Человек накрепко закрутил бутылёк и присутствующие стали по одному покидать кабинет. Им следовало пройти через несколько этапов очищения, чтобы снять с себя налёт токсичных испарений, которые неизбежно оседали на поверхности костюма всякий раз при работе с высокотоксичными веществами.

На каждом из этапов следовало задерживаться по несколько минут, и только после пятой проварки скафандра Фида, наконец, смогла позволить себе снять шлем. Оказавшись в женской раздевалке, она опустилась на скамью, но почему-то не спешила переодеться. Её всё больше в последнее время одолевали подозрения, которые не могли не причинять боли. Асмодей стал реже выходить на связь. Если раньше они созванивались каждый день по несколько раз, а ночами не могли найти в себе силы отключиться, то теперь он всё больше ссылался на какие-то дела и старался скорее свернуть разговор. Фида огорчалась, но даже не думала выяснять с ним отношения. Когда-нибудь это должно было случиться, тем более что за четыре месяца, которые ушли у девушки на сдачу экзаменов и на то, чтобы устроиться в НИИ магии, они так и не встретились.

Ей было некогда, ему и подавно. У главы столичного муниципалитета не так много времени, чтобы тратить его на долгий путь из междумирья до Дроу, а потом обратно. Она всё понимала, как понимала и то, что такой мужчина вряд ли сможет долго поддерживать отношения на расстоянии. Но от этого легче не становилось. На душе болезненно скребло, глаза наполнялись слезами. Сумеет ли она полюбить кого-то также сильно? Вряд ли. Слишком многое связывало их. Как в книгах о любви — две души одного тела.

Она тяжело вздохнула и принялась выбираться из скафандра. Но только Фида выпростала из него руку, как в раздевалку влетела одна из коллег.

— Девочки, нам конец! — прокричала она, выпучивая глаза. — Там такое! Такое!

— Что?! — набросились на неё сразу несколько сотрудниц, в разной степени одетости.

— Кошмар! — только и пояснила горлопанка. — Затаскают по проверкам! Лишат лицензии! Ой, что будет!

Она кинулась обратно в коридор, увлекая за собой женщин. Стараясь не отстать от группы, Фида как была, в комбинезоне без шлема, кинулась следом, неуклюже переминаясь с ноги на ногу. Девчонки уже успели сбежать с лестницы, а она только-только доковыляла до ступенек. С трудом перетаптываясь, несчастная чудом не споткнулась сама о себя и не скатилась с лестницы кубарем. Внизу уже толпились люди. Подойдя к ним, Фида остановилась с краю и непонимающе огляделась.

— Ой, что будет, — шептались сотрудники НИИ, глядя туда, где за стеклянной дверью находился кабинет главного инженера.

— Проверка из столицы. Головы полетят, — донеслось откуда-то со стороны.

— Этот из муниципалитета, ох и злющий гад, — говорил третий. — Докопается, даже если всё шито-крыто. И ведь неподкупный. В том году после его прихода закрыли сеть фармкомпаний, которые уже больше сотни лет на рынке!

— Да тише ты, услышит! Он же из этих, которые на расстоянии мысли читают!

Будучи из-за своего нелепого одеяния гораздо шире большинства присутствующих, Фида с трудом протискивалась сквозь толпу. Когда же она оказалась в первых рядах, то сначала глазам своим не поверила, а потом изумлённо раскрыла рот, издавая вопросительный стон. За стеклом, принимая на себя всю любезность, на какую был способен главный инженер НИИ, скрестив руки на груди, её любимый демон по-царски восседал в кресле, ожидая, пока ему представят документы для проверки.

Спустя мучительно долгую минуту, их взгляды встретились. Поднявшись и невзирая на болтовню перепуганного неожиданным явлением ревизора инженера, Асмодей вышел из-за стола и не сводя глаз с девушки, похожей на космонавта, шагнул к стеклянной двери и уверенным жестом толкнул её. Фида продолжала стоять с открытым ртом ровно до тех пор, пока Асмодей не подошёл к ней вплотную и не надавил легонько на нижнюю челюсть девушки, возвращая её на место.

— Асмодей, господин Жан, — взволнованно затараторил инженер, обливаясь потом. — Вы только не подумайте. Мы, конечно, виноваты, что начали использовать кое-какие средства до получения на то официальной лицензии, но уверяю вас, это лишь формальности, и если бы мы стали ждать, то большинство исследований можно было прекращать. Компоненты быстро выдыхаются. Вы же знаете, как это бывает.

Продолжая прожигать девушку в скафандре пламенеющим взглядом, Асмодей поднял ладонь, призывая человека умолкнуть.

— Всякое нарушение порядка имеет последствия, — начал он, и сердце Фиды затрепетало. — Если бы я всех понимал и входил в положение каждого, то что стало бы с миром через пару сотен лет? Моя работа, господин Ромирес, в том, чтобы держать в узде тех, кто осмелится не подчиняться правилам, — он встал ещё ближе и положил руку на пухлую щёчку Фиды, глаза которой светились счастьем. По толпе пробежал ропот удивления.

— Но какими бы строгими ни были правила, — продолжил демон, смягчившись и растягивая губы в соблазнительной улыбке, — всегда можно договориться.

Трое сидели за круглым столом в тревожной тишине и неотрывно следили друг за другом. Свеча на подоконнике догорала, а сумерки плавно уходили в ночь. Молчание нарушил хриплый мужской голос.

— Дама треф, — Римус положил на стол карту, изрядно потёртую за пятьсот с лишним лет.

— Беру, — недовольно проговорила Мила. — Сигизмунд, твой ход.

— Да, дорогая, — дух покорно выложил на стол один за другим два туза.

Римус, которому следовало отбиваться, перевёл на него озадаченный взгляд.

— Берёшь? — спросил дух, не понимая причин заминки.

— Да как бы тебе это сказать, — задумчиво ответил Римус. — Я бы, конечно, взял, но ребят, вам решать, — он положил на стол две свои оставшиеся козырные карты, и духи изумлённо ахнули.

Мила опомнилась первой.

— Это что же, — заговорила она, ощущая, как неумолимо подступает отчаяние. — Всё? Но я не готова, я не хочу! Сигизмунд! — она обернулась к мужу и упала ему на плечо, заходясь рыданием.

Тот положил полупрозрачную руку ей на голову и стал мерно поглаживать свою благоверную, которая сотрясалась от слёз.

— Дорогая, я думаю, что нам уже пора, — спокойно начал он. — Отведённое нам время давно ушло, и признаюсь тебе, наша с тобой жизнь и жизнь после жизни — это самое прекрасное, что когда-либо происходило со мной.

— О, милый, — совсем расчувствовалась женщина. — Но ты такой молчун! Почему ты никогда не говорил мне об этом?

— Потому что ты ему не даёшь рта раскрыть, — возмутился Римус. — Слушайте, ребят, мне с вами тоже было хорошо, иначе я б давно закончил эту игру. Но Сиг прав — всему когда-то приходит конец, чтобы дать начало чему-то новому. Здесь и сейчас вы должны решить: я отбиваюсь или забираю карты себе и всё остаётся как есть.

Супруги ласково переглянулись.

— Будет так, как ты скажешь, Мила. — проговорил Сигизмунд, беря жену за руку. — Я не хочу, чтобы ты расстраивалась.

Став неожиданно спокойной и утерев эктоплазматическую слезинку, женщина вздохнула.

— Нет, Сигизмунд, на этот раз всё будет так, как скажешь ты.

Мужчина на секунду растерялся и переведя взгляд на Римуса, застыл в немом вопросе. Тот лишь пожал плечами, затем потянулся к картам и медленно покрыл выложенные перед ним тузы двумя оставшимися козырями.

Супруги стали неспешно сближаться для прощального поцелуя. Никто больше не плакал, а на смену нерешительности пришли лёгкость и успокоение. Они едва успели коснуться друг друга губами и в следующую секунду растворились в темноте вместе с огоньком погасшей свечи.

Римус моргнул пару раз, прогоняя скупую слезу.

— Прощайте, друзья, — шепнул он темноте. — И будьте счастливы в вашей новой жизни.

Конец