— Да, понимаю, но это знаешь, как говорится, несмотря ни на что, продолжаем дергать лапками и делать масло. Другого нам все равно не остается. Ахаха, — начиная откровенно смеяться, подводит итог подруга, и я с ней искренне соглашаюсь.

— Ой, — прерываю наш смех, когда на телефон приходит сообщение. Смотрю на экран и у меня бегут мурашки по коже от ужаса.

— Что случилось, что там, Лиль? — обеспокоена спрашивает подруга и хватает меня за руку, да так крепко сжимает, что чувствую ее напряжение. — Ты побледнела, Лиль. Говори же, ну, — а у меня слова все закончились, я просто показываю ей экран телефона.

Неизвестный: «Если не исчезнешь с моего пути, то исчезнешь навсегда. Я об этом позабочусь, Игорь мой!»

— Ты должна ему рассказать, это уже не шутки, — прочитав, добивает меня своим советом Регина.

Лиля

— Мама, а когда папа вернется? — отложив куклу в сторону, спрашивает Надюша.

Последние недели Игорь очень занят. Его практически не бывает дома, но сейчас я уверена, что он не с другой. Я вижу и слышу, как он обсуждает то, что с любовницей надо покончить, что она перешла все границы и должна сесть, и это он еще не знает о том сообщении.

Я все же решила промолчать. Регина была не в восторге, но. Не стала мешать мне, сказала я взрослый человек и должна нести ответственность за принятые решения сама. Ну вот я и несу. Я приняла ответственность на себя.

— Не знаю, солнышко. Уверена, скоро придет, — отвечаю дочери, а сама думаю, что не факт, что он успеет.

Часы показывают начало десятого, совсем скоро мне ее укладывать, но увы, его еще нет, и он не прислал сообщение, что скоро вернется, хотя это стало его привычным поведением в последнее время.

— Поскорее бы он вернулся. Я боюсь. В последний раз, когда он так поздно возвращался, ты попала в больницу, а я сидела с дядей Олегом и ждала вас домой.

— Что? — удивленно переспрашиваю у дочери. — Ты сидела с помощником папы?

— Да. Он привел меня домой, и мы ждали папу. Но с ним было так скучно, мам, ты не представляешь. Он совсем не умеет играть в куклы, не то что папа.

Дальше я ее уже не слушаю. Я вспоминаю тот день. Я вспоминаю, с кем он оставил дочь. Любовница, это была любовница, а сейчас Надя говорит мне, что это был Олег, его помощник. Зачем он мне соврал? Зачем? Для чего это нужно было? Я не понимаю.

Это ведь было жестоко. Это разрушало меня, я даже боялась трогать Надю с этим, потому что не хотела ее лишний раз волновать, и боялась услышать, что ей понравилось быть вместе с любовницей, а оказывается, все мои страхи все мои переживания были напрасны.

Ну, Игорь, у меня слов нет.

— А потом, с кем ты сидела? — немного отойдя от шока, спрашиваю у дочери, потому что мне очень важно все это узнать.

— С папой, он работал дома, — все так же непринужденно отвечает дочь, но, уже переодевая очередную куклу.

Любит она это делать, а я в этот момент понимаю, что Игорь сделал очень многое для семьи, пока меня не было, но почему-то предпочел это скрыть. Разговор вышел спонтанным, а дочка не умеет врать. Да и, когда ты чем-то заняты, врать намного тяжелее, она именно занята, а слова выходят из нее слишком легко.

Господи, ну зачем он так зачем?

— Ну, здравствуйте, мои красавицы, — сбоку раздается голос мужа, и мы с Надей синхронно поворачиваем головы, но если я так и сижу, растерянная, то дочка нет, она бросает все, срывается с места и запрыгивает на папу, обнимая его за шею.

— Папа, ты сегодня мне сказку на ночь почитаешь? — недолго думая, спрашивает у него малышка, и он, целуя ее в щеку, согласно кивает.

— Да беги, выбирай какую, а я минут через десять приду, договорились? — и спустив Надю со своих рук, он подталкивает ее в сторону комнаты, а дочке многого и не надо.

Она с радостью убегает, ведь уже переодета в пижаму, и сейчас среди книг на полке, просто выберет нужную.

— У тебя что-то случилось? Сидишь потерянная, — присаживаясь на подлокотник дивана рядом со мной, спрашивает муж.

Он не прикасается ко мне все эти две недели, ведет себя иначе. Чувствую, что я тоже рядом с ним меняюсь. Он какой-то отстраненный, холодный, дома его практически не бывает, и мне его жалко, правда, жалко. Я вижу, насколько ему тяжело, и стараюсь быть более мягкой, более радушной, но при этом не забываю заниматься своими делами. Наоборот, даже, чтобы ни о чем не думать, занимаюсь тем, чем раньше не занималась.

— Мне тут Надя кое-что рассказала, — неуверенно начинаю и поднимаю голову, чтобы посмотреть ему прямо в глаза, вот только ничего сказать не успеваю, телефон снова пиликает сообщением, и я отвлекаюсь.

— Так что сказала Надя? — спрашивает муж. Ему не нравится, что я отвлеклась. Он хочет вернуть мое внимание себе.

Неизвестный: «Я тебя предупреждала? Предупреждала. Ты меня не послушала, а значит, завтра для тебя все закончится»

— Лиля, что случилось, — увидев, что у меня задрожали руки и губы, Игорь выхватывает телефон из моих рук и читает это сообщение. Он ничего не говорит, только блокирует гаджет и отбрасывает его в сторону.

— Игорь, мне страшно, она сошла с ума. Это уже не первое сообщение. Я не знаю, что делать, не знаю.

— Успокойся. Все будет хорошо. Завтра, и правда все закончится, только для нее. Она получит по заслугам. Не волнуйся, я же сказал, со всем разберусь, — поглаживая по спине и взяв мою ладонь в свою руку отвечает мне, а я невольно прижимаюсь к его Боку, потому что мне страшно, а рядом с ним спокойно.

Лиля

Весь день не нахожу себе места. Утром снова пришло сообщение от любовницы Игоря, и он попросил меня выключить телефон, чтобы не нервничала. Я-то, конечно, это сделала при нем, но потом все равно включила, потому что ждала хоть какой-то весточки, хоть это и глупо.

Я и сейчас жду, не могу никак успокоиться. И Надя никак не может отвлечь меня.

Мне страшно. Мне страшно, что что-то могло пойти не так. Да, уверена, у Игоря все продумано. Уверена, что не будет осечки, но все равно страшно. В том числе и за его жизнь, и за мою. Мы ведь не знаем, на что способна эта Дарина, не знаем, а раз она рискнула угрожать мне, значит она может рискнуть и на многое другое.

Сегодня снова очень долгий день, очень долгий. Дочка даже не дожидается отца, часы показывают почти одиннадцать, а его еще нет. Я хожу по комнате, как неприкаянная. Бью телефоном, о ладонь. Время тянется мучительно медленно.

— Ну где же ты? Ну, когда же ты вернешься домой, Игорь? Игорь, возвращайся.

— Уже вернулся, — за спиной раздается голос мужа, я подпрыгиваю на месте и даже роняю телефон, но последнее совершенно не важно.

Оборачиваюсь и вижу мужа. Он выжат, выжат на максимум. Он проходит, садится в кресло, и я подхожу к нему, только сажусь на диван рядом, между нами расстояние. Я понимаю, что, несмотря на его усталость, мне нужно поговорить с ним именно сегодня, именно сейчас, а не когда-то там.

— Все хорошо, Лиль, — первым начинает муж, не дожидаясь моей просьбы. — Ее посадили за попытку организовать твое убийство. Она наняла людей, даже оплатила их работу. Все сообщения тоже были частью плана. Сначала она хотела, чтобы наемники убили тебя, а потом в ее планы входил и я.

С невеселой усмешкой говорит все это муж и потирает подбородок, словно о чем-то задумался, но быстро прекращает.

— Она сейчас в полиции, на нее завели дело и посадят ее по максимуму. Так что увидим мы ее не скоро, а когда она выйдет, искренне надеюсь, что оставит все это. Но в любом случае мои люди за ней будут все это время приглядывать во избежание последствий.

На этих словах не выдерживаю уже я и усмехаюсь. Будут все время присматривать, значит, все время будет напряжение, потому что ожидание — это самое ужасное наказание.

— Я понимаю, Лиль, мне надо было в принципе изменять тебе. Знаешь, я за эти дни очень многое понял. Не только ты изменилась, но и я. Вот только свои изменения я не хотел видеть и признавать, а от тебя чего-то требовал, это все неправильно было, все неправильно.