Первые клиенты стали посещать салон ещё до его официального открытия, а потому Фида даже не стала устраивать из всего этого грандиозное событие с шарами и торжественным разрезанием ленты. Рокси, которой хотелось праздника, расстроилась по сему поводу. Она ждала, что к ним нагрянут папарацци и возьмут у хозяйки интервью, а на следующий день негодный Асмодей подавится кофе, читая утреннюю прессу. Фида же умышленно от него скрывалась, боясь теперь то ли его откровенных желаний, то ли своих собственных, затолканных в самый дальний уголок разума.

Ещё не высохла краска, которой подновили косяки и прилавок, ещё не все баночки были расставлены, и даже вывеска со стилизованными буквами «А» и «К» не висела над входом, а от клиенток уже не было отбоя. То были дамы из муниципалитета, подруги Клодин и Иветт, а также те, кому крайне любопытно было взглянуть на нового косметолога. Но даже они не уходили от Фиды с пустыми руками.

Заветный день настал. Повесив за стеклом большого панорамного окна на фасаде дома табличку с короткой надписью «Закрыто», Фида вышла на улицу, чтобы проследить за тем, как будут крепить вывеску. Вопреки ожиданиям, приставленной к стене лестницы она не увидела. Работник монтажной службы в типовом комбинезоне, аккуратно поводя рукой в воздухе, передвигал громоздкие буквы при помощи магии.

— Хозяйка, по центру вешаем? — спросил он, щурясь одним глазом, чтобы не ошибиться в расположении.

— Можно чуть левее, — ответила девушка. — Вот так идеально!

Мужчина сделал ещё пару пасов рукой, и замысловатый крепёж сцепился с углублением в стене.

— Готово, — он самодовольно подбоченился. — Принимайте работу. Если всё устраивает, будьте добры, черкните мне тут автограф, — монтажник ловко вынул из нагрудного кармана немного помятые бумаги и протянул их девушке вместе с пером.

Коротко поблагодарив его за работу, Фида вознамерилась было расписаться, как вдруг почувствовала, что позади неё кто-то остановился. Очень близко, непозволительно близко.

Девушка повернула голову и тут же отскочила, чуть не свалив с ног монтажника. Она знала, что когда-нибудь это случится, но очень надеялась, что блажь главы министерства на её счёт утихла. Но она не утихла. Более того, теперь Жан выглядел иначе. Пропало извечное насмешливое высокомерие и спокойствие, а огонёк в тёмных глазах разросся до небольшого пожара. Брови были сведены к переносице, на широкой шее пульсировали жилки. Картина пугала непредсказуемостью последствий, а потому монтажник, глядя на перепуганную Фиду, тоже встал по стойке смирно, как школьник перед строгим учителем.

— И что же здесь происходит? — спросил демон, непривычно отяжелевшим голосом.

— Мы крепим вывеску, — ответил за девушку рабочий, тогда как у той все слова застряли в горле от неожиданности.

— Я не вас спрашиваю, — процедил Жан, прожигая взглядом Фиду.

Пришлось перебороть минутное замешательство. Мгновенно припомнив, кто перед ней и что этот субъект ещё недавно себе позволял, Фида решительно выступила вперёд.

— Готова повторить вам всё слово в слово, князь, если с первого раза непонятно, — проговорила она, нервно одёргивая кофточку. — Очевидно, что комментарии здесь излишни. Я открыла салон, и он уже начал работу.

Она ясно увидела, как гневная волна поднялась, а потом, превозмогая порыв, схлынула, заставив тонкие губы мужчины растянуться в зловещей улыбке. Демон стал наступать, заставляя девушку попятиться.

— И кто же вам позволил приступать к работе, дорогая Фемида?

— Вы и сами знаете, — ответила она, стараясь, чтобы голос сильно не дрожал. Жан откровенно пугал её.

Он зловеще усмехнулся.

— Ну надо же. А я ведь нечто подобное подозревал. Старик Вольф слишком сентиментален и часто путает личное с профессиональным. Плохое. Очень плохое качество.

— А вы? — возмутилась Фида, ощутив, как уткнулась спиной в подоконник панорамного окна.

— Что я? — переспросил мужчина, неумолимо надвигаясь на девушку и пожирая её плотоядным взглядом.

— Вы же сами ещё недавно предлагали мне помощь в обмен на услугу личного характера, — Фида тяжело подбирала слова, краснея как помидор.

Жан, который, несмотря на возможных свидетелей их перепалки, уже прижимался к ней, вдавливая девушку в подоконник, отстранился и с удивлением заглянул в голубые глаза.

— Зря вы так, Фемида. Мы с вами о разном говорим.

— Что?! Да вы же…

— Я приглашал вас к себе провести незабываемую ночь, а, возможно, и не одну потому, что почувствовал с вашей стороны столь же сильное желание, — припечатал он девушку. — Иначе я бы не осмелился предлагать вам подобное. Таковы правила. Ни разу за время работы здесь я не использовал служебное положение в столь гнусных целях.

После его откровения Фида и вовсе растерялась. Оказывается, её всё это время видели насквозь, и как бы она ни скрывала симпатию к мужчине, профессиональное чутьё демона хорошо сработало. Всё же требовалось ответить, чтобы не выглядеть поверженной.

— Неправда, — с мольбой в голосе простонала девушка. — Вы мне совсем не нравитесь.

— Разве? — Асмодей снова расплылся в соблазнительной улыбке. — А так? — он ловко вынул из кожаного портфеля очки и надев их на кончик носа, послала девушке пылкий взгляд поверх стёкол.

Фида уже готова была либо разрыдаться, либо отдубасить мерзавца кулаками и выгнать, но в следующую секунду голос монтажника заставил обоих отвлечься от разговора.

— Хозяйка, простите, что отвлекаю, но распишитесь тут, и я пойду. У меня ещё семь заказов на сегодня.

Не выпуская Фиду из западни, Жан едва заметно повёл в воздухе рукой, после чего вывеска с грохотом рухнула на тротуар. Фида вскрикнула и машинально подалась в сторону, немедленно оказавшись зажатой в объятиях демона.

Поглаживая её по спине, князь послал изумлённому мужчине осуждающий взгляд.

— Ну что ж вы как неаккуратно работаете? А если бы она на голову кому-нибудь упала?

С этими словами он отпустил перепуганную и растерянную девушку и, поправив смятый воротничок её кофточки, развернулся и зашагал дальше по тротуару, мысленно помечая себе наведаться в комитет к Вольфу для серьёзного разговора.

— Девочки, это какой-то кошмар, — пробубнила Фида, лёжа на кушетке спа-салона при местной бане. Хотелось стонать, но не от горя, а от виртуозной работы массажиста, который своими умелыми руками заставлял мышцы и разум расслабиться после первой трудовой недели.

— Когда я начинала бизнес, тоже было тяжело, — решила поддержать её Клодин. — Никак не получалось окупить затраты. Так ещё и конкуренцию с торговым центром никто не отменял.

— Я не о том, — сказала Фида. — Есть человек, точнее, существо, которому мой салон поперёк горла. Чувствую, мне не дадут покоя.

— И кто же это? — близоруко сощурившись, спросила Тамара. Очки на время массажа пришлось снять.

— Глава муниципалитета.

— Князь Асмодей?! — хором воскликнули обе девушки.

— Так, значит, это правда, — добавила Клодин.

Фида нахмурилась, чувствуя неладное.

— Что правда? — спросила она.

— Неделю назад его видели возле твоего салона. Булочница Беатрис рассказывала, что он чуть из штанов не выпрыгивал, отчитывая тебя. Между вами что-то есть?

— Нет! — вспыхнула девушка, подскочив на кушетке так, что даже массажист испугался и отпрянул.

— Я слышала, что он распутник, каких поискать, — пробубнила Тамара, балдея от манипуляций с её спиной. — Про их, так называемый, корпоративный шабаш раз в квартал ходят легенды.

— Ты-то откуда знаешь? — удивилась Клодин. — Об этом что, пишут в книгах?

— Очень смешно, — ответила Тамара с не меньшей иронией в голосе. — На самом деле я не понимаю, как люди в здравом уме на такое соглашаются. Беспорядочные связи — это же негигиенично, и потом стыда не оберёшься.

Клодин рассмеялась.

— Тамара, ты так говоришь, потому что никогда раньше не пробовала. Окажись ты там, немедленно забыла бы и про гигиену, и про мораль, и о прочей ерунде, которая мешает нам чувствовать себя свободным.