Я хмурю брови, наблюдая, как темные тени на лужайке медленно подходят ближе. Они так официальны, так синхронны.

— Они не охранники вашего отца, — говорю я им. — Они Джии.

— Откуда ты это знаешь? — Спрашивает Роман. — Ты узнаешь их?

Я качаю головой.

— Нет, но посмотри, как они двигаются. Они хорошо обучены и уже некоторое время работают вместе. Охранники вашего отца всегда были неряшливы и не умели работать в команде. Плюс, посмотри на их форму. Они все совершенно одинаковые, как оловянные солдатики, движущиеся под одним командованием.

Словно в подтверждение моей теории, Джиа Моретти, сука, известная также как моя мать, выходит из темноты в сопровождении Зика, и сквозь мою жесткую внешность прорывается до хрена нервов.

— Черт, — вздыхает Роман, его взгляд возвращается ко мне. — Я могу только догадываться, чего она хочет.

Тяжело сглатывая, я встречаю его тяжелый взгляд.

— Я не пойду с ней, несмотря ни на что, — говорю я им. — Она обучала меня убить вашего отца, а затем собиралась убить меня, как только я закончу за нее грязную работу. Она не хотела, чтобы я унаследовала ее империю. Эта сучка даже не больна.

Леви тяжело вздыхает, и я понимаю, что была идиоткой, не сказав об этом до сих пор. Я должна была рассказать им все это, как только нашла их, но единственное, что имело для меня значение, — это спасти их.

— Я знал, что ее “болезнь” была выдумкой.

Переводя взгляд с одного брата на другого, я пытаюсь успокоить свое бешено колотящееся сердце.

— Итак, каков наш план?

Роман качает головой.

— Мы пойдем туда и выясним, какого хрена ей нужно, — говорит он, как будто это так просто. — Позволь ей раскрыть свои карты и мы используем их против нее. Важно только то, что ты все еще нужна ей живой, по крайней мере, сейчас.

Мои губы сжимаются в жесткую линию.

— Нет, если только она не предположит, что ты собираешься убить своего отца. Тогда технически я ей ни к чему.

— БЛЯДЬ, — рычит Леви, хватаясь руками за голову. — Почему каждый ублюдок, которого мы встречаем, хочет увидеть тебя в чертовой могиле?

— Это ты мне говоришь, — усмехаюсь я, прежде чем направиться к двери. — Давайте просто покончим с этим. Надеюсь, мы сможем заставить ее отвалить к чертовой матери без необходимости пускать кому-то пулю в лоб.

— Маркусу это не понравится, — говорит Леви себе под нос, тяжело вздыхая, прежде чем потянуться к двери и натянуто улыбнуться мне. — Что нам терять?

Роман понижает тон, в его обсидиановые глаза проникает тьма.

— Абсолютно все.

Выходить в холодную ночь, чтобы противостоять армии Джии, — не совсем то, к чему я хочу привыкать. До сих пор мы всегда сталкивались с армией Джованни глубокой ночью, и хотя это тоже не самое приятное чувство, армия Джии — это нечто иное. Они сильнее и свирепее людей Джованни. Они играют по своим правилам и хорошо владеют искусством манипулирования.

Легкий ветерок дует мне в лицо, когда Роман и Леви обходят меня с флангов, больше не требуя, чтобы я оставалась позади них, как они делали в прошлом. Сегодня вечером мы выступаем на равных.

Люди Джии останавливаются, как только замечают нас, и мы немедленно начинаем спускаться по лестнице, не позволяя их присутствию запугать нас.

Джиа продолжает идти вперед с Зиком рядом, и я смотрю на него, ловя его жесткий, нервный взгляд. В последний раз, когда я видела его, он отдал мне ключи от машины для побега и сказал, что если я когда-нибудь вернусь, то только для того, чтобы всадить пулю в голову Джии. Если бы не он, я бы никогда не сбежала. Я бы никогда не нашла парней и уж точно не смогла бы оказать им помощь, в которой они так отчаянно нуждались.

Без Зика мальчики были бы мертвы, и за это я обязана ему жизнью, но он также тот человек, который согревает постель Джии по ночам. У него здесь другие намерения, и я не уверена, что ему можно доверять.

Мы спускаемся на нижнюю ступеньку, и Джиа наблюдает за мной, как ястреб, держась на приличном расстоянии, но не настолько, чтобы нам приходилось кричать, чтобы нас услышали. Она оглядывает Романа и Леви, сканируя их с ног до головы, вероятно, мысленно подсчитывая, сколько оружия на их телах и где могут быть их слабые места.

— Где еще один брат? — Комментирует она, ее взгляд острый и контролирующий.

— Мы здесь, — заявляет Роман, позволяя ей поверить в худшее, вместо того чтобы объяснить, что третий брат сейчас лежит на крыше особняка с винтовкой, направленной ей прямо между глаз.

Джиа прищуривает глаза, не веря в это ни на секунду, но не имея ничего другого, что говорило бы об обратном. Когда за спиной у нее целая армия, какое это имеет значение? Нас всего лишь небольшая горстка против гребаной империи. У нас нет ни единого шанса.

Взгляд Джии возвращается ко мне.

— Ты сбежала из моего дома, — заявляет она. — Ты знаешь последствия. Я объяснила тебе, что произойдет, если ты сбежишь.

Я киваю головой.

— Да, я слышала тебя громко и отчетливо. Я слышала угрозы, которые слетали с твоего языка, словно ты обмакнула их в яд, но знаешь что? Твои угрозы ни черта для меня не значат… да и для тебя тоже.

Взгляд Джии темнеет примерно так же, как у Романа, когда его испытывают, и становится ясно, что ей это не нравится.

— Ты понимаешь, как это выглядит? — она шипит. — В какое положение ты меня поставила? Моя дочь, моя наследница, добровольно рискнула своей жизнью, чтобы спасти подонков ДеАнджелиса.

Я смеюсь.

— И я бы сделала это снова.

Роман стонет рядом со мной.

— Прекрати ее провоцировать, — бормочет он себе под нос.

Упс.

— Твоей глупости пришел конец, — выплевывает Джиа. — Ты позоришь меня и то наследие, которое я оставлю после себя. Ты пойдешь со мной, нравится тебе это или нет, так что советую тебе тащить свою задницу сюда, прежде чем я буду вынуждена прийти туда и забрать тебя.

Леви вздрагивает рядом со мной, и я прикасаюсь своими пальцами к его, позволяя своему мизинцу обхватить его большой палец и чувствуя, как он медленно начинает успокаиваться.

— Значит, ты можешь натренировать меня, чтобы я убила Джованни, превратить меня в одного из своих солдат, симулировать болезнь, а потом убить меня, как только ты используешь меня для своих больных игр? Да, к черту. Это была хорошая идея, пока она работала, но я пас. До следующего раза.

Глаза Джии вспыхивают, и она понимает, что ее тщательно разработанный план по симулированию болезни и управлению гребаным миром рушится на глазах. Она судорожно пытается придумать, как меня обхитрить, но ничего не выходит. Мне это неинтересно. Я слишком много могу потерять, чтобы рисковать снова запутаться в ее паутине.

— Даю тебе три секунды, Шейн Моретти. Ты пересечешь лужайку и встанешь у меня за спиной. Ты попрощаешься со своими любовниками, а потом уйдешь.

Улыбка растягивает мои губы, и я сдерживаю смех.

— Я аплодирую твоей уверенности, правда, просто восхищаюсь. Это впечатляет, но я уже свыклась с этим. Ты не моя мать. Может, у нас и одна кровь, но ты ни черта не имеешь надо мной. Я устала играть по правилам других людей. Теперь я кукловод, и ты только что вошла в мой мир.

Зик прижимает руку к уху, и в одно мгновение все пистолеты на участке оказываются направлены на нас.

— Хочешь поиграть в игры, Шейн? Тогда именно это мы и сделаем.

Ее взгляд опускается на мою грудь, и я смотрю вниз, чтобы увидеть красную светящуюся точку у себя на груди, и смеюсь, поднимая глаза и обнаруживая точно такую же точку прямо у нее между глаз.

— В эту игру могут играть двое, — говорю я, наблюдая за тем, как Зик поднимает голову к крыше особняка и с шоком на лице ищет винтовку Маркуса. Он не ожидал, что мы будем так подготовлены, и это их вина. Они должны были знать, что, несмотря ни на что, мы прикрываем друг друга. — Знаешь, я удивлена, что ты потрудилась проделать весь этот путь сюда. В конце концов, разве у тебя нет проблем поважнее, чем выслеживать свою дочь-дегенератку по всему штату?