Я наклоняюсь навстречу его прикосновению, мои губы касаются его запястья.

— Это невозможно.

Леви мягко выходит из меня, и я обмякаю на груди Романа, а его руки обвиваются вокруг моего тела и поддерживают меня. Он отпускает мою ногу, но отказывается выходить из меня, он сажает мою задницу на стойку и снова начинает медленно двигаться внутри меня, передавая мне мой напиток.

— Ты моя гребаная королева, — говорит он мне, пока Леви заканчивает приводить себя в порядок и садится рядом с нами, забирая свой напиток, когда Маркус возвращается за новой порцией.

Я подношу бокал к губам и делаю жадный глоток, мое тело измучено, но я не собираюсь лгать, — мне нравятся эти медленные движения Романа.

Я прижимаюсь головой к его голове.

— Я люблю тебя, — бормочу я, прежде чем немного отодвинуться и взять Леви за руку. — Всех вас троих. Я чувствую, что у нас наконец-то есть шанс жить так, как мы хотим. Над нашими головами не нависает никаких угроз, ваш отец гниет в аду вместе с Джией, и у нас есть ребенок. Я не хочу, чтобы это когда-нибудь изменилось.

— Этого не случится, — обещает Маркус, упираясь локтями в стойку, а его большое плечо прижимается к моим ребрам. — Но не думай, что над нашими головами никогда не будет висеть угроза. Борьба будет постоянно. ФБР только что узнали твое имя, и в какой-то момент они придут за тобой, но мы всегда будем прикрывать тебя, как ты всегда прикрывала нас. Без тебя… — он делает паузу, его язык скользит по нижней губе, а его взгляд смягчается, встречаясь с моим. — Без тебя нет ничего, ради чего стоило бы жить. Гребаные деньги, главенство в семье, кровопролитие — для меня это больше не имеет значения, только не без тебя.

Улыбка расплывается по моему лицу, и он чуть приподнимается, чтобы захватить мои губы своими и глубоко поцеловать меня.

Леви хмыкает, опрокидывая свой бокал.

— Это та часть, где я должен сказать что-то такое же душещипательное? Потому что, честно говоря, пошли вы. Этого не будет.

Я смеюсь и качаю головой, отстраняясь от Маркуса. Леви сказал все, что хотел, еще до того, как Маркус и Роман вошли. Он не из тех, кто несет сентиментальную чушь, особенно в присутствии своих братьев. Он предпочитает уединение, и мне это в нем нравится.

— Ты же знаешь, что ты идиот, верно?

Леви закатывает глаза и хватает меня за подбородок, прижимая мой рот к своему. Он целует меня так же, как Маркус, только просовывает свой язык мне в рот, требуя доминирования, и я могу только представить, как он отблагодарит меня за то, что я позволила ему взять то, что он хочет.

Пристальный взгляд Романа задерживается на моем лице, и он начинает твердеть внутри меня, а я обнаруживаю, что откидываюсь на стойку, Леви же опускается вместе со мной и приникая свои теплые губы к моему телу, боготворя меня своим ртом. Роман поглаживает большими пальцами мой клитор, продолжая двигаться внутрь и наружу, и Маркус делает свой ход, вставая и встречаясь со мной взглядом. Он целует меня вниз головой, и слишком скоро я тянусь к его члену, более чем готовая к третьему раунду.

Эпилог

10 МЕСЯЦЕВ СПУСТЯ

Повязка спадает с моих глаз, и я смотрю на прекрасный дом, на который я пускала слюни последние десять месяцев, видя его только на бумаге и не слыша о нем абсолютно ничего, кроме вопросов Романа о цветовой гамме и стиле.

Это сводило меня с ума. Я хотела только одного — вырваться из их хватки и притащить сюда свою задницу, но они не давали мне такой возможности. Они хотели, чтобы это был сюрприз, и сейчас, когда я стою здесь и смотрю на потрясающий дом, я так рада, что они это сделали.

— Срань господня, — выдыхаю я, пока большой палец Маркуса проводит по костяшкам моих пальцев, двигаясь взад-вперед. Он выглядит точно так же, как на чертеже. Команда Романа сделала все в точности. — Он прекрасен.

Мы стоим на вершине участка, и я смотрю на него с благоговением. Каждый сантиметр земли был великолепно благоустроен, включая длинную, изогнутую подъездную дорожку с деревьями по обеим сторонам, ведущую к большой кольцевой дорожке перед особняком. Не говоря уже о том, что прямо в центре находится самый потрясающий водный ансамбль, который притягивает взгляд к дому. Сады окружают участок, и все они прекрасно оформлены, чтобы дополнить дом, но я и не ожидала ничего другого от такого перфекциониста, как Роман.

Он огромен. По-другому это не описать. Просто огромен.

Дом современный, с нотками готического стиля мальчиков, но в то же время в нем присутствует та элегантность, которую я люблю в доме, построенном Джией… не то чтобы я была в восторге от признания, что мне нравится то, что создала Джия, но нельзя отрицать, что у этой сучки был вкус.

В доме горит весь свет, включая фонари вдоль подъездной дорожки, и когда солнце опускается низко в небе, весь дом сияет. Я не сомневаюсь, что мальчики выбрали именно этот момент, чтобы продемонстрировать дом, потому что нельзя отрицать, что он настолько хорош, насколько это возможно.

— Это действительно наш дом? — Спрашиваю я, мысленно ругая себя за слезы, которыми угрожают наполниться мои глаза. Я на вершине империи Моретти. Я не могу плакать из-за такого дерьма, но, черт возьми, слезы все равно наворачиваются.

— Да, — говорит Роман, кладя руку мне на поясницу и ведя меня к большому дому. — У каждого из нас есть собственное крыло — частная резиденция внутри нашего дома, наполненная всем, что нам может понадобиться. Три бальных зала, конференц-залы для ведения бизнеса, полностью оборудованные тренировочные зоны — одна под землей, другая на крыше. Полностью укомплектованный арсенал, гараж, достаточный, чтобы вместить оба наших флота, и, конечно, тюремные камеры — одна для тех, кто нас слегка разозлит, другая для тех, кто умрет от нашей руки.

— А как насчет новой и улучшенной игровой площадки? — Глаза Романа сверкают, и мне не нужен ответ, чтобы понять, что он приложил к этому все усилия, вероятно, именно этому пространству он уделял больше всего внимания вместе со своими братьями, придираясь к каждой мелочи. — Черт, а ты не сдерживался.

— Ты заслуживаешь самого лучшего, — говорит мне Леви. — Этот ублюдок даже не забыл про мои барабаны. По крайней мере, они повсюду в моем крыле, плюс несколько установок в наших общих помещениях.

Моя киска пульсирует от желания найти и окрестить каждую из этих установок, и, судя по выражению глаз Леви, он думает точно о том же. Черт, ничто не сравнится с сексом за барабанами. Ну знаете, кроме секса в баре, секса на цепи, секса на крыше и секса, когда тебя трахают рукояткой ножа.

Мальчики ведут меня к парадному входу, и я смотрю на дом, расположенный на самом верху лестницы. Только к входной двери ведет, должно быть, не меньше пятидесяти ступенек, и я поражаюсь его красоте. Я собираюсь тренироваться, поднимаясь и спускаясь по этой лестнице каждый день, но, по крайней мере, я могу быть уверена, что ко мне в дверь не постучат случайные люди, пытающиеся всучить мне всякую дрянь.

Достигнув верхней ступеньки, я думаю о том, как многого нам удалось достичь. Наша жизнь не была лишена стресса. Завоевать титул в семье — это одно… а поддерживать его и оправдывать ожидания — совсем другое. Я никогда не понимала, насколько сильно во всем этом замешана политика. Я думала, что скажу людям, чего от них ожидаю, а они угробят себя, чтобы это произошло… Очевидно, здесь есть нечто большее.

Не говоря уже о том, какой шум поднялся, когда я предложила объединить две наши семьи, чтобы создать самую неудержимую и смертоносную империю в мире. Некоторые были настроены негативно, другие, возможно, достали оружие и попытались слишком явно выразить свое неодобрение. Я быстро сделала из них пример, и с тех пор мы потихоньку начали слияние.

Все идет не очень гладко. Люди Моретти и ДеАнджелисов упрямы. Они мудаки и не любят делиться. Кто бы мог подумать, верно? Но мы к этому идем, и когда мы достигнем этого, нас будет не остановить.