Приободрившиеся было существа вновь понурили головы. А пастырь вод снова взял Хейту за руку и приложил ее ладонь к своей груди.

– Мое волшебство отчего-то над вами не властно, – опечаленно прошептала девушка.

Но пастырь упрямо тряхнул головой.

– Хорошо, – вздохнула Хейта. – Я могу попробовать еще раз.

Вскоре от девичьей ладони по телу пастыря стали расходиться волны яркого света. Но на этот раз он не был чарующим и ясным, а походил на языки пламени, пожирающие пастыря изнутри. Они были столь ярыми, что больно было смотреть. И очень скоро все тело пастыря воспылало точно погребальный костер.

Сомнений быть не могло: после такого от пастыря бы даже пепла не осталось. Хейта отступила назад и опустила руку. Разгулявшийся свет начал неохотно гаснуть. А когда он полностью истаял, перед всеми предстал пастырь вод, как он был, точно его и не коснулось волшебство. Хейта опустила голову.

– Я же сказала, ничего не получится.

Пастырь вод выглядел растерянным и подавленным. В глазах остальных существ читались отчаянье и мука.

– Непонятно, как это вообще случилось, – задумчиво изрек Брон. – Что помешало духам этих существ покинуть наш мир?

– Быть может, волшебная преграда, которую возвели пастыри вод? – предположил Гэдор.

– Не думаю, – возразила Хейта. – Пастыри возвели ее, чтобы удержать зло, а не духи этих несчастных.

– Тогда что? – вопросил оборотень. – И почему за столь долгое время их тела просто сами не обратились в прах?

– Не знаю, – в отчаянье пожала плечами Хейта.

– Я одна чего-то недопонимаю, – резко заявила Харпа, – или мы все-таки сюда пришли спасать мальчишку, а не помогать всем подряд?

– Харпа права, – вздохнул Гэдор. – Как бы нам ни было их жалко, помочь им мы не в силах. А мальчика еще, быть может, удастся спасти. Особенно когда теперь мы знаем, что существа эти не представляют угрозы.

– Только его для начала надо найти, – хмыкнул Мар.

– Дайте время, я учую его снова, – твердо сказал Брон.

– А не легче будет этих… полуживых спросить? – небрежно бросила Харпа.

Хейта метнула в ее сторону суровый взгляд, перевела взор на существ.

– Мы ищем мальчика, – пояснила она. – Он потерялся здесь. Вы часом его не встречали?

Те отрицательно затрясли головами. Все разом. И как-то уж очень старательно.

– Что-то мне подсказывает, что наши новые знакомые нам бессовестно лгут, – со знанием дела пробормотал упырь.

– Согласен, – хмуро кивнул Брон.

– Пожалуйста, – мягко попросила Хейта. – Я знаю, мы не смогли вам помочь, но мы ведь попытались. Если вам ведомо, где мальчик, скажите нам. Он еще очень мал, один в кромешной тьме, в этом жутком месте. Наверняка напуган до смерти.

Существа еще сильней затрясли головами и попятились, точно старались слиться со мраком, клубящимся по углам пещеры.

– Они вроде как… напуганы чем-то, – заметил Брон.

– Хотел бы я знать чем, – сдвинул брови Гэдор.

Один только пастырь вод, обреченно ссутулившись, направился к выходу и призывно махнул им рукой. Путники оживленно переглянулись и немедля последовали за ним.

Первое время шли по ровной тропе, мимо уже опротивевших черных стволов и останков диких зверей, среди которых то и дело попадались и волшебные. Потом дорога пошла под уклон, а земля покрылась частыми трещинами. Темнота совсем загустела и сделалась непроглядной. Наконец спуск кончился.

Хейта шагнула вперед, и в тот же миг под ее сапогом что-то оглушительно хрустнуло. Ей немедля представились чьи-то обглоданные кости, быть может, даже пропавшего мальчишки. Брон опустил факел, но оказалось, что это всего-навсего ракушка.

– Так вот мы куда забрели! – воскликнула Хейта. – Это же дно пересохшей реки.

– Озера, – возразила Харпа, покрутив головой. – Куда ни глянь, темнеют голые склоны.

Пастырь вод нетерпеливо оглянулся и махнул рукой. Цепко глядя по сторонам, путники двинулись дальше. Ракушек на земле было видимо-невидимо, и они жутковато хрустели под ногами. Вскоре впереди замаячили высокие каменные арки.

– Это еще что такое? – прищурился упырь.

– Пещеры, – ответила Хейта. – Пастыри вод некогда облюбовали этот лес не только потому, что тут было много воды, но и потому, что под водой находились целые лабиринты пещер, пригодных для житья.

– Лучшего места, чтобы спрятаться, наверное, не придумаешь, – заметил Гэдор.

– Но как мы отыщем здесь Алара? – воскликнул Мар. – Ты сама сказала – лабиринты пещер!

– Думаю, вся надежда теперь на Брона, – ответила та.

Волк-оборотень понимающе кивнул, постоял, чутко принюхиваясь, и проворно нырнул в крайнюю арку.

Пещеры оказались высокими. Коридоры то и дело петляли, так что без Брона они бы попросту пропали. Местами свисали пористые каменные наросты. Под ногами встречались уже ракушки невиданной красоты. Порой попадались и крупные диковинные камни. Древнее наследие некогда обитавших здесь пастырей вод.

– Я одного не пойму, – нарушил всеобщее молчание Мар, – как мальчик смог забраться так далеко в кромешной тьме? Да он бы себе шею уже тысячу раз свернул!

– А вот как, – неожиданно отозвался Брон.

Наклонившись, он поднял с земли какой-то круглый пузырек. Внутри него чернела сыпучая пыль. При виде его Хейта поменялась в лице.

– И что это? – озадаченно бросила Харпа.

– Светильник, освещавший мальчику путь, – ответил Брон.

– А почему он сейчас не светится? – Она непонимающе сдвинула брови.

– Потому что блуждающий огонек, заточенный в этот пузырек, погиб, – проронил Брон.

– Делать такие запрещено, – вздохнула Хейта. – Для огонька это означает быструю и верную смерть.

– Откуда он оказался у мальчика? – обеспокоенно спросил Мар.

– Хороший вопрос, – отозвался Гэдор.

– Что-то у нас нынче одни вопросы копятся, – буркнула Харпа. – Не успеваешь и глазом моргнуть. Хотелось бы уже какой-никакой ясности.

Брон вскинул голову и чутко принюхался.

– Близко, – прошептал он.

Они пошли еще медленней и тише. А в темноту вглядывались до рези в глазах. Внезапно неподалеку раздался легкий шорох, гулкий отзвук частых шагов, и снова всё стихло.

– Мы определенно на верном пути, – прошептал Мар.

Однако подобные звуки повторились еще не раз. Путникам начало казаться, что они стали заложниками собственного воображения. Наконец, перед тем как нырнуть в очередную пещеру, Брон обернулся, приложил палец к губам и многозначительно кивнул.

Путники проследовали внутрь. Пещера оказалась маленькой, со множеством глубоких стенных гротов. Волк-оборотень принюхался и уверенно направился к одному из них. Однако близко подойти не успел.

Небольшая худенькая тень стрелой метнулась из грота, намереваясь нырнуть в узкий, едва заметный лаз. Но Гэдор ухитрился-таки перехватить беглеца. Тот принялся неистово вырываться и царапаться. А потом Гэдор вдруг глухо взвыл. Оказалось, малец исхитрился укусить его за палец.

– Смирно стой! – цыкнул на него следопыт. – Мы не причиним тебе зла. Помочь пришли.

Мальчик еще немного потрепыхался, но, смекнув, что это бесполезно, наконец с видимой неохотой затих. Путники приблизились, воздев перед собой факелы.

– Ну вот и нашелся пропащий! – бодро воскликнул Мар.

Мальчик вздрогнул и поглядел на упыря исподлобья, точно загнанный зверек. В его больших темных глазах застыли недоверие и страх. Кудрявые черные волосы слиплись от пота. Бледное лицо и потрепанная одежда были густо перемазаны здешней плесенью.

– Алар, верно? – улыбнулась Хейта, опустившись перед ним на колени. – Не бойся. Нас послал твой отец. Мы здесь, чтобы отвести тебя домой.

– Откуда мне знать, что ты говоришь правду? – насупился тот, его голос на всеобщем звучал низко и грубовато.

– Ты не можешь этого знать, – ответила Хейта. – Но у тебя есть выбор. Прятаться тут в темноте и, несомненно, погибнуть или вернуться с нами туда, где светит солнце.