Брун сказал, что будем выдвигаться на рассвете, поэтому я лёг пораньше, чтобы выспаться перед возможно сложной дорогой. Наутро мы все проснулись от громкого стука в дверь. Один из стражников ходил по коридорам и этажам и будил людей, дабы никого не потерять при выезде. Впрочем, это была бы проблема самих сонь, так как за проезд в караване все платили заранее.

Когда мы спустились вниз, то оказалось, что столы уже были накрыты. Позавтракав всё в той же компании, мы двинулись в дальнейший путь. Время было раннее, но местные всё равно вышли нас провожать. Правда, на этот раз это было не так душевно, как в деревнях, но всё равно было приятно услышать добрые напутственные слова. Люди, действительно, радовались тому, что представители нашего региона будут участвовать в турнире — для местных это было значимое событие.

Оказавшись за городом, караван ускорился. Дорога ещё расширилась, поэтому повозки выстроились по двое, а всадники по пять в ряду, что существенно укорачивало караван и облегчало его защиту.

Я встал крайним слева, рядом со мной пристроилась Зендая в новом костюме, затем Рамиль, Вилес и один из стражников. В компании за разговорами время прошло значительно быстрее, поэтому я даже не заметил, как наступил вечер.

Командир стражников съехал с главной дороги на узкую просёлочную, и вскоре мы остановились на подходящей для нашей группы поляне.

— Переночуем здесь! Завтра уже будем в прекрасном городе Глосане, — объявил он.

Люди вылезли из повозок и практики слезли с лошадей, разминая уставшие спины и ноги. Слуги поспешили готовить ужин, кучера потянулись к небольшой речке за водой, чтобы напоить коней, а остальные принялись искать место для отдыха.

Вдруг издали послышался свист, и это явно был не кто-то из каравана. Я повернулся и увидел, что кучера с расширенными от ужаса глазами бегут обратно, а за ними скачут всадники в чёрных костюмах, и устрашающе кричат. Вот один их них бросил в кучера боевой топор, который угодил тому прямо по затылку.

М-да, отдохнули…

Охрана каравана вмиг сориентировалась и бросилась наперерез противнику. Практики тоже не остались в стороне и, взобравшись на коней и вызвав летающие артефакты, направились на выручку стражникам. В это время с противоположной стороны тоже с криками выбежали пару десятков разбойников в чёрных одеяниях.

В любом случае это были люди, а не духовные звери и как расправляться с себе подобными, знал каждый практик.

Я, Рамиль, Вилес и ещё трое практиков, что находились рядом с нами и по молчаливому согласию решили действовать вместе, побежали к противнику, на бегу обнажая оружие. Но не успели мы добраться до них, как нам навстречу полетели иглы.

Я остановился и раскрутил копьё перед собой, создавая тем самым защитное поле, дальше которого иглы не смогли полететь. Рамиль закрылся своим щитом, которое развернул в полный рост, а Вилес спрятался за мной. Один из практиков был в броне, поэтому не пострадал и даже не собирался замедляться, а двое других с криками упали на землю, вытаскивая из себя острые десятисантиметровые иглы.

— Не думаю, что эти иглы так опасны. Надо только глаза беречь, — сказал Вилес и хотел помочь нашим соратникам справиться с иглами, но я остановил его.

Практики прямо на глазах начали покрываться язвами и заорали дурным голосом. Радовало только то, что затихли они быстро и их мучения не продлились долго.

Иглы были отправлены. Только этого нам и не хватало!

Между тем бандиты добрались до нас и атаковали. В этой ситуации радовало одно: действовали они не организованно.

У кого-то был меч, у кого-то копьё, но большинство были вооружены боевыми топорами. К тому же я был неприятно удивлён тем, что среди разбойников были практики не ниже ученика медного ранга, которые кроме оружия использовали также и духовные техники.

Как раз столкнувшись с одним из таких прокачанных бандитов и используя технику шагов, я уходил от сильных ударов топором, который, как живой, просто летал в руках моего противника. Иногда я его даже терял из виду, что было очень опасно, так как я не знал, с какой стороны ожидать удар. Но копьё — такое оружие, которое в моих руках могло мгновенно оказаться в любой позиции, чтобы если не атаковать, то хотя бы заблокировать удар или отвести его в сторону.

Пару раз бандит прицельно бросал мне в голову свой топор, но я уходил в сторону, а топор невероятным образом снова оказывался в руках владельца, будто привязанный. Мне даже показалось, что это иллюзия и на самом деле топор не летал по воздуху, но вскоре я понял, что ошибся.

Мой соперник, продолжая теснить меня в сторону от основной битвы, использовал технику, очень похожую на технику трёх лезвий. На самом деле топор оставался в его руке, а в меня летели, созданные из духовной техники, его копии, которые лишь временно обладали физическими свойствами, копируя их с оригинала.

Мне потребовалось достаточно много времени, прежде чем я смог добраться до него и одним выверенным ударом всадить лезвие копья прямо в сердце этого бесчестного практика. Бандит охнул и повалился назад, прижимая руку к ране на груди, из которой толчками вытекала кровь.

Оглядевшись, я увидел, что третий практик, из тех, кто присоединился к нам и имя которого я не знал, уже к этому времени был убит, а Вилес весь изранен, в попытках сдержать тех, кто вышел против него. И ладно бы бой проходил один на одни, так ведь и за обстановкой надо следить, чтобы в тебя ничего не прилетело.

Недолго думая, я бросился ему на выручку.

Бандит, в руках которого было копьё, будто играючи втыкал острие лезвия в юношу, в то время как тот пытался достать его хлыстом с молнией. Только его противник с лёгкостью уходил от хлыста, поэтому Вилес в него ни разу так и не попал даже по касательной.

Чего не скажешь про меня, когда я, разозлившись, подбежал к парню, встал рядом с ним и, отбив очередной смертельно опасный выпад, сам ударил в ответ копьём, используя технику удлинения лезвия. Всё это время успешно теснивший Вилеса мужчина, видимо, совсем не ожидал такого, поэтому недоумённо посмотрел на культю, из которой лилась кровь. Кисть лежала на земле у его ног, ну а я готовился к новой атаке. После секундного замешательства, он заорал диким голосом и, схватившись за повреждённую конечность, побежал обратно в лес.

Я не стал его догонять, всё равно теперь он опасности не представляет, потеряв весь запал битвы. Уверен, в таком состоянии человека меньше всего интересует добыча.

Между тем бандиты, которые ждали, когда им освободят дорогу до каравана и можно будет приступить к самому интересному, сами бросились устранять преграду в виде нас. Рамиль дрался, как лев, но я видел, что он тоже устал и двигался всё медленнее, просто не сумев поддерживать всё тот же темп, который он взял изначально. Нужно срочно что-то придумать, иначе он просто не успеет среагировать на очередное нападение, а это означает смерть.

Я встал рядом с Рамилем и отбил атаку топором, одновременно сделав резкий выпад в сторону ближайшего противника. Лезвие с лёгкостью вошло в горло и упёрлось о позвоночник. Бандит захрипел и упал на колени, а Рамиль острым углом щита отрубил ему голову. Затем круговым взмахом я отогнал большинство наседающих на нас разбойников, и мы приготовились и дальше собирать дань кровью.

На удивление, после всей той охоты на зверей в лесу, и животных, вступивших на путь Возвышения, убивать того, кто желает тебе смерти, не стало для меня чем-то серьёзным. В какой-то мере этот мир был честнее с тобой, чем кто-то ещё. Если хочешь жить, то будь сильным, а если готов отнять чью-то жизнь, то будь готов и сам умереть. Собственно, это мы сейчас и демонстрировали людям, напавшим на нас ради наживы.

Мы остались втроём против более чем десятка врагов, притом от Вилеса было мало толку — похоже, за время боя он потратил слишком много духовной энергии, даже по его хлысту лишь изредка скользили разряды молний. В итоге он больше защищался, чем нападал, и понемногу отступал к каравану, а этого делать было нельзя. Там находились женщины и дети, которые не могут себя защитить самостоятельно, особенно от готовых убивать мужчин.