Хотя и семьдесят два часа вместо сорока восьми этого маловато, чтобы полностью восстановиться после столь меткого попадания. Все эти часы я буду отдыхать, ни о каких тренировках, конечно, и речи быть не могло.

Но всё равно я был доволен. Мы смогли уйти с 0:2 и в итоге выиграли два последних матча в серии. И не против абы кого, а против Эдмонтона, который после победы над Калгари считался главным фаворитом на финал.

Мистер Пэйдж щедро дал всей команде выходной, мне, правда, всё равно нужно было посетить физиопроцедуры, так что меня это объявление не касалось и домой я и Майк зашли в пять часов утра следующего дня.

Девушки нас уже ждали, и особенно радостной была Бекка.

— Милый, извини, что я тебя не послушала, — начала она буквально с порога, но я всё-таки решила поставить на вас. Так что я выиграла 400 тысяч!

Да твою мать, Бекка! Ты что творишь⁈

— Мы, пожалуй, пойдем спать, — сказал Майк.

Когда мы с Беккой остались вдвоем в гостиной, я спросил у неё:

— Где ты сделала ставку? У нас в Миннесоте?

— Нет, конечно. Я полетела в Вегас и там сделала ставку.

— И где ты взяла деньги? У нас же нет ста тысяч наличными.

— Верно, милый, но мне не нравится твой тон. Я как будто на допросе в полиции.

— Извини, — немного смягчил я свой голос. Так всё-таки, где ты взяла деньги.

— Ну, — Бекка наморщила лоб, — часть денег я взяла в сейфе.

— Хорошо, это сорок тысяч, — продолжил я за неё. А остальное?

— Остальное это мой трастовый фонд, который родители открыли, когда я родилась. По условиям траста я могла им воспользоваться, когда мне исполнится 21 год.

Теперь понятно, Бекка стала совершеннолетней по американским законам как раз в день, когда мы обыграли Эдмонтон в первый раз у себя дома. Так что да, у неё были деньги.

— Понятно, — сказал я, — и само собой ты поставила в хорошей конторе с предъявлением удостоверения личности.

— Конечно! Я выбрала самую лучшую. Ту, в которой мне точно выплатят выигрыш.

Ну супер, букмекеры точно знают, что моя девушка поставила деньги на победу моей-же команды. Если это не залёт, то что?

— Бекка, в прошлый раз я видимо не был достаточно убедителен и не смог до тебя донести то, что хотел сказать. Хоккеистам, играющим в НХЛ, запрещено в принципе делать любые ставки на спорт. Не только на результаты своих матчей, а вообще. У нас это прописано в коллективном соглашении с лигой.

— Но поставила-то я! И ты мне даже деньги не давал на это! А мы с тобой даже еще не обручены! Так что я не вижу проблем.

А я вижу и очень большие. При желании меня смогут взять в такой оборот, что страшно представить.

И если Бекка не придёт за своим выигрышем, то ничего не изменится. Всё равно проблема никуда не денется.

— Ладно, — вслух я сказал совершенно иное, — что сделано, то сделано. Что уж теперь. Надеюсь, что всё обойдётся.

— Вот скажи, братец, зачем ты тогда поругался с этим Семеновым? — спросил Аарон Бротен своего брата Нила, — сейчас бы у тебя был бы перстень, и ты спокойно мог готовиться к своему второму финалу. А я к первому. Ты же знаешь, что Миннесота могла меня подписать в сентябре прошлого года. Но не стала. Из-за тебя.

Младший Бротен, как и старший, следующий сезон должен был начать в новой команде. Нил подписался на 500 тысяч с Лос-Анджелесом, а Аарон на существенно меньшие деньги с Квебеком.

Оба брата с семьями и в большой компании отдыхали на Гавайях, и пока все остальные шумно развлекались возле бассейна, два хоккеиста могли спокойно поговорить, удобно расположившись на шезлонгах.

Что они и делали время от времени, прикладываясь к холодным коктейлям, налитым в кокосы, и отдавая должное фруктам.

— Заткнись и не порти мне вечер, — огрызнулся Нил. Моника и так мне чуть ли не через день припоминает то, как я вылетел из команды. И не только она. Иисус, — внезапно заговорил Нил противным писклявым голосом, — за что ты так не любишь мою дочь, что покарал её таким никчемным мужем.

Аарон в ответ засмеялся так сильно, что от смеха задрожало всё его могучее тело, и он чуть ли не пролил весь коктейль прямо себе на белую льняную рубаху и такие же шорты.

— Твою мать, Нил! Предупреждать надо! — со смехом выговорил он своему старшему брату, — я же тебе говорил, что не могу сдержать смех, когда ты пародируешь старую ведьму. У тебя это всегда получается просто превосходно!

— Тебе смешно, а мне нет. Моника беременна, и скоро эта чёртова ворона опять займёт гостевую спальню в моём доме. И знаешь что, братишка. Они обе уже достали меня требованиями, чтобы дом в Лос-Анджелесе был обязательно на берегу океана и чтобы «мамина» спальня была с видом на этот чёртов океан! И что характерно, всё это началось ровно с того момента, когда меня выгнали из Миннесоты. Как же я ненавижу этого русского! Если бы не он, всё было бы по-другому, и я был бы частью чемпионской команды!

Нил предпочитал не думать о том, что именно благодаря Семенову Миннесота и стала той самой чемпионской командой. Нет, во всём виноват этот чёртов русский, именно он, а не сам Нил был причиной всех бед, включая сварливую тещу и стремительно стареющую, но при этом требующую всё больше жену. Именно так. Семенов и никто другой.

Аарон был другого мнения, но обычно предпочитал помалкивать, зная, как резко реагирует Нил на всё что случилось с ним в прошлом сезоне. Однако он в любом случае был его братом, и исключительно из-за этого он и продолжил этот разговор в совершенно неожиданном для Нила ключе.

— Ты же знаешь, что моя Элайза в прошлом году получила степень бакалавра в Миннесотском университете? — начал он.

— Это ты так тему решил сменить? — окрысился Нил, — да, знаю.

— То, что у неё есть младшая сестра, Вики, ты тоже знаешь.

— Конечно, я же был на твоей свадьбе. Эта Вики ничего так. Зажигалочка. Если бы я был без Моники то, глядишь, у нас что-то и получилось бы.

— Ага, а потом Моника оторвала бы тебе яйца. Тоже мне нашёлся герой-любовник. Но дело не в этом, не сбивай меня. Что-то надоела мне эта Пина Колада. Не передашь пива?

— Держи, — сказал Нил, достал из стоящего рядом кулера бутылку холодного Миллера и передал её брату. Тот, дёрнув за специальное ушко, сорвал с бутылки пробку и сделал хороший глоток холодного пива.

— Вот, совсем другое дело! — довольно сказал Аарон, — ну так вот. Вики учится в том же университете, и у неё есть подруга, которая член группы черлидерш Миннесоты.

— И что? — спросил Нил, — пока что не очень понятно, к чему ты клонишь и абсолютно не интересно.

— Слушай дальше, бестолочь, — сказал младший брат, — угадаешь, с кем водит дружбу эта подруга?

— Нет, и мне всё равно. Зачем ты вообще мне всё это рассказываешь? К чему мне слушать о каких-то левых бабах?

— Вот потому-то ты и вылетел из команды и не выиграл кубок Стэнли. Ты, братец, уж прости, туп как пробка и абсолютно лишен такого простого навыка как слушать людей и дослушивать их до конца.

— Когда-нибудь я тебе точно набью морду за слишком длинный язык, — вздохнул Нил и по примеру брата достал себе пива, — давай уже, договаривай.

— Спасибо, что разрешил, — саркастически ответил Аарон, — эта подруга, я про сестру Вики, очень хорошо общается с бабой твоего Семенова, с Беккой. И та рассказала, что выиграла какую-то бешеную сумму денег на ставках. Поставив на «Норт Старз», что они пройдут Эдмонтон. Теперь понимаешь, зачем я тебе это рассказываю?

— Понимаю, — тут же откликнулся Нил. Лёгкий налёт опьянения с него тут же спал и понимание открывшихся перспектив резко подняло ему настроение, — вот только всё это несерьезно. Одна глупая девка сказала другой глупой девке что третья, точно такая же, выиграла какие-то бабки. Это меньше чем ничего. Нужны подробности, с которыми можно было бы пойти к большим шишкам из НХЛ.

— Слушай, это не моя вендетта, а твоя. Мне этот парень ничего не сделал, да и тебе тоже. Скорее я должен на тебя злиться за то, что мы сейчас здесь, а не готовимся играть с Бостоном. Так что сам, всё сам. Ты парень не бедный, так что давай, нанимай детектива.