— Взаимно, — Джеймс подошел к кровати спящего мистера Раина. — Он болен уже чуть больше месяца. У него были жалобы на тесноту в груди, отдышку, слабость, лихорадку и многое другое, чему он не придал особого значения. От несвоевременного лечения здоровье его пошатнулось. Неделю назад у него случилась остановка сердца, но мы его вернули к жизни. Последствия, однако, есть, и очень серьезные. Он не встает с постели из-за парализованных ног, не разговаривает из-за нарушения речи, почти не может самостоятельно есть.

Анна стояла у порога комнаты, как каменная статуя. Смотрела на отца и слушала лекаря. Она не могла сделать шаг вперед.

— А почему вы раньше не приходили? — поинтересовался лекарь, проверив температуру больного.

— Я жила далеко, — соврала Анна, стыдясь признаться, что на самом деле она жила почти рядом, но не навещала, как оказалось, больного отца из-за обид.

— Ну что ж, теперь у вас есть возможность провести с отцом время. И я советую ценить его.

— Он… — Анна не смогла договорить и опустила влажные глаза.

— Ему осталось не больше месяца, — прогноз лекаря был неутешительным, — а, возможно, даже меньше.

Джеймс ушел, оставив Анне все советы по уходу за больным и записав ей на бумажке, когда и во сколько отцу нужно принимать соответствующие лекарства.

Анна присела на край кровати и молча посмотрела на отца. По щеке скатилась крупная слеза. Мистер Раин и так был худым, но болезнь превратила его почти в скелет. Его впавшие щеки были бледны, как мел, а морщинистые руки, лежавшие поверх одеяла, превратились в тонкие тросточки.

Как он изменился! От прежнего мистера Раина ничего не осталось…

Когда он впервые очнулся, его глаза в удивлении расширились при виде дочери. Ему будто сложно было поверить, что она и правда здесь. Но сказать что-нибудь и пошевелиться он не мог.

Проходили дни, недели. На время Анна отложила все свои дела ради полноценного ухода за отцом. Анна постепенно уже привыкла ухаживать за больным. Ей порой очень хотелось, чтобы он заговорил. Она хотела понять, рад ли он вообще ее здесь видеть. Но мистер Раин молчал и только смотрел на дочь какими-то вечно блестящими глазами.

Анна вынуждена была жить в родительском доме, в своей прежней комнате, где ничего не изменилось. По ночам мистеру Раину особенно нужна была помощь и поддержка.

И все шло размеренно, повторяясь изо дня в день. Но однажды все изменилось.

Ранним утром Анна услышала грохот из комнаты отца. Она прибежала туда и обнаружила его лежащим на полу. Анна помогла мистеру Раину подняться и уложила его обратно в кровать, дала ему воды и присела рядом на край кровати. В то утро мистер Раин выглядел особенно неважно. А глаза его и вовсе стали совершенно потухшими. Он тяжело, с хрипами дышал, глухо кашлял и не отводил странного взгляда от Анны.

Солнце медленно поднималось из-за горизонта. Комнату залило теплым светом. Анна хотела пойти на кухню и приготовить завтрак, но рука отца очень слабо коснулась ее руки. Он остановил ее, а глаза его просили не уходить. Анна посмотрела на его сморщенную руку. Он впервые ею пошевелил! Да, слабо, медленно, но все же пошевелил! Это могло означать, что он выздоравливал, подумала тогда Анна.

Но она ошиблась. Состояние мистера Раина ухудшалось на глазах. Когда солнечный луч, прокравшийся через окно, упал мистеру Раину на лицо, тот издал прерывистый вдох. Грудь его поднялась, а потом медленно опустилась. Он, насколько ему позволяли силы, сжал руку дочери. Глаза смотрели на нее, словно хотели насладиться этим зрелищем последний раз. И тогда тонкие и бледные губы его разомкнулись. Анна не поняла едва слышный хрип. Но отец, видимо, хотел что-то сказать. Может, ему нужно что-то. Анна наклонилась пониже, приблизив ухо к самым губам. И услышала невнятное и неразборчивое:

— Пр-рости.

Анна вздрогнула. Она не ожидала этого услышать. Но тем не менее приятное тепло разлилось в ее сердце.

— Я прощаю тебя, отец, — сказала она со слезами на глазах.

Анна улыбнулась, нежно и любяще. В глазах отца она прочла огромное облегчение. Надежда, что отец выздоравливает, и ему становится лучше, разрушилась через час. Вернувшись из кухни с подносом в руках она не сразу заметила, что отец не дышит. Его стеклянные глаза, не моргая, вглядывались в потолок.

После смерти начались тяжелые дни. Организовать достойные похороны помогли знакомые, среди которых была Мия и мать Натали. А когда убитая горем Анна вернулась в родительский дом, то обнаружила там незнакомых людей. Один из них, некий адвокат, опечатал дом и собственным ключом закрыл дверь.

Анна поинтересовалась, что тут происходит. Тогда мужчина поведал, что дом с недавнего времени принадлежит некоему Альберту Моену, которому мистер Раин оставил дом в качестве уплаты долга. А если в течение года мистер Альберт не соизволит явиться за домом и не подпишет необходимые документы, то имущество перейдет в распоряжение властей.

Так Анна потеряла отца и родной дом, где выросла и в котором оставила так много детских воспоминаний.

Прошло три месяца со дня смерти отца. Анна сидела в небольшой оранжерее, купленной на все те же деньги из маленького мешка. Она специальной лопаткой разрыхляла землю, бросала семя в углубление и закапывала его.

В оранжерею, наполненную солнечными лучами, проникавшими через стекла, вбежала Мия.

— Анна! — крикнула она, глазами ища подругу. — А вот ты!

— Что случилось? — Анна выглянула из-за печи.

— Я договорилась с лавочником, — радостно сообщила Мия, — он купит наши лечебные растения.

— Отлично, — улыбнулась Анна и снова склонилась над землей.

— Ты целый день работала? — забеспокоилась Мия.

Анна мягко ответила:

— Я совсем не устала.

Мия опустилась на одно колено и повернула лицо Анны к себе.

— Ты бледная, — заметила подруга, — ты хорошо себя чувствуешь?

— Да, — Анна выдавила улыбку, которая получилась совсем измученной.

Мия недовольно цыкнула.

— Ты мне не договариваешь что-то, — уверенным тоном заявила она, — но ладно. Ты только себя береги, не надо так много работать, и не забывай вовремя есть.

Анна послушно кивнула. Мия направилась к выходу из оранжереи. Ей нужно было забрать семена банбуя у прибывшего из-за моря торговца. Эти семена они долго ждали. Когда Мия была уже у двери, Анна ее окликнула:

— Постой! Забыла сказать!

Она с трудом встала и подошла к подруге. На полпути она остановилась. В глазах у нее резко потемнело, голова закружилась, и она упала без сознания.

Анна очнулась уже дома, в своей комнате. Она хотела приподняться на кровати, но слабость в теле не дала ей выполнить это простое движение.

— Не вставайте, — сказал мужской голос.

Анна поглядела на приближающегося к ее кровати мужчину. Это был Джеймс Морен, лекарь, лечивший когда-то ее отца.

— Здравствуйте, Анна, — мягко улыбнулся он. — Вот мы и встретились снова.

Анна хрипло сказала:

— Со мной все хорошо.

Улыбка спала с лица лекаря, и он посерьезнел. Он будто увидел, что бесполезно было разговаривать с Анной, поэтому подошел к Мие. Они о чем-то пошептались, и лица у обоих были встревоженные. Когда лекарь ушел, Мия присела на край кровати.

— Анна, за проведенное с тобой время, я узнала одну твою очень важную черту. И она мне совсем не нравится, — начала Мия. — Ты всегда тщательно скрываешь настоящие чувства. На виду у всех ты смеешься, стараешься выглядеть счастливой, но наедине с собой ты плачешь.

— Что ты…

— Я видела это, — отрезала Мия, не давая Анне снова солгать. — Помнишь, мы с тобой ходили в парк на набережной? В тот день все было хорошо, и ты выглядела счастливой, смеялась. Я тебя проводила до дому, а сама уже было пошла к себе. Но через пару минут вернулась, чтобы сказать тебе кое-что. Я стояла тогда у входной двери и слышала, как ты громко плачешь.

Анна сглотнула и посмотрела на подругу.