Другой проблемой были многочисленные недоброжелатели, коих нужно было осторожно столкнуть друг с другом, перессорить, разделить и повернуть на сто восемьдесят градусов с целью… Всё с той же целью: использовать, использовать, использовать. Именно это и было самым слабым местом. Он не думал, что есть цели, оправдывающие любые средства, не говоря уже о таких вот целях. Душа противилась этому. Куда проще было бы выступить открыто, не скрывая своих замыслов, не тратя время и энергию на обходные манёвры, но именно этого и ждёт Касу, потому что так, видимо, и поступали те, кого он лишил воплощений до него. Придётся смириться, набраться терпения и прибегнуть к спасительной идее новой необычной роли, всего лишь роли коварного и холодного короля. Что есть жизнь? Театр и все мы в ней актёры. И не всегда мы сами выбираем роль.
IV
От всех этих мыслей ему стало противно. Он ощутил себя стариком, который только рассуждает, потому что уже не может действовать. «Это время не по мне. Это место не по мне. И эта роль тоже не по мне. И с кого спросить за этот ошибочный выбор? Чёрт бы побрал этих Блуждающих Богов с их сомнительной непогрешимостью!»
Драконы неслись по пустыне, и ветер всё так же свистел в ушах, но скорость уже не захватывала, и король начал осматриваться в поисках нового развлечения. Ему нужно было забыться хоть ненадолго, дать покой душе и занять голову чем-то лёгким и приятным. Но что приятное может быть на этой выжженной равнине? Он окинул панораму красных песков широким взглядом и вдруг заметил чёрную полоску у подножия одного из барханов. Что бы это ни было, оно выделялось на фоне однообразного пейзажа и обещало новые впечатления. Он слегка натянул повод ведущего дракона, и вся тройка послушно свернула в сторону.
По мере приближения полоска расширилась и вскоре превратилась в тёмные провал. Глубокий ход вёл в каменную пещеру, припорошенную розоватой пудрой песка. Король спрыгнул с колесницы ещё до полной остановки и упал возле края на колени, чтоб заглянуть вниз. Резкая боль от ожога заставила его вскочить с громким воплем. Он забыл о том, что песок раскалился под лучами солнца. Но долго переживать было не в его правилах, и он с воинственным криком прыгнул вниз, туда, где виднелась слегка наклонная ровная площадка перед входом в пещеру. Легко приземлившись, он осторожно огляделся. То, что он увидел, заворожило его, хотя на кого-то другого вряд ли произвело бы впечатление. Неровные стены пещеры украшали стёршиеся грубоватые барельефы. Он подошёл к изображению странного существа с шестью ногами, двумя клешнями и крылом, похожим на латинский парус. Стряхнув с горячего камня приставшие песчинки, он пригляделся и вскоре заметил длинные царапины от грубого резца. Это открытие заставило его забыть обо всех неприятностях. Здесь, в пустыне он наткнулся на подземную пещеру, стены которой были обтёсаны одновременно с тёмными коридорами его Дворца. Правда, во дворце барельефы были подправлены позже, линии смягчены, рисунки усложнены, техника обработки камня в более позднее время стала тоньше и изысканней, но при всей своей красоте, она уничтожила первоначальные сюжеты, хранившие загадки происхождения баларской цивилизации. Теперь он видел подлинный рисунок глубокой древности, а на нём — существо с клешнями. Он не мог припомнить, чтоб клешни встречались у пустынных животных. Неужели и здесь когда-то был океан?
Вежливое постукивание хвостом отвлекло его от напряжённого мыслительного процесса на столь приятную и животрепещущую тему. Он обернулся, недовольно нахмурив брови, и увидел старого балара с блестящей лысой макушкой и бледно-розовыми нерешительными глазами. Он был закутан в какую-то серую тряпку и подпоясан ремнём из драконьей кожи.
— Кто ты? — спросил король, взглянув на него сверху вниз, потому что старик был ниже его ростом. Тот молча смотрел на человека. Король с недоумением подумал, что старик не понял. При всей сложности местного языка, он уже неплохо освоился с ним, и его прекрасно понимали. Может, балар говорит на каком-нибудь наречии?
— Ты понимаешь меня? — произнёс король уже мягче. Старик казался ему беззащитным и трогательным. Может быть, из-за этих кротких глаз?
— Я понимаю вас, государь, — поклонился балар. — Я просто удивлён, увидев вас здесь в такую жару.
— Я гулял, — сообщил король небрежным тоном. — А что ты здесь делаешь?
— Я здесь работаю. Смею заверить, что я работаю здесь с разрешения военного короля Апа, и ни один из более поздних повелителей не запрещал мне делать это…
— Работаешь? — король заглянул во тьму пещеры за спиной старика. — Ты что, каменотёс?
— Нет. Осмелюсь доложить, я ищу древности в пустыне…
— Древности? — тёмные глаза короля засверкали. — И много нашёл?
— Не очень, но… Мне недавно повезло. Я раскопал эту пещеру. Там внизу под слоем песка есть очень хрупкие и прекрасные вещи, но они рассыпаются, едва я прикоснусь к ним…
— Что? — взревел он. — Рассыпаются?
— О, нет! — испугался старик. — Это не сокровища. Это всего лишь маленькие скульптуры из пересохшего камня. Они никому не нужны. Их считают хламом. Они не такие древние и прекрасные, как статуи в сокровищнице.
— Я не сержусь, — пробормотал король. — Но… Надеюсь, ты всё делаешь по правилам?
— По правилам? — балар недоумённо взглянул на него.
«Ну конечно! Они же ещё и понятия не имеют об археологии», — подумал он.
— Покажи мне, где они, эти скульптуры.
— Внизу! Идёмте…
Резво развернувшись, старик помчался вниз, в его руке вспыхнул огонёк, освещавший неровные стены коридора. Король шёл за ним, озираясь по сторонам, останавливаясь, если видел необычное изображение, поворачиваясь вокруг своей оси и твердя себе, что всё это нужно будет внимательно рассмотреть и, может быть, зарисовать… Это и была та самая отдушина, о которой он мечтал.
Старик привёл его в комнату, засыпанную песком. В стороне уже действительно валялись обломки скульптур, которые крошились в пальцах. Король с сожалением смотрел на исчезнувшие изображения. Что это было? Древние боги, звери или красавицы, тронувшие сердце древнего художника? Теперь уж не узнаешь.
— Вот тут! — старик указал на холм песка и воткнул рядом бездымный факел. Король болезненно поморщился при виде такой неосторожности, а балар уже с энтузиазмом рыл когтями песок. Неожиданно под его руками мелькнуло что-то тёмное, похожее на кусок чёрной бумаги.
— Подожди! — крикнул король и подошёл.
— Нет, — с разочарованным видом пробормотал искатель древностей. — Это старинные свитки. Они такие сухие, что рассылаются от малейшего прикосновения. Скульптуры, должно быть, глубже.
Он вознамерился снова взрыть когтями песок, но человек остановил его.
— Отойди. Я хочу посмотреть свиток.
— Он старый и хрупкий.
— Я знаю.
Старик отошёл и присел неподалёку на хвост, а король опустился на колени рядом с торчащим из песка краем чёрной пересохшей кожи ящера. Осторожно, кончиками пальцев он начал отрывать свиток. Он отгрёб песок и осмотрел находку. По фактуре кожи было ясно, что она не выдержит прикосновения руки. Осмотревшись по сторонам, он не нашёл никакого подходящего приспособления и, достав из ножен длинный бронзовый кинжал, отрезал узкую полоску ткани от туники, а потом подхватил один из своих тёмных локонов и без колебаний отсёк его конец. Балар с изумлением смотрел, как король перевязывает отрезанные волосы полоской ткани, а потом сметает этой импровизированной кистью остатки песка. Свиток теперь лежал на ровной поверхности, доступный для глаз, но не для прикосновения. Сдув последние песчинки, король снял свой металлический пояс и осторожно подвёл его под свиток, потом сделал петлю и, пропустив её с другой стороны, приподнял его над песком.
— Мне нужен огонь, — распорядился он.
— Огонь?
— Высокая температура, жар…
— Вот! — старик подсунул ему свою лампу — горячий бездымный огонёк.
— Держи пояс.
Он повесил металлические петли на подставленные загнутые когти старика, снял с крепления пояса металлическую фляжку и поставил её на решётку лампы. Прошло несколько минут, и из открытого горлышка повалил пар. Забрав подвешенный свиток у балара, он осторожно поднёс его к белым клубам. Время тянулось медленно. Недоумевающий старик следил за священнодействием короля, а тот продолжал обрабатывать пересохшую кожу водяным паром. Его лицо было сосредоточенным, а на лбу выступили крупные капли пота.
