Когда Хейта прятала камень, она подозревала, что Мерек может завладеть ее вещами и при первом же случае не преминет в них покопаться. Поэтому слегка изменила волшебный способ, которым Фэйр прятал вещи. Не нарочно, а, как обычно, по наитию.

Она сделала камень не только невидимым, но и неосязаемым для других. Почувствовать, что в мешке было что-то лишнее, мог лишь тот, кто обладал волшебной силой. Опробовала на друзьях и убедилась, что способ сработал.

– Ну что? – Покончив с завтраком, химера сцепила руки и выжидающе поглядела на Хейту. – Готова идти со мной, не передумала?

Чтобы справиться с нарастающей тревогой, Хейта пригубила вина, пожала плечами и ответила со всей невозмутимостью, на какую была способна:

– Нет, не передумала. Когда выступаем?

– Сегодня, – ответила Мерек. – Поутру жители Бервита отыщут глазами линию горизонта и не поверят тому, что увидят. – Она мстительно улыбнулась.

– А что они увидят? – без обиняков спросила Хейта.

Химера хмыкнула, она поняла подоплеку вопроса.

– Войско. Многоликое, пестрое, смертоносное. От которого сердце камнем падает и отнимается язык.

Хейта понимала, испытывать удачу не стоит, но ей безумно хотелось, нет, она должна была узнать больше.

– Кто явится из существ?

Она думала, химера снова не ответит, но та на диво спокойно заговорила:

– Стаи оборотней, орды упырей и жуткие твари, о которых люди знают только из легенд.

Хейта внутренне поежилась, но не подала виду.

– И все из Сумрачного леса?

– Из него да из земель Забвения. Некоторые из них точат зуб на людей еще со времен Дорга Лютого, другие – со времен Всесветной войны. Многим даже не надо платы – людская кровь на губах будет лучшей наградой.

Хейта насилу удержалась, чтобы не передернуть плечами от омерзения.

– Думается мне, – она заставила себя улыбнуться, – тебе и помощь моя не понадобится, с эдакой-то ратью.

– Ошибаешься, – блеснула глазами химера. – У тебя будет важная роль. Возможно, самая важная. Ты обрушишь против людей волшебство. Они лишь по рассказам помнят о временах Дорга Лютого, но ужас, впитанный их предками, неизменно передается из поколения в поколение. – Химера изучающе поглядела на Хейту. – Увидев тебя, они тотчас поймут, что на спасение шансов нет.

Хейта не выдержала и отвернулась. Цепкий взгляд химеры тотчас сделался изучающим.

– Вижу, слова мои пришлись тебе не по нраву. – Она опечаленно вздохнула. – Что ж, я могу быть жестока и груба. Прошлое иному не научило.

Хейта понимала, что отнекиваться смысла нет, а потому решительно кивнула.

– Ты права. Слушать подобное для меня тяжко. Возможно, пройдет время, прежде чем я привыкну.

– А ты привыкнешь? – Химера вопросительно изогнула бровь.

Хейта делано равнодушно пожала плечами.

– Ко всему можно привыкнуть, – «хотя это не значит, что нужно», – мысленно добавила она и поднялась из-за стола. – Благодарю за завтрак. А теперь я бы хотела проведать Фэйра.

Химера кивнула.

– Конечно, как будет угодно. – Она небрежно обернулась. – Рукс!

Хейта почувствовала, как недовольство заворочалось внутри нее ощерившимся зверем.

– Я знаю дорогу, – не в силах сдержать холод в голосе, заметила она.

– О, бесспорно, – вновь опасно улыбнулась Мерек. – Но, думаю, будет лучше, если тебя проводит Рукс.

Лиса-оборотень выросла за спиной Хейты стремительной тенью.

– Только отправишься ты туда в этом украшении. – В руках химеры неожиданно блеснули кандалы.

Дальше всё случилось очень быстро. Кованые пальцы Рукс мертвой хваткой впились Хейте в плечи. Мерек же вцепилась в ее руки. И ледяные оковы сомкнулись на запястьях, точно челюсти охочего до крови чудовища.

От неожиданности Хейта рванула в сторону, но лиса-оборотень держала крепко. Волна волшебной силы, поднятая страхом, взвилась внутри Хейты тотчас же, неистово и безудержно, силясь выплеснуться наружу и… ничего не произошло.

Девушка вздрогнула как от удара, непонимающе закрутила головой. Мерек приблизилась и схватила когтистыми пальцами ее за подбородок, вынуждая посмотреть себе в глаза.

– Можешь не стараться. Я добавила в твое вино особый настой, волшебство вернется к тебе еще очень нескоро. – Она нехорошо усмехнулась. – Все-таки не стоило тебе пробовать вино.

Хейта судорожно сглотнула. Она отчаянно пыталась вернуть себе хоть какое-то подобие спокойствия, но ничего не выходило. Волшебство, запертое в ее теле, рвалось наружу и вопило от безысходности.

Химера, прекрасно видя, в каком смятении пребывает девушка, склонила голову набок и предосудительно цокнула языком.

– Хейта-Хейта. Неужто мать не говорила тебе, что врать нехорошо? – Она прошлась по залу уверенным властным шагом. – Представь себе, утром я пошла кормить Аргата, мою ручную сойку, и не обнаружила его в клетке. Он улетел вчера и не вернулся. Но Аргат никогда не улетает надолго без моего ведома. Ни-ког-да. Значит, кто-то его отослал. А кроме тебя, мне подумать не на кого. – Химера недобро усмехнулась. – Куда ты отправила мою птицу?

Хейта судорожно сглотнула. О том, что Мерек заметит пропажу Аргата, она не подумала. Химера махнула рукой.

– Хотя тут, верно, и голову ломать нечего. К паршивому следопыту, недооборотню и безумному упырю с его дикаркой. Поведать о моих планах. – Глаза Мерек хищно сузились. – Да, вот еще. Пропал твой мешок. Странное совпадение, не находишь?

Химера шагнула к Хейте, в глазах ее пробудилась ледяная ярость.

– Вздумала обмануть меня? Прикинуться, что согласна, а сама тайком улизнуть в подходящий момент? Или, чего хуже, ударить в спину?

Хейта, успевшая немного собраться с мыслями, гневно сверкнула глазами.

– Я бы никогда…

Химера изогнула бровь.

– Что? Не ударила в спину? Потому что ты вся такая хорошая, да? Благородная великодушная Чара! Ты и мысли не допускала, чтобы принять мое предложение, ведь так? Связаться с безжалостной химерой! Запятнать свою честь. Ты изначально потащилась со мной, только чтобы выручить своего дружка! А я распиналась перед тобой. Изливала душу.

– Я слушала, – холодно отозвалась Хейта.

– И что с того?! – взревела Мерек. – Ты услышала хоть что-нибудь?

– Я внимательно слушала. – Хейта упрямо поджала губы. – И услышала всё.

– Неужели? – воскликнула Мерек. – И что ты думаешь обо мне? Скажи! Скажи в лицо, всю правду, не таясь!

Хейта сильно побледнела.

– То, что случилось с твоим народом, – чудовищно, неправильно и гнусно. Этому нет оправдания. И мне безмерно жаль…

Химера вскинула когтистую руку и прошипела:

– Не смей меня жалеть.

– Но мое сердце разрывается от боли! – воскликнула Хейта. – Я не могу представить глубину твоей утраты. Но я могу прочувствовать ее лучше других, потому что мы, Чары, наделены даром ощущать чужую боль. Пусть ты и не веришь мне, но я знаю… каково тебе было…

Химера молчала и глядела на нее недоверчиво. Казалось, ее ярость чуть поугасла.

– Но люди, что задумали и совершили тогда это злодеяние, мертвы. Те, кто смеялся тогда, не заслуживали такого страшного наказания, но и они мертвы. Ушли, оставив после себя лишь гнусные воспоминания.

Глаза химеры снова недобро сверкнули.

– Они оставили не только это. Город, полный своих потомков.

– Но не они уничтожили твой народ! – в отчаянье воскликнула Хейта.

– Пусть так! – прорычала Мерек. – Но кто-то должен заплатить!

– Но ведь это… – севшим голосом прошептала Хейта.

– Что? – тихо прошипела химера.

– Безумие… – едва слышно выдохнула девушка.

Мерек зловеще расхохоталась и снова шагнула к Хейте, та невольно отшатнулась. Химера недобро прищурилась.

– Я знаю, что ты видишь во мне. Такое же чудовище, как увидел тот паренек на поле.

– Нет! – воскликнула Хейта. – Неправда.

– Правда-правда. Ты видишь перед собой лишь кровожадную убийцу. Боишься меня и жалеешь. Все вы таковы! Задаетесь вопросом, как она до этого докатилась? Как стала такой? Бедняжка. Слабачка. Неудачница. Думаете, сами так далеки от этого и с вами такого точно не произойдет! Вы ведь не такие неудачники. Вы другие. Вы никогда не опуститесь до того, чтобы стать как я. – Янтарные глаза химеры яростно горели. – Так вот, вы ошибаетесь! Каждый может оказаться на моем месте. Всего-то нужно что-то потерять. И быть готовым пойти на всё, чтобы это заполучить. Вернуть то, что отняли. А если нельзя вернуть, отнять чужое. Растоптать, уничтожить! – Глаза химеры пылали. – Однажды ты тоже можешь стать такой. Подумай, каково? тебе будет, если что-то случится с твоими дражайшими спутниками? Если кто-нибудь разорвет их глотки и бросит умирать? Уничтожит родную деревню и убьет всех, кто в ней живет? Зарежет мать? Выпотрошит деда? Выжжет Лучистую поляну? Что ты сделаешь тогда? С этим кем-то? Простишь? Посадишь в темницу? Или воздашь по заслугам и заставишь молить о пощаде, дробя его кости?