в кадках, поставить плетеное кресло, и по вечерам обнимать Цунаде под теплым шерстяным пледом. Он прикрыл глаза, представил, как будет ее здесь целовать, глубоко вздохнул и решился.