— Так в чём же была эта тайна?
— В элементарном расчёте. Ещё в самом начале я узнал, что пространство колодца, если его можно так назвать, разделено на сектора, слои, выводящие в прошлое. В конечном итоге, значение имел угол, под которым тело входит в пространство колодца, и точка вхождения. Теоретически я разобрался во всём…
— Для тебя это было подвигом, — серьёзно заметила я.
— Учитывая мои гуманитарные наклонности и ненависть к точным наукам, безусловно, — без улыбки подтвердил он. — Я выяснил всё, но у меня не было главного: величин углов и точки вхождения. Будь у меня много времени и опыта, я бы, может, ещё мог выяснить это всё экспериментальным путём.
— Не представляю, каким.
— Не будем дискутировать. В данном вопросе я могу и ошибаться. Но у меня не было ни опыта, ни времени.
— И ты решился на самоубийство.
— Опять всё сначала! Но если тебе нравятся громкие фразы, то я решил принести себя в жертву. Не только ради баларов, но прежде всего ради тебя. Покушение было лишь началом, а ждать продолжения я не имел права.
— И чем ты рисковал?
— Очень многим, наверно, — признался он. — Я думал о том, чтоб попытаться войти в колодец под углом, но он оказался очень узким и глубоким.
— Подожди. Выходит так… — я начала чертить пальцем на песке. — Если угол маленький, то уходишь на короткий срок назад. Чем больше угол, тем дальше погружаешься, так?
— Судя по тем манускриптам, что мне удалось отыскать, — да.
— А если уходишь вертикально или под углом, близким к вертикали, то?..
— Не знаю.
— Знаешь… — упавшим голосом возразила я. — Уходишь в прошлое, не смыкающееся с настоящим. То есть в чёрную дыру, где нет ни жизни, ни смерти. А если нет смерти, то нет и перерождения. Ничего нет…
— Я старался не думать об этой возможности, Лора. В конце концов, это только гипотеза… Зачем о таком думать…
Он снова заглянул в колыбель и поправил завязку на распашонке у Алика.
— Я понимаю, что просить тебя об этом бесполезно, — тихо произнесла я, — но пожалуйста, впредь пытайся найти другой выход… если…
— Да пытался я… — пробормотал он. — Но, знаешь, я, пожалуй, буду теперь пытаться с большим рвением. Чтоб не пришлось снова вот так смотреть тебе в глаза, уходя бог знает куда, и думать о том, что никогда не увижу сына.
Какое-то время мы молчали, глядя на спокойно спящего малыша.
— Ну, ладно… Всё обошлось. И не стоит больше об этом, — наконец произнёс он. — Мы снова вместе и стали ещё сильнее. И, кажется, всё-таки выросли, — он улыбнулся Алику. — Кстати, я опять потерял те десять сантиметров роста.
— Зато мне не приходится вставать на цыпочки, чтоб поцеловать тебя.
— Это плюс, — согласился он. — А кто будет исследовать Диктиону? Это уже решили?
— Да. Все материалы передали Алкору, но они начнут не раньше, чем в следующем году, и будут действовать под контролем Объединения Галактики. К тому времени уже закончится последнее вторжение баларов. Я поговорила с Ясеневым. Он обещал связаться с алкорскими медиками. Может, они ещё успеют спасти Кибелла.
— Хорошо бы… Но, к сожалению, такие личности чаще остаются в эпохе легенд.
— А планету баларов отыщут ещё не скоро.
— И слава Богу! Я смогу написать книгу, и она успеет вылежаться у редакторов различных издательств и еженедельников.
— А если её вообще не найдут?
— Тогда я зря трачу время.
— Найдут, — успокоила я его. — Узнают о ней на Диктионе и будут искать целенаправленно.
— Вот и пусть ищут целенаправленно и научно. Не всё ж нам энтузиастам из шкуры лезть… Джейми! Оставь краба в покое! Слушай, он его домой поволок!
— Теперь я поняла, почему вчера всё покрывало на постели было мокрое и в песке.
— Они там телевизор, что ли, на пару смотрят?
— Кстати, о телевизоре! Сколько времени?
— Шестнадцать-шестьдесят три, а что?
— Кто-то собирался сегодня в шестнадцать-сорок семь детектив смотреть.
— Забыл!
Он вскочил и нагнулся над колыбелью.
— Оставь ребёнка!
— Это мой ребёнок, — проворчал он. — Пойдём, малыш, девяносто шестую серию смотреть, а то мы с тобой, итак, семьдесят пропустили…
Ясная жемчужина Тейли незаметно скатывалась вниз со своего скромного трона в зените. С океана потянуло свежестью, а из джунглей доносилось радостное пение сытых райских птиц. Я задумчиво смотрела вдаль, но думала не о проблемах космического миротворчества. Меня волновала более насущная проблема: что приготовить сегодня на ужин?
