Незнакомец.

С каждым шагом навстречу ему оранжерея темнела. Огненные лепестки сделались серыми, вместо теплых солнечных лучей на усыпанный листьями пол легли пятна лунного света. Каллия вздрогнула.

Зазвучал глухой ритм, сотрясая стекла в окнах. Резко взвыли трубы, загремели барабаны, а струнные вплели свою оживленную мелодию в эту дикую музыку. Как будто прямо за окном открылись двери клуба.

Собственный бешеный пульс отдавался у нее в ушах. Каллия шагнула навстречу фигуре, скрытой среди листьев. Высокий, широкоплечий, необъяснимо знакомый силуэт. Она протянула к нему руку…

И обнаружила лишь высокое зеркало в узорчатой раме.

Ее собственный силуэт в отражении.

Если здесь и был кто-то другой, он уже исчез. Каллия осмотрелась по сторонам, потом постучала по стеклу, и вдруг застыла, прижав кулак к поверхности зеркала. В отражении ее окружала темнота, густая, как дым. Ни огненных цветов, ни ярких пятен. Каллия оглянулась через плечо – за спиной по-прежнему была оранжерея, ароматная и полная жизни.

Но отражение показывало другую сцену, другой мир.

Окна, окружавшие ее со всех сторон, в зеркале были закрыты позолоченными решетками.

«Я не бросал тебя в клетку».

Воздух вокруг словно уплотнился. Музыка зазвенела громче и быстрее. Сердце Каллии громко стучало. Она сделала шаг назад, готовая броситься бежать.

Внезапно из зеркала вырвалась ледяная рука и схватила ее за шею.

Каллия подскочила на постели, проснувшись в холодном поту.

Она судорожно осмотрелась. В комнате было темно, хотя в просвет между занавесками проникали лучи солнца. Каллия очнулась одна, вокруг было тихо, но в ушах продолжала звенеть музыка из сна. Казалось, эта мелодия останется с ней навечно.

Каллия потерла уши, пытаясь прогнать воображаемые звуки, а потом обхватила колени руками. Ей уже не впервые снился этот сон, и после них она чувствовала себя так, будто умирает. С каждым разом становилось все хуже.

Лоскуток с розой лежал на прикроватном столике рядом с догоревшей свечой. Большую часть ночи Каллия лежала без сна, уставившись на вышитый узор, словно могла одним взглядом вернуть ему былую красоту.

Но роза оставалась увядшей, а ее лепестки продолжали осыпаться.

Каллия скинула с себя одеяла, подошла к окну и распахнула занавески, впуская в комнату болезненно яркий свет. Лучи солнца помогали быстрее прогнать отголоски сна, а небо Глориана по утрам было серым, но ослепительно-светлым. Оно всегда выглядело так, будто вот-вот начнется дождь. Словно глаза, полные слез, которые никак не прольются.

Каллия успела привыкнуть к этому и уже не удивлялась острым шпилям за окном. Но иногда по утрам она боялась, что все это вдруг исчезнет. Что однажды крыши домов вновь превратятся в высокие тенистые кроны Дикой Чащи. А Каллия снова окажется в своей комнате в Доме, как будто никуда не уезжала. Просто очнулась ото сна.

Дэрону нравилось быстро пробегаться по каждому ее письму – в конце она непременно журила его за что-нибудь, – после чего он перечитывал все помедленнее. Несколько раз, пока не запоминал каждое слово наизусть.

Нужно отправить ответ.

Хотя бы один раз.

Эва всегда лучше справлялась с перепиской; Дэрон же вечно откладывал все на потом, не поспевая за всеми из-за нехватки времени.

Теперь у него уже не было такого оправдания. Времени у него хватало – он оказался заперт в городе, где все шло наперекосяк, и у него были весьма веские причины написать тетушке. Но… Если он наконец пошлет ей весточку, она приедет. Случись это глубокой ночью или в разгар битвы, она бросит все, если увидит малейший намек на то, что у него не все в порядке.

Дэрон оторвал взгляд от письма и сделал глоток кофе. Стул напротив все еще пустовал.

Она опаздывала. Гости приходили и уходили, а Дэрон, не обращая внимания на остальные письма, несколько раз перечитал тетушкино послание и даже полистал «Вестник Сольтера», вспоминая старые времена. Еще через некоторое время у него над головой раздалось требовательное «кх-м».

Дэрон опустил газету, а Каллия недовольно пригладила волосы. Ни капли стыда.

– С чего вдруг такой возмущенный вид? Вы опо- здали.

– По крайней мере, теперь я здесь. – Громко царапнув по полу деревянными ножками стула, она плюхнулась на сиденье. Что-то звякнуло. За глотком последовал недовольный кашель. – Серьезно? – Каллия отставила чашку в сторону, громко стукнув донцем по столу. – Холодный кофе? Очень по-взрослому.

– Он был горячим, когда я его заказал. – Дэрон непринужденно свернул газету и улыбнулся. – Удивительное дело: жидкости остывают с течением времени. Вам заказать свежий?

– Спасибо, обойдусь. – Она сделала еще глоток – похоже, из чистого упрямства.

Дэрону был готов заказать еще целый кофейник свежего кофе, настолько у нее был помятый вид. Каллия обхватила чашку руками, словно стремилась впитать в себя жалкие остатки тепла. Похоже, она еще не оправилась после недавнего выступления.

– Прекратите дуться. Сейчас не так уж и рано, – заметил он. – Я сам видел, что вы вставали с первыми лучами солнца, когда вам было нужно.

– Это было перед выступлением. – Она поболтала остатки кофе в чашке.

Эта Каллия, ворчливая и естественная, сильно отличалась от роскошного образа, в котором она обычно щеголяла в присутствии Дэрона. Теперь, когда ему открылась эта новая, интригующая сторона ее характера, он изо всех сил старался не показать, как сильно она его забавляет.

– Мы назначили конкретное время.

– Это вы его назначили. – Каллия проглотила остатки кофе и даже не покривилась – впечатляющее самообладание. – Честное слово, для человека, который вообще не хотел в этом участвовать, вы уж слишком занудствуете.

– Правда? А я-то думал, что я единственный, кого вы готовы терпеть.

Она уставилась на него еще более недовольным взглядом, но, несмотря на ворчание, осталась сидеть за столом. Дэрон не сомневалась, что Каллия посмеется над тем, что он собирался предложить, но за то время, что они избегали друг друга, напряжение между ними только возросло. Единственным возможным решением было сменить тактику на противоположную.

– Пусть вы и недовольны ранним подъемом, но нам нужно извлечь как можно больше пользы из того времени, что у нас осталось. – Дэрон отодвинул в сторону пустые чашки, устраняя ненужную преграду. – Цирк Триумфаторов ненадолго займет публику. После этого будет прием в особняке Аласторов, который состоится прямо перед последним раундом шоу. – Каллия оживилась, услышав об этом. – Но при всем при этом времени у нас все равно недостаточно.

– Для чего?

– Для того, чтобы выстроить доверие.

Она изогнула бровь с таким удивлением, будто у Дэрона вдруг отросло пять голов.

– Что, простите?

Он сложил пальцы домиком и уперся в них подбородком.

– Может, я и не буду принимать активного участия в выступлении, но на этом условии я вынужден настаивать. Как мы можем работать вместе, если ничего друг о друге не знаем?

Каллия склонила голову набок, будто никогда о таком не задумывалась.

– Неужели это так важно?

– Для хорошего партнерства это просто необходимо. И потом, нам как раз не помешает начать с чего-нибудь попроще, поскольку вы еще не поправились.

Ее взгляд вмиг стал ледяным.