— Он не враг. Он защитник и помощник. Но не признает слабости. Только благодаря своей наполненности я смог установить с ним связь. Он протащил нас через разрыв миров и выкинул с этой стороны, у перехода.

— Не бывает Сеп-Хатти летом. Они уходят на самые вершины горных пиков, или глубоко под землю.

— С нами был воздушный маг. Она разбудила его. Без нее бы не справились.

Кхассеры молчали, пытаясь переварить полученную информацию.

— Получается, — наконец, подал голос Валтон, — мы может пробиться на ту сторону в любое время года, миновать их собственную защиту и вернуться обратно?

— Не радуйтесь раньше времени, — император кивнул Хассу, и тот покорно отступил назад. — Это возможно только при помощи Сеп-Хатти. И увы, сил совладать с ним, хватит лишь немногим. Вы все знаете, как сложно пойти через горы и провести с собой людей, когда Сеп-Хатти против. Он не становится добрее или милостивее. Он все такой же и признает лишь силу. Просто теперь, благодаря Хассу, мы узнали, что можно не только совладать с ним, но и склонить на свою сторону. И мы должны использовать это, пока Милрадия прячется за своими стенами.

— Мы готовы! — подал голос один из молодых кхассеров.

— Не готовы, — жестко отозвался император, — если аракитом заправиться можно, для этого и вас собрали раньше, то с истинными все сложнее. У кого она есть?

Поднялось всего несколько рук. Среди них был Хасс, новый кхассер, один из рода пантер, и кто-то еще.

Брейр насупился и молча смотрел на свои ладони. А ведь мог тоже поднять!

— Слишком мало тех, кто сможет выдержать полный контакт с Сеп-Хатти. Будет сложно, но все равно придется это сделать. Иначе без подпитки рано или поздно исчезнут все кланы.

Кхассеры молчали. Каждый из них знал, что если ничего не делать, то печальная участь ждет всех.

— Что от нас нужно? — мрачно спросил Валтор.

— За оставшееся до зимы время вы должны напитаться силой на полную. Для этого будет открыто императорское подземелье с часами и первородным камнем. Каждый из вас проведет там столько времени, сколько потребуется для полного насыщения. С первым днем зимы все отправляемся к Драконьим Горам. Нам надо перевести максимальное количество воинов и магов в долину Изгнанников и забрать оттуда всех одаренных, которых Милрадия бросила на произвол судьбы.

— Нам не хватит сил. В этой чертовой долине их будто кто-то высасывает.

— Там разбросаны десятки обителей сна, подвалы которых под завязку набиты белым дурманом, который нас ослаблял, — ответил Хасс, — мы с Ким разрушили каждую из них. Этой зимой цветов не будет, но к следующей они вырастят новые, и мы потеряем преимущество. Поэтому надо действовать сейчас, пока оставшуюся границу, проходящую по Сторожевой Гряде, не подпитывают новыми силами.

— И что дальше? Придем всеми кланами, приведем людей и уткнемся в стену, через которую не прорваться. Пытались уже. Сотни раз.

— Вы забыли про Сеп-хатти. Он взломает Сторожевую Гряду, как коробку с подарками. А у нас их будет несколько. Достаточно одной бреши, чтобы пробиться на другую сторону, а дальше маги будут удерживать разлом, не позволяя ему снова сомкнуться. И запомните, наша цель не сбор камней, а взятие Ассолы и полное снятие границ. Более подробный план вы уже получите на местах, у командиров групп.

Собрание продолжалось еще не меньше часа. Кхассеры задавали вопросы. Сотни вопросов. В зале царило дикое оживление и удивительное единогласие. Если бы можно было отправиться в путь прямо сейчас, они бы не стали терять времени, и тут же выдвинулись в сторону границы. Но до зимы еще было время, которое предстояло потратить с умом и подготовиться к непростому переходу.

Брейр сидел, прислонившись спиной к жесткой спинке и сложив руки на груди. Под конец от громких голосов начала болеть голова. От усталости слипались глаза, внутри вяло ворочалась досада, в основном на самого себя, и желание, чтобы все это поскорее завершилось.

Едва дождавшись окончания, он вскочил со своего в надежде перехватить Хасса, но дорогу перегородила толпа тех, кто жаждал добраться до ягуара. Брейр и сам был бы не против пообщаться с новым кхассером, но крылья важнее. Он и так слишком долго был без своего зверя. Сил терпеть и дальше попросту не осталось.

Кое-как он протиснулся среди рослых, сильных мужчин, едва успев заметить, как Хасс вышел из зала.

— Проклятье! — прошипел и припустил следом, перескакивая через несколько ступеней.

— Брейр! — на пути встал черноволосый Лай, — какая неожиданная встреча.

— Угу, — болтать было совершенно некогда.

— Как там твоя зеленая?

— Зеленая? — он не сразу понял, о ком речь.

— То чучело, которое ты забрал со смотрин. Я смотрю, у тебя больше нет нитей, — кивнул на открытые запястья, — избавился от нее, да?

Это Доминика от него избавилась.

Брейр натянуто улыбнулся:

— Давай позже. Мне надо срочно увидеть Хасса.

— Кажется, он отправился в лазарет.

— Спасибо, — он проскочил мимо Лайя и рванул дальше, надеясь успеть.

Увы, гривастого уже и след простыл. Ни в коридоре, выложенном белым мрамором, ни возле главной лестницы, полукругом спускавшейся на первый этаж, его уже не было.

Ждать Брейр не мог. Он и так уже изнемогал от своей неполноценности, постепенно сходя с ума. Даже по ночам иногда снилось, что запрет исчез, а зверь, так и не появился. Отказался выходить, оставив его одного. После таких снов он вскакивал в холодном поту, с бешено ревучим пульсом. Прикладывал руку к груди, слушал, ловил отголоски своего кинта и никак не мог успокоиться. Больше так продолжаться не могло. Преисполненный решимости разобраться со всем прямо здесь и сейчас Брейр отправился в лазарет.

В главном замке Адракиса кипело оживление. Десятки кхассеров из различных кланов наполняли его животной яростью и силой, настолько осязаемой, что простым людям было не по себе. В эти дни служанкам было запрещено без надобности выходить из своего крыла, а повара получили заказ на мясо. Много мяса! Вареное, копченое, жареное, едва прихваченное огнем и сочащееся кровью.

В животе недовольно заурчало, напоминая, что последний раз он ел два дня назад. Не было ни желания, ни настроения. А сейчас, ни с того, ни с сего проснулся такой зверский аппетит, что был готов единолично обглодать целого кабана.

Позже. Сначала Хасс.

По высоким арочным переходам он добрался до крыла, в котором располагался лазарет. Что здесь потребовалось Хассу, и где его искать среди десятка палат Брейр не знал, поэтому толкнул дверь в первую попавшуюся.

Там было пусто. Серое окно, пять по-походному простых коек, да тумбочки рядом с ними — больше ничего. Отправился к следующей — тоже пусто.

А вот за третьей дверью его ждал сюрприз…

На одной из коек, по шею накрытая теплым одеялом, лежала девушка со спутанными рыжими волосами, а на стульчике рядом с ней сидела Ким. Она почти не изменилась. Все та же коса цвета спелой пшеницы и большие, смотрящие на него с явной тревогой, зеленые глаза.

При его появлении бывшая воспитанница монастыря Россы испуганно поднялась и вытянулась, как свечка.

— Что ты здесь делаешь? — ему не удалось сдержать удивление.

— Я вот…проведать пришла, — она удрученно махнула рукой на бесчувственную девушку.

— А я…

Дальше происходило что-то странное.

Вторая дверь, расположенная в другом конце палаты, распахнулась и на пороге появилась Доминика, с подносом, накрытым белой салфеткой. Брейр глазам своим не поверил, когда увидел ее, а Ника, наоборот, отшатнулась, стоило ему только сделать к ней шаг. В тот же миг он почувствовал, как за шиворот ухватили чужие пальцы и волоком вытащили из палаты.

Ворот рубахи врезался в горло, перебивая и без того сорванное дыхание, стоило дернуться и сдавливало еще сильнее.

— Я тебе говорил, чтобы ты не смел приближаться к Ким? — со всей дури его впечатало в стену, так что затылком приложился, и в глазах поплыло, а жесткие пальцы с ворота перешли на горло, перекрывая доступ воздуха.