Глубоко вздохнув, Каллия встала из-за туалетного столика, разгладила длинные шелковые перчатки, доходившие ей до локтя, и вечернее платье, которое облегало бедра и доходило до пола.

В приглашении было сказано, что одеться нужно красиво. Каллия захватила в дорогу всего несколько платьев. Совсем не похожие на те, что носили в Глориане, все они выглядели дерзко. В ближайшее время предстояло найти ателье, чтобы добавить разнообразия в свой гардероб, но сегодня нужно было произвести впечатление.

Она посмотрелась в большое зеркало в форме раковины, любуясь результатом своих стараний, и наклонилась поближе, чтобы убедиться, что красная помада не размазалась в уголках губ.

Вдруг на нее упала тень, и свет в комнате потускнел.

Ее кожа похолодела. Каллия подняла взгляд и увидела, что все вокруг погрузилось в темноту. Ни мебели, ни номера в отеле, ни Аароса.

«Холодно». Ее обнаженные плечи затряслись, вдоль позвоночника пробежала дрожь.

Когда Каллия снова посмотрела в зеркало, темнота уставилась в ответ.

Белый туман начал заполнять стекло, будто чье-то дыхание. Она отшатнулась, когда кто-то коснулся ее локтя.

– Осторожно, платье испортишь, – усмехнулся Аарос, но потом его взгляд стал острее. – Что случилось?

На этот раз, повернувшись к зеркалу, она увидела свою комнату. Себя. И Аароса, который стоял рядом, встревоженно глядя на нее.

– Ничего. – Она сглотнула, проводя рукой по ключице.

«Всегда думай, прежде чем верить собственному отражению».

Слова Джека обвились вокруг нее, как змея. Каллию бесило, что они так легко всплывали в памяти. Как будто он стоял рядом и шептал их ей на ухо.

– Ничего, – повторила Каллия, отворачиваясь от зеркала. Хладнокровно, собранно. – Я редко держу в комнате зеркала. Плохая примета.

Аарос окинул взглядом стекло.

– Правда? Ты просто…

– Как раз вспомнила, почему я предпочитаю в них не смотреться. – Каллия надеялась, что после этих слов он не обратит внимания, если она завесит их на все оставшееся время. – У артистов свои суеверия.

Примирительно вскинув руки, он усмехнулся.

– Ладно, как тебе угодно. В любом случае это платье сидит на тебе как вторая кожа. Надеюсь, ты в курсе. – Аарос одобрительно кивнул. – А теперь прояви вежливость и тоже скажи мне какой-нибудь комплимент.

– Мне не нужно проявлять вежливость, чтобы сказать, что ты хорошо выглядишь. – Она поправила воротник его нового костюма, чувствуя, как постепенно приходит в себя. Аарос умел вовремя сменить тему. Он даже не сопротивлялся, когда Каллия потащила его покупать новый костюм. Сегодня в нем с трудом можно было узнать вора, который попытался ее обокрасть. Теперь Аарос напоминал скорее щеголя, чем пройдоху, хотя хитринка в глазах никуда не делась.

Вдвоем они выглядели впечатляюще, спускаясь по лестнице рука об руку, словно демоническая парочка. Гости, встречавшиеся им на ступеньках, тут же спешили уступить дорогу. Каллия, довольная вниманием, почувствовала, как губы сами складываются в улыбку.

Стоило им выйти из «Примы», и их тут же окутал вечерний холод. Темнота нависла над городом, как черная бархатная портьера, слегка приподнятая замерзшими фонарями. Даже в их дрожащем свете Каллия жадно впитывала каждую деталь, вливаясь в поток незнакомых людей. Она с трудом сдерживала головокружительный восторг и время от времени привставала на носочки, чтобы увидеть как можно больше. Аарос лишь фыркнул.

Услышав далекий стук барабанов, она резко опустилась на пятки. Звук никуда не исчез, прорываясь сквозь ночь. Ритмичный звон металла. Таинственная мелодия трубы, перекрывающая стук.

Музыка.

Она звала Каллию, как голод. Как недостающее воспоминание.

По коже побежали мурашки, вызванные вовсе не холодом. Аарос зашагал в направлении особняка мэра, но Каллия потянула его туда, откуда доносилась музыка.

– Если мы вернемся в квартал Аласторов, то сделаем большой крюк, – пробормотал Аарос, но последовал за ней. – Ты уверена, что хочешь опоздать?

– Опоздание только на руку тому, кто хочет эффектно появиться, – возразила она. – Ты разве не слышишь музыку?

За много лет Каллия привыкла к музыке, звучащей днем и ночью, и мгновенно определяла, откуда она доносится. Ее внутренняя танцовщица хотела двигаться в такт мелодии, стремилась соединиться с ней.

Проходя мимо знакомых силуэтов погруженных во тьму домов, Каллия осознала, что приближается к особняку Аласторов. Тротуары постепенно пустели, а воздух, наоборот, наполнялся мелодичными звуками. Музыка умела разжечь пламя во тьме. Каллия уже вдыхала его дым и шла за ним, как по следу.

Звуки привели ее к шатрам Цирка Триумфаторов, который больше не напоминал сброшенную змеиную шкуру. Он ожил и пришел в движение на ночном ветру. Вдоль главного шатра развесили фонарики, которые покачивались над головами шумной девичьей компании. Посередине плясало серебристо-белое пламя костра, судя по всему достаточно жаркое, чтобы музыканты могли играть без перчаток, а остальные, одетые в странные яркие наряды, не мерзли. Многие щеголяли в облегающих костюмах, напомнивших Каллии ее собственные танцевальные трико. В толпе она заметила Джуно. Та расхаживала в обтягивающем наряде, который подчеркивал ее широкие бедра и позволял рассмотреть татуировки, мерцавшие под полупрозрачной тканью. Она сделала глоток из бутылки, подняла ее над головой, как скипетр, и тут же согнулась пополам от безумного хохота.

Каллия наблюдала за этой сценой, потеряв дар речи. Словно зачарованная. Смех в сочетании с музыкой вызывал у нее меланхолию, пробуждая воспоминания о том, как она обменивалась шутками с Мари, Саньей и даже госпожой Веронн, когда у Каллии что-то не выходило.

Все это было не по-настоящему. Не на самом деле.

– Что такое, босс?

Аарос встревоженно уставился на нее. Каллия прерывисто вздохнула.

– Ничего. Просто холодно…

– Вам больше нечем заняться, кроме как следить за нами?

Каллия обернулась, услышав недоброжелательный голос, и увидела темнокожую девушку, свою ровесницу, стоящую всего в нескольких шагах. Ее алые, как рубин, волосы поблескивали в слабом свете фонаря, но Каллии в глаза бросилось другое. Тонкий шрам рассекал лицо незнакомки наискосок, подчеркивая недовольный изгиб губ. Она напоминала голодного тигра, который вот-вот набросится на добычу.

– Мы пришли послушать музыку. – Каллия перевела взгляд на веселящихся артисток. – Я не слышала ее с тех пор, как прибыла сюда. Увы, этому городу не хватает вкуса.

– Так ты тоже не здешняя? Стало быть, участвуешь в состязании? – резко спросила девушка. – Дай-ка угадаю, ты просто красивый аксессуар для этого болвана-волшебника.

Большинство дам, которых Каллия видела на улице, избегали даже смотреть ей в глаза. А у этой девушки каждое слово напоминало укус змеи, но Каллии это даже нравилось.

– Вообще-то, это он мой аксессуар, – возразила она, наслаждаясь произведенным впечатлением. – Хорошенький, правда?

Театрально вздохнув, Аарос запрокинул голову.

– Ты мне льстишь!

– Будь я проклята. – Недовольное выражение исчезло с лица незнакомки. – Не знала, что волшебниц допускают до состязаний… Рейн меня прогнал.

– Погоди, так это была ты? – Каллия вспомнила, как судьи обсуждали девушку, которая попыталась поучаствовать в прослушивании.

– А, значит, они обо мне упоминали? – Она окинула невозмутимым взглядом свои ногти, прежде чем провести ими по красным волосам. – Интересно, какие прилагательные они пустили в ход. Ты, наверное, очень их впечатлила, раз тебе не смогли отказать.

В ее голосе зазвенела зависть, но беззлобная. Похоже, девушка была искренне впечатлена. По крайней мере, Каллии так показалось.

– У них не было выбора, как и у меня. Если бы я не прошла отбор, то осталась бы на улице.

Аарос издал смешок, находя эту мысль абсурдной, а циркачка лишь пожала плечами.

– На улице не так уже плохо, – сказала она. – Если вдруг захочешь отдохнуть от высшего общества, возвращайся. Девочки с удовольствием с тобой познакомятся.