Неожиданно я вспомнила то, как некромант оценил этот наряд, и решила спросить:

— А оно правда Вам понравилось?

— Без него нравиться больше, — пробубнил он, рыская в ящике своего стола, так тихо, что я с трудом расслышала слова.

— Вы правы. Я тоже больше люблю простые и свободные платья, чем эти стягивающие все корсеты.

Некромант замер, так и не открыв до конца верхний ящик стола. Кот начал смеяться. У него это походило на хрип. А я развернулась и зашагала в столовую. Надо поговорить с ребятами до того, как это сделает Стэлла.

— Мика, а почему мы встречаемся с утра пораньше в выходной день в…

Растрепанный и заспанный Агат вошел в пустую аудиторию подземелья и оцепенел от увиденного. Рядом со мной (выглядящий примерно так же, как и сын лесничего) стояла прекрасная, я бы даже сказала, идеальная белокурая красавица.

— Стэлла, а ты как умудрилась спутать подземелье с салоном красоты?

— А ты как умудряешься выглядеть одинаково паршиво и ухоженным, и неухоженным?

— Талант.

Он театрально смахнул со лба торчащие в сторону пряди и широко, по-доброму, улыбнулся. На удивление Стэлла ответила тем же. Видимо, они оба соскучились по вражде, что между ними была всегда. Луиза, действительно, не годиться в подметки нашей белокурой красавице.

— Что здесь происходит?

За спиной Агата появилась рыжая голова. Рэм, в отличие от друга, всегда хорошо выглядел. Я бы даже сказала превосходно. Они со Стэллой могли бы составить идеальную пару. Их родители поступили благоразумно, когда решили обвенчать молодых. Надо будет позже узнать у Рэма, почему ничего не получилось.

— Вот и мне интересно, как наша куколка забрела в дебри академии, о которых даже я не знал.

— Вообще-то, она мне о них и рассказала, — решила сообщить я.

Агат с удивлением посмотрел на меня, затем на Стэллу, затем снова на меня.

— Здесь будут лаборатории, — начала девушка, поправляя персиковое платье, — когда в академию начнут попадать целители.

— А ты откуда знаешь?

Рэм подошел, приобнял меня за талии и поцеловал в лоб. С недавних пор, это его новая традиция приветствия. Еще один способ стать ближе, видимо. С приветствием проблем у меня не было, а вот рассказывать о своем детстве не хотела. Пришлось придумывать на ходу. Тем более, большую часть я и не помнила. Самыми яркими воспоминаниями до сих пор были тренировки в лесу.

А еще рыжий засыпал вопросами, на которые я не знала ответа.

— Какой твой любимый цвет?

— Белый (ложь).

— Что ты любишь больше, чай или кофе?

— Чай (ложь).

— Какие у тебя любимые цветы?

— Орхидеи (ложь).

— Где ты любишь бывать больше всего.

— В академии (ложь).

Никогда не задавалась вопросом, что мне больше нравится. Когда рассказала коту, он дал задание подумать над этими вопросами и дать ответ самой себе. Я думала долго. Из всех вопросов ответ нашла только на один вопрос. Моим любимым цветом оказался синий. Темно-синий, который еле отличим от черного. Не знаю почему, но этот цвет завораживал меня.

— Отец, — коротко сообщила Стэлла.

— Понятно, — ответил Рэм.

— А вот нам с Микой ничегошеньки непонятно. — Агат пересек помещение, сел на один из стульев, покрытых пылью, предварительно стряхнув ее и сложив руки на груди, дал разрешение. — Рассказывайте.

Ну я и рассказала. Рассказала о том, что вчера Стэлла затащила меня в свою комнату и у нас состоялся разговор.

— А теперь, расскажи мне, куда пропадают маги?

— Я понятия не имею, о чем ты говоришь?

Синее платье стало настолько тяжелым, что я прошла в покои без разрешения и села на одну из двух кроватей.

— Здесь спала Ирэн, — рука Стэллы указала на кровать и черным покрывалом. — Два дня назад она пошла на встречу со своим молодым человеком, работающим в одной из кузниц, но не дошла. В академию она не вернулась. Понимаешь, о чем я говорю?

Я понимала. Агат смог узнать, что все, кто пропал из академии, так или иначе, пропал за пределами учебного заведения. В какой именно части города они исчезают, мы не смогли узнать, но установили, что никто из преподавателей непричастен к пропаже студентов. Эту информацию было решено донести до ректора через кота. Оказалось, что некромант уже знал об этом.

— Повторюсь, я понятия не имею, о чем ты говоришь.

— Я могу помочь отыскать черный рынок…

— Откуда тебе известно, где черный рынок? — Агат продолжал сидеть со скрещенными на груди руками, весь мой рассказ, и не сводил глаз с девушки в персиковом платье.

— Отец, — коротко ответила она.

— Отец Стэллы занимается пост главы по внутреннему и внешнему сбыту, в том числе теневому. — Я посмотрела на Рэма и удивленно приподняла брови. — Наши отцы работали вместе. Мой занимал должность переговорщика. Мы со Стэллой выросли вместе.

— Это объясняет причину, по которой вас планировали обручить, но не то, как девушка, воспитанная как леди, обладает секретной и опасной информацией.

Что-то в поведении Агата мне напоминало другого мужчину. Почти такой же ледяной голос и полная сосредоточенность. И почему я о нем вспомнила?

— У меня нет активных сил. Я бесполезная кукла, которая должна быть красивой и вечно улыбаться, и слишком глупа, чтобы обращать внимание на мое присутствие в кабинете.

На губах Агата расплылась улыбка, и он сказал, закрывая вопрос о вхождении Стэллы в нашу команду.

— Кукла, говоришь? Это то, что нам нужно.

***

— Пи?

— Да, я нервничаю.

Карета ректора была очень удобной. Впрочем, передвигаться в каретах мне не доводилось. Может, они все такие. Мы ехали с утра и остановились всего три раза.

Помимо удобств в виде передвижения, некромант купил мне теплую шубку и красивую темно-синюю накидку. Было еще платье, но от него я отказалась. С помощью Дымка получилось подлатать подпаленное платье. Так что у меня в гардеробе их все еще два, не считая того, что мне оставила Стэлла.

Карета со скрипом остановилась. Через несколько секунд передо мной открылась дверца, и кучер протянул руку.

— Мы прибыли, мисс Фейр.

Спустившись со ступеней, я посмотрела на дом, из которого сбежала почти три года назад. Казалось, ничего не изменилось. Все та же кривая крыша, все те же увядшие цветы у входа.

— Ну что ж, пойдем, раз приехали, — сказала я, забирая свой чемодан со сменным платьем из рук кучера.

— Пи, — поддержал Дымок, прячась в кармане.

— Пап, я дома!

— А? Кто это?

Он сидел все за тем же столом, за которым я видела его в последний раз. Потрепанный жизнью, в подвыпившем состоянии, с синяками под глазами и болезненным видом.

— Микаэла?

— Смотрите-ка, кто объявился?

Тетка тоже почти не изменилась. Разве что поправилась немного, но в остальном все было как и прежде. Приличный наряд, собранные волосы, недовольное выражение лица и хищный взгляд. В детстве я считала, что ненависть отцовской тетушки ко мне не имела границ, и все потому, что я ведьмино отродье. Чуть позже, пришло понимание, что она ненавидит всех. А вот что ей сделали все остальные, остается загадкой. Впрочем, я давно перестала задаваться вопросами об отношении членов моей небольшой семьи, ко мне же. Это не имело значения с тех пор, как я решила, что стану главной личной охраны короля.

— Каким ветром тебя занесло, неблагодарная змея?

— Я тоже рада тебя видеть, тетушка.

Она стояла у стола и раскатывала тесто. Новый год был единственным праздником в году, когда мы ели сладкое. Каждый год она пекла яблочный пирог, которому я была очень рада. Что-что, а готовила тетушка хорошо. Особенно учитывая то, что я готовить не умела совсем. — Нужна помощь?

— Нужна была, когда ты бессовестно сбежала черт знает куда, вместо того, чтобы стать женой благородного…

— А я в академии учусь.

Слушать ее разглагольствования можно бесконечно, но у меня не было ни сил, ни желания. Все, что от меня требуется: пережить сегодняшний вечер, завтрашний день и завтрашнюю ночь. Кучер господина Геката будет у ворот послезавтра в семь тридцать.