Он снял щит, повернулся к Шаню, который так и сидел спиной, словно медитировал.

— Моя соратница развеяла все сомнения, и я согласен взяться за проект.

Собственно, им предстояло трудиться командой, но Меган сразу прямо сказала: «Без тебя там ловить нечего, согласишься — поработаем командой, а нет, да и плевать, на то проект и дохлый, и других работ полно».

— О, это в высшей степени радостные известия! — обернулся и поклонился Шань Ху. — Благодарю вас, уважаемая Дэвина Мёрдок за проявленные великодушие и снисходительность к несчастным подданным Императора. Благодаря вам, их жизнь улучшится.

Дэвина сидела с каменным лицом, радоваться не выходило, кривить не рисковала.

— Слухи о чудесах и мощи великого Гарольда Чоппера, Любимца Матери, дошли до самых отдаленных уголков обитаемого космоса, — вдруг заговорил Шань Ху. — Прошу вас, позвольте вашему ничтожному слуге обратиться с еще одной просьбой. Личной просьбой, после которой я стану вашим должником до самой смерти.

Он склонился, в этот раз реально до пола, положил руки рядом. Дэвина озадаченно потерла подбородок, поймав взгляд Сергея — кивнула.

— Обращайся.

— Достопочтенный Вэнь, патриарх нашего поселения, умирает от магической болезни. Мы перепробовали все, от целительства до купания в крови жертв Матери и общих молитв ей, — сообщил Шань. — Прошу вас, милорд Гарольд Чоппер, на вас одна надежда!

Выбор места встречи стал чуть понятнее, так как патриарх находился, собственно, в этом же храме. Китаец почтенного возраста, которому и на Земле впору было бы уже готовиться к смерти. Еще один «пионер», оказавшийся на Марсе за неделю до начала Второй Магической и выживавший тут.

— Если этот ничтожный…

— Да-да, оставайтесь, — отмахнулся Сергей. — Все остальные могут быть свободны.

В небольшой комнатке пахло старческим телом, смертью и отходами. В патриархе торчали трубки, из него выводили отходы, в него вливали питание и магию. Похоже, когда-то он был владельцем этого источника, сродство с ним сохранилось до известной степени. Сам патриарх перебирал простыню тощими пальцами, с кожей, напоминавшей пергамент, и похоже слабо понимал, что тут происходит.

— Вакавера, — прошептала Дэвина, обводя себя палочкой.

Сергей растопырил пальцы, исполняя то же заклинание, но стерилизуя еще и все вокруг.

— Вы же понимаете? — повернулся он к Шаню.

— Да-да, но достопочтенный Вэнь как отец всем нам! Что мы будем за сыновья и дочери, если не сделаем всего для его спасения⁈

— На Землю его надо было отправлять, — заявила Дэвина, бесцеремонно приоткрывая веко патриарху.

— Да он все трудился, — вздохнул Шань, развел руками и замолчал.

Палочка Дэвины словно прокатилась по телу Вэня, затем она остановилась и посмотрела на Сергея с некоторым вызовом. Сергей прищелкнул пальцами, создавая иллюзию тела патриарха и подсвечивая пораженные органы.

— Опухоль в голове, смещенные позвонки, рак печени и поджелудочной с метастазами, отказ мочеполовой системы, сломанные кости в ногах, ставшие слишком хрупкими. Это самое крупное, на фоне общего износа и старости организма. Если бы вы не поддерживали его искусственно, он уже умер бы.

— Что? — встревожился Шань. — Нас уверяли в том, что болезнь идет от ядра!

— Да, ядро в крайне нездоровом состоянии, — согласился Сергей. — Сердечная недостаточность еще. Собственно, удивительно, что он до сих пор жив.

— Патриарх Вэнь не зря считается гордостью нашего поселения! Сам Небесный Император присылал ему недавно поздравления! — горделиво провозгласил Шань.

— Подпитывая его магией, вы питаете и болезни, — вынес вердикт Сергей. — Целительская магия не уничтожает первопричину, лишь дает возможность болезням подпитаться.

— Классический неизлечимый случай, — добавила Дэвина, кивавшая все это время. — Тут только Цзяни бы справились и то не факт.

Аналог Саннидейлов, только китайский, припомнил Сергей.

— Я могу вылечить его, — сказал он.

Лицо Шаня озарилось неподдельной радостью, похоже патриарх и правда ему был как отец. Буквально.

— ЧТО⁈ — громыхнула Дэвина.

— Но это будет очень рискованно, очень. Во-первых, он лишится магии — навсегда. Во-вторых, он может умереть в процессе. В-третьих, он может умереть от лечения после и, в-четвертых, от старости потом.

Шань смотрел, выпучив глаза, явно не в силах решить, что делать, но и патриарх вдруг приоткрыл глаза, бросил несколько слов на китайском. Сергей посмотрел на Дэвину.

— Хочет обнять правнуков и умереть на родине, — пожала та плечами, — но согласен умереть и здесь, мол, это не жизнь.

Тут Сергей был согласен, но патриарха на искусственных аппаратах и подкачке магии, похоже, не спрашивали. Возможно, крепость тел магов, дававшая им возможность жить дольше обычных людей, тоже сыграла свою роль, по крайней мере позволила протянуть столько.

— Как ты собрался его лечить? Сила крови?

— Имитация заклинаниями не сила крови, — покачал головой Сергей, разминая пальцы, затем оглянулся. — Мало места, вынесите его во дворе. Нет, давайте я сам.

Заклинание подхватило патриарха и аппаратуру вокруг, магическая капельница источника продолжала тянуться незримо.

— Разве к Матери не лучше взывать в храме? — не унималась Дэвина.

— Я не собираюсь взывать к матери, — опять покачал головой Сергей.

Шань умчался вперед, кричал и визжал на китайском, похоже расчищая двор.

— Разве не может она лишить магии? — прищурилась Дэвина.

— Может, но только того, кто воззвал к ней и сумел докричаться до нее.

Мёрдок притихла, озадаченная, а Сергей чуть поморщился. Может Матерь и лишила бы патриарха магии, но разве отвечала она на прошлые призывы? Нет. Да и теорию проверить стоило, почему бы не на этом старом китайце, мечтающем о смерти? Не удастся? Да и плевать, жизнь Сергея от того хуже не станет.

— Тогда у меня больше нет идей.

— Ты права. Классическая целительская магия тут бессильна.

Они вышли во дворик перед пагодой, патриарха уложили в центре, а Сергей отошел чуть в сторону. Он ощущал внимание окружающих, делавших вид, что спрятались, выдохнул, отстраняясь от всего, сосредотачиваясь на трансформации.

— Что бы я ни делал — не прерывайте! Так нужно! — крикнул он Шаню.

Тот поклонился до земли. Вдох и выдох, пламя, вдох и выдох, больше пламени. Огненная волна превращений, ярость, неукротимая энергия в ядре, взор, позволяющий видеть магию. Сергей-дракон поднялся, расправил крылья и приподнял взглядом патриарха, вспарывая ему грудь когтем от паха до шеи. Болезненное, гнилое ядро воняло, внутренности воняли, все воняло.

Еще удар когтем, обрыв пуповины с источником и из ноздрей Сергея вырвалось всесжигающее пламя. Ударило в ядро, сжигая его, прокатилось по магическим каналам, выжигая и всю-всю магическую заразу внутри. Вскрытый, словно туша на бойне, патриарх теперь еще и горел. Шань рвал собственную руку зубами, вырывая куски мяса, дергался и его держали трое слуг, чтобы он не вмешивался.

Сергей превратился обратно и подхватил магией тело, сшил кожу обратно, словно застегнул молнию на костюме. Из камня двора выскочил операционный стол, на который и опустился патриарх. Сергей был уже рядом, снова исполняя заклинание стерилизации, заорал Дэвине:

— Ассистируй! Держи печень и сосуды в мозгу!

Он уже колдовал, вливал целительскую энергию, «держал», не давая Вэню сдохнуть от ран и старости. Организм, лишившийся магии, стал намного более восприимчив к целительству, но нельзя было и пережимать, в таком состоянии тоже имелся предел. Очень, очень хрупкий предел.

— ДЭВИНА!! — рявкнул Сергей так, что пагода закачалась.

Мёрдок вышла из транса или ступора, между ног ее по мантии расплывалось мокрое пятно.

— Держи его, пока я латаю сердце!

Дэвина выхватила палочку и ринулась на помощь, практически в полной тишине, нарушаемой лишь судорожным дыханием Вэня и всхлипами Шань Ху.

Стихийный фестиваль по случаю спасения патриарха охватил весь Пекин-4, куда ни глянь, повсюду пели, танцевали, играли на инструментах и расставляли столы, тащили еду. Во множестве появились и носились дети, опять вызвав у Сергея легкую оторопь.