Сзади послышался душераздирающий крик ребенка. Голос был таким высоким и страшно испуганным, что Анна резко обернулась. И пожалела об этом, потому что тогда она увидела его. Он стоял без шлема, но в тяжелых доспехах, полностью испачканных в крови. Его влажные волосы прилипли ко лбу, на лице виднелись капли пота. А глаза…в них не было ничего живого. Не знавшие пощады и желающие лишь мести глаза были налиты кровью.

С остро отточенного лезвия короля Эмирея стекали на землю крупные капли вражеской крови. Весь меч был испачкан красным. Он нависал над распростершимся на земле телом мужчины, в живот и грудь которого дважды жестоко вонзили меч. И Анна знала, что это дело рук Эмирея.

К убитому мужчине подбежала женщина. Она яростным криком оплакивала мертвого мужа. К ней же подбежал мальчик, которого сразу узнала Анна. Это был тот самый призрак мальчика, приходящий к графу Эмирсону и терзающий его воспоминаниями. Скорее всего, именно об этом случае мальчик неумолимо напоминал графу.

Мальчик подошел к матери и упал на дрожащие колени перед отцом. Он сквозь слезы не мог ничего разглядеть и только постоянно хлопал мокрыми ресницами. Женщина схватила с земли оружие и, когда Эмирей отдалился от них, ринулась к нему с приподнятым вверх ножом. Это был обычный домашний нож, лезвие которого очень тупое и кривое, в отличие от военных мечей и кинжалов. Оно предназначалось для чистки картошки, нарезания лука или морковки. На что угодно, кроме сражения. И это лишний раз подтвердило худшие догадки Анна. Король Эмирей напал на обычную деревню с невинными жителями. Он перерезал всех беспомощных и не имевших в руках ничего, чем можно защититься.

В момент, когда женщина хотела вонзить нож в убийцу своего мужа, Эмирей обернулся. Он увильнул от возможного удара и ловким движением своего меча пронзил им женщину насквозь. Стон, последний вздох. Король вынул из ее тела меч, с которого обильно стекала алая кровь. Крик. Крик боли и отчаяния, казалось, раздался в каждом потаенном уголке этого беспощадного мира.

— Мама! — мальчик подбежал к матери и бросился к ней на землю. Он обнимал ее, пытался пробудить от вечного сна. Его одежда, руки и лицо испачкались в теплой крови матери.

— Мама! Мама! Очнись, вернись, мама!

Эмирей отвел стеклянные глаза в сторону и, развернувшись, покинул мальчика. Он явно не ощущал нацелившегося на него ненавидящего взгляда мальчика, одним-единственным желанием которого было убить его и отомстить за родителей.

К Эмирею подошел Чад. Он был точно так же, как и король, в крови.

— В живых никого не оставлять, — приказал Эмирей, — пусть Ареон знает, что мы уже близко.

— Никого? — переспросил Чад, взглядом указав на мальчика, склонённого над телом матери и непрерывно плачущего.

— А Ареон кого-то пощадил⁈ — взревел Эмирей и глаза снова налились лютой ненавистью. — Он кого-то оставил в живых?

Чад промолчал.

— Вот именно, — Эмирей отвернулся от него, — никого в живых не оставлять. Никого.

Главнокомандующий кивнул в ответ. Он двинулся к мальчику, нервно сжимая рукоять в руках, что едва заметно дрожали.

— Нет, — прошептала Анна и из глаз потекли слезы, — нет…не надо!

Чад тяжело дышал. Он медленно поднял меч. Сглотнул ком в горле. Обхватил меч двумя руками в тщетных попытках подавить непрекращающуюся дрожь. Тень меча упала на мальчика…Мгновение спустя сзади прозвучал разрезавший накаленный смертью воздух свист стрелы. Наконечник стрелы попал в грудь мальчика, и тот, издав болезненный вздох, упал на землю рядом с матерью. Перед смертью мальчик неосознанно потянулся к руке матери. Но коснуться не успел. Он умер.

Чад обернулся в сторону, откуда прилетела стрела. Ее выпустил враг, который целился в Чада, но, видимо, просчитался, и стрела полетела чуть не в ту сторону. Стрела предназначалась Чаду, но ее получил мальчик. Голова Анна закружилась. Она видела, как Эмирей беспощадно рубил мечом всех, кто попадался ему на пути. Он никого не оставлял в живых, никого не щадил. И вдруг перед глазами потемнело. Некоторое время было темно и даже похолодало, но потом все прояснилось, и свет озарил тьму.

Анна увидела принцессу. Элиза стояла на краю обрыва, и неожиданно в грудь ее полетела стрела. Кровь на белоснежном платье расползлась большим пятном. Изо рта медленной струйкой кровь потекла по подбородку. В черных глазах Элизы были страх и боль. Ее взгляд был устремлен куда-то, но Анна не видела куда и на кого она смотрит. Однако принцесса очевидно смотрела на кого-то пристально и мечтательно, и чем больше вглядывалась в кого-то, тем больше в ее глазах росла боль. Как будто она в этот последний момент своей жизни мечтала. Мечтала о спокойствии и счастье…

Элиза не удержалась на краю и упала с обрыва. Она полетала вниз, прямиком в объятия морских волн, бьющихся о каменные высокие скалы с хлёстом и звоном атакующего воина. Анна полетела вниз вместе с ней. Время застыло, и полет словно замедлился. Анна смогла заметить, как белоснежное платье принцессы развевалось на ветру. Как струя тёмно-красных капель крови смешивалась с мириадами холодных влажных капель, летящих в воздушных потоках. Как блестящие капли мигом были разнесены ветром и смешаны в бьющейся о камни морской пене.

Если бы у Элизы были крылья, белые и пушистые, как у ангелов, она бы расправила их и взлетела. Но их у нее не было. И она исчезла в водной глади, будто растворилась в ней. Анна перестала видеть Элизу, однако ненадолго. Вскоре и Анна упала в воду. Вокруг не было темно, как ожидала Анна. Солнечные лучи освещали блестящую поверхность моря, поэтому здесь не царила полная тьма. Однако чем глубже уходило тело Элизы, тем темнее становилось. Пустой взгляд принцессы был направлен на Анну. Словно в это мгновение, перед тем, как увидеться со смертью, она смогла увидеть гостью из будущего.

Анна вся задрожала. Но вдруг рука ее потянулась к принцессе. Она очень хотела схватить руку Элизы, слабо тянущуюся к Анне. И она поддалась вперед, чтобы удержать ее от падения. Но не смогла, не успела. Элизу стремительно тянуло вниз морское невидимое чудовище, живущее глубоко на дне моря. Перед тем, как Элиза скрылась во тьме, с безымянного пальца ее правой руки соскользнуло кольцо. Элиза исчезла во тьме, а кольцо осталось и медленно качалось на воде. Анна подплыла к кольцу и хотела было коснуться его, но не смогла. Ее пальцы лишь провалились сквозь него. Но она узнала это серебряное кольцо с зелеными и голубыми камешками. У нее было точно такое же кольцо, которое отдала ей старушка. Значит, оно принадлежала принцессе Элизе… Анну окружила тьма, густая и непроницаемая.

Она открыла глаза и с трудом огляделась. В комнате никого не было. Из окна лился свет, и по стенам разливались золотистые блики, освещая все вокруг мягким теплом. Крови, мечей, деревни в огне и мёртвых людей, лежащих на земле, — ничего этого не было. Все осталось там, далеко в воспоминаниях графа, которые открыло для Анны дерево. Что это было? Эмирей убил столько людей…и выстрелил в принцессу Элизу? Неужели все произошло именно так? Неужели король Эмирей столь жесток, и Анна в нем так сильно ошибалась?

Анна постаралась вспомнить произошедшее вчера, но все тонуло в мутных подробностях. Она была в тронном зале. Как же тогда оказалась в своей комнате? Ее сюда перенесли скорее всего. Но кто? Граф или Сэм? Она этого не знала. Анна расправила кровать, оделась и причесалась. Потом вышла из комнаты и побрела по тихому коридору. Ничего не напоминало о вчерашнем переполохе. Все было чисто и прибрано. Дверь комнаты графа наглухо закрыта. Анна постучала, но никто ей не ответил. «Наверное, его здесь нет», — подумала девушка.

Анна пошла дальше и в коридоре свернула в сторону тронного зала. Она помнила, как в толстом стволе дерева открылся некий проход, как она зашла туда и как ствол за ней вновь опутался сплетенными между собой зелеными лианами. Но что произошло после увиденного ею страшного сна? В памяти Анны образовалась словно черная дыра, которая не позволяла что-либо вспомнить.