На пятнадцатилетие он попросил в подарок игровой ноутбук. Родители, поразмыслив, решили, что это приблизит их ни рыба ни мясо сына к карьере айтишника, долго откладывали (бабка помогла — добавила из сбережений) и купили. Наум сразу же во все врубился, торчал в онлайн-играх и там даже заводил какие-никакие знакомства, словом, это была надежда на…

Привет. Классно ты их разнес!

— Привет! Спасибо.

— Я Дженни.

— Наум.

— Привет, Нум!

— Хорошая попытка.

— Ха-ха-ха. Палец соскочил. А мне даже нравится. Ты реальный Нум!

— Почему?

— Не используешь смайлики. Ставишь токсичные точки

— Это как?

— Вот так.

— А-а.

— Точка.

— Тут вот нет

— Уже лучше, Нум!

— А тебя так и зовут? Дженни или?

— Да, меня так и зовут. Но не все. Но ты зови, ок?

— Ок) Пытаюсь представить ситуацию

— Какую?

— Что я тебя куда-то зову

— Попробуй

— Поехали завтра в центр

— А вдруг у нас разные центры?

— Мм.

— В центр какого города ты меня позвал?

— Мурманска

— Фига. Но не смогу

— Почему

— Я в Питере

— Упс

— Приедешь в центр?

— Не завтра)

— Ха

— А ты бы пошла?

— А ты уверен, что я девушка?

— Хм

— Вопрос на засыпку)

— Почему-то подумал так. А нет?

— Да

— Ок)

Тишина в эфире. Думай, тупой, думай.

— На аватарке ты оч красивая

— Да?

— Угу

— Ну я рада, что ты оценил. А ты как выглядишь?

— Тебе не понравится

— Ну не, так не честно

Нум набирает

Нум набирает

Нум набирает

Быстрее, тормоз

— Эй. Просто скинь фото

— jkfhdhg.jpg

— Норм. Ты милый.

— Фух

— Думал, я сразу сбегу?

— Думал

— Индюк

— rofl

— Сколько тебе лет? По фото не оч понятно

—  16

— Мне тоже. Совпадение? Не думаю)))

— Ты смешная

— И ты

— Ну, поболтаем завтра?

— Да)

— Гуд найт)

Тот момент, когда у тебя появляется реальный друг. Реальный ведь не обязательно сидит с тобой на одном диване, так? И это совсем не то же самое, что Сурен.

Науму было десять, когда появился Сурен. Сначала он появился как имя. «Вот странное имя», — решил Наум. Оно его завораживало. Одновременно заморское, южное и непонятное, звонкое, как падающий водопад. Сурену исполнилось тринадцать. Взрослый и южный Сурен, у него были до странного светлые волосы и синие глаза, а летом он и вовсе становился почти альбиносом — выгорал на солнце. Сурен катался на скейте и сноуборде, танцевал брейк, стоял на руках, отжимался минимум пятьдесят раз, подтягивался минимум тридцать. Он пробовал сумо и дзюдо, готовил плов и борщ, стрелял из нерфа, играл в PS4, всегда выигрывал. Все, о чем мечтал Наум, лежа в своей комнате, положив руки вдоль тела, как солдат, делал Сурен. Он ходил с девчонками за руку. Он курил. Он пробовал водку (не морщился!). Он умел показывать карточные фокусы. Он мог совершенно все. Кроме одного.

— Сурена не хочу з-з-звать, — насупившись, повторял Наум.

— Но почему? — Мама сидела на краешке его кровати и доставала вопросами. — Вы же так дружите, а ты не хочешь позвать его на день рождения.

— Не хочу и в-в-все.

— Почему?

— Не хочу.

— Может быть, ты стесняешься школьных приятелей?

— У меня нет п-приятелей.

— Но мы же договорились позвать Сережу, Виталика из музыкальной школы…

— Лад-дно.

— Скажи мне, в каком классе учится Сурен, я сама позвоню его маме.

— Мама! Я! Не! Хочу! З-з-звать! Сурена!

— Очень странно. Он же твой лучший друг.

— Ну и что.

Мама исчерпала все доводы и призвала отца. Внучка за бабку, бабка за дедку, дедка за репку.

— То, что ты не зовешь на день рождения своего лучшего друга, очень некрасиво, — сказал отец. — Если ты думаешь, что твои приятели будут смеяться над ним…

— Хватит! Хватит! — Наум вскочил с постели и закричал. — Я не хочу з-з-звать Сурена на день рождения, п-п-потому что его нет! Я его в-в-выдумал!

Так Наум потерял своего первого близкого друга, а теперь вот обрел второго.

Дженни существует. Наум не верил сам себе.

12

Давай быстренько. Давай сделаем. А можешь сделать? А принеси вот это. А давайте вы урок открытый проведете? А тебе, что, сложно заехать в магазин? А Наума заберешь из сада? А приберешься тут, завтра мать приедет. А сварганишь нам что-нибудь к пиву? А выгуляй соседскую собаку, пожалуйста. Не забыла молоко купить? А можно вечером гостей пригласить? А заедь на почту, забери посылку. А помой посуду, если не сложно. А поливай цветы аккуратненько. А можешь сходить в аптеку и купить лекарства? А Наума не забудь из школы забрать. А соседке сумку занеси, она уезжает в отпуск. А вынеси мусор, пожалуйста. А замени лампочку в коридоре. А на дачу заедешь, проверишь поливалки? А хлеба купи, когда с работы пойдешь, я забыл. Может, сходим в кино? А в какое? Машину не забудь помыть. А позвони в техподдержку, надо интернет починить. А помнишь, у Тани день рождения на следующей неделе? Что дарить будем? Слушай, надо бы решить, куда летом поедем. Завтра документы должны быть готовы для подачи. А посуду мне помоги собрать, гости скоро придут. И ради бога, закусывай.

Год за годом Анна делала то, что ей говорили. Родители, Толя, Наум и подруги, коллеги и ученики (и главным образом их родители) — все от нее чего-то ждали и требовали, и главное, никогда требовать не стеснялись.

Если начать вспоминать… Анна старалась не помнить, но картинки всплывали сами, одна за другой, как диафильмы.

Скажем, когда ей двенадцать.

Аня просыпается рано, сразу же видит перед собой календарь с петухом — огромный красно-желтый хвост, яркий, как огонь. Это календарь за 1993 год, год Петуха. Аня проводит пальцами по матовой бумажной поверхности, чувствует едва заметные выпуклые типографские цифры — еще две недели до дня рождения. Аня ждет.

Сегодня воскресенье, долгожданный выходной, в школу не нужно, не нужно даже делать уроки, потому что в субботу была тренировка с ватно-марлевыми повязками на ОБЖ и ничего не задали. Аня учится в шестом классе. Она знает, что не существует Деда Мороза, волшебной феи и любви. Мальчик по имени Дима больше не пинает ее со смыслом, теперь он пинает ее просто так. Аня пинает его в ответ. Меньше всего ей хочется, чтобы он знал, как нравится ей. Ни за что.

Приходя из школы, она включает магнитофон и слушает на нем кассету Тани Булановой. В каждой песне Таня Буланова рыдает, завывает и истончается от несчастной любви. Аня на днях искала ее телефон, хотела позвонить и сказать ей: «Не плачьте».

Но Таня, кажется, и сама нашла выход: Аня переворачивает кассету и слушает песню «Как бы не так». Нет, Таня точно справится, она молодец. Теперь у Ани в арсенале есть заготовка: когда в следующий раз она увидит Диму, скажет ему (после обязательного приветственного пинка): «Как бы не так, я пою и танцую!»

Вот такова Аня, такова и больше никакова.

Она идет на кухню и открывает о чем-то вздыхающий холодильник, квартира все еще спит, сон по ней разлит, словно газ. Аня зевает, но не сдается — целое воскресенье придумано для того, чтобы ничего не делать, и нельзя терять ни минуты.

Пока Аня возится с бутербродами, на кухню начинают подтягиваться домочадцы: мама, бабушка, затем папа. У каждого есть для Ани полезный совет или просьба, как будто они заготовили их еще со вчера.

— А, встала, поставь чайник.

— Аня, не ешь всухомятку.

— Ань, сегодня почитать надо. И еще в магазин сбегаешь потом?

Ну что же это такое? Аня хочет этот день для себя, в конце концов, просто лежать и ничего не делать — тоже занятие, она ведь думает. Аня читала в глянцевом журнале, что нельзя не думать, — даже если ничего не делаешь, думаешь всегда.

— Мусор вынеси, когда поешь.

Аня берет тяжеленное вонючее ведро, из которого все вываливается за борт, тащит его к входной двери. С ведра капает, и мать кричит ей вслед: