Хватка стражницы чуть ослабла, и эльфийка судорожно вдохнула воздух, внезапно показавшийся в затхлом хранилище необычайно свежим и прохладным.

— Благородная эльфийка, королевская кровь, забота о народе… — статуя прищурилась, осматривая в полумраке лицо неудачливой путницы. — Вижу, твои речи правдивы и под ликом скрытым твоим могу рассмотреть истинную сущность твою. Лишь чистый сердцем может заполучить дар, который таило это подземелье долгие века. Я не ошибусь, если отдам его тебе.

На удивление, сильная рука наконец разжалась, и на ее сложенных лодочкой серых, потрескавшихся ладонях что-то сверкнуло. Лэниэль невольно задрожала всем телом, касаясь пальцами холодного металла, и аккуратно сжала его в руке. Огоньки собрались в кучу над головой эльфийки, чтобы дать ей рассмотреть таинственный предмет.

Это был осколок головного убора из драгоценного металла, похожего на золото. Грациозные линии его переплетались между собой, образуя часть обода с тонкими ажурными листочками, тянущимися вверх, будто ища солнце. Украшение было обломано, но рубцы казались не острыми. Она провела по нему пальцем, касаясь нежной глади, но неожиданно оцарапалась о край. Капли крови окропили вещицу, попали на каменный пол.

Откуда-то сверху послышались шорохи и возня, и эльфийка насторожилась. Она быстро спрятала часть артефакта в свою сумку и начала спешно подниматься по восстановившимся ступеням. Достигнув вершины подъема, она вышла не сразу, а притаилась, выглядывая наружу.

Луна зашла за плотные облака, так что в лесу ощутимо потемнело. В кустах и за деревьями, окружавших руины, что-то зловеще шевелилось.

“Незваные гости — подумала она, — и как их угораздило так вовремя подгадать момент?”

Выхода особо не было. Если это недоброжелатели или расхитители сокровищниц, а она не сомневалась, что это они, то твари будут поджидать ее день и ночь, пока она не сдастся, или не погибнет от голода внутри. Но во втором случае их шансы заполучить магическую безделушку резко снижались. Стражница не дремлет, как и огоньки.

Такие вороватые стайки давно действовали по незамысловатой схеме — они разбивали лагеря неподалеку от таких магических строений, оставляли нескольких особо скрытных и ловких товарищей следить за поляной, и просто ждали, пока какой-нибудь особенно смелый путник сможет открыть проход.

Потом они отбирали священные предметы, и если не знали, что с ним делать, то просто выменивали их в странствиях у других народов на драгоценности или золотишко. А его в свою очередь — на всякие непотребства. К примеру алкоголь, оружие и рабство женщин.

Находки им попадались не очень часто, но поколения расхитителей это не останавливало. Питались они лесными зверушками, пили ключевую воду, а большего им и не надо было. Лишь азарт и чувство загнанной эльфийки заставляло кипеть их кровь. Зачастую расхитителями гробниц выступало орочье племя — они давно помышляли разбоем, с тех пор, как они повально обосновались в лесах.

Эльфийка напряженно вглядывалась во тьму, и ее глаза понемногу привыкали к сумраку. Теперь деревья приобрели отчетливые очертания, и кусты не казались смутными черными пятнами. Но прятались разбойники хорошо. Она больше не слышала их возни и голосов, однако не сомневалась в том, что несколько десятков глаз сейчас уставились на выход из подземелья.

Мысленно она возвела мольбы к богиням. Ноги уже устали от неудобного положения вприсядку, и она с горечью поняла, что не сможет далеко убежать. Но где можно укрыться? В незнакомом лесу, в ночи, где все тропы настолько схожи, что легко заблудиться? Эти разбойники, скорее всего, знают округу, как свои десять пальцев, и поймают ее в два счета. А там получат и украшения, и оружие, и женщину.

Она поежилась от невеселых мыслей, и начала тихонько отстегивать плащ, чтобы он не мешался в побеге. Сложила его в утяжелившуюся сумку, и в голове мелькнула мысль о черном озере. Если она сумеет найти к нему дорогу и скрыться на противоположном берегу, у нее будет немного времени, чтобы отбиться или спрятаться. Хотя бы на дереве.

Эльфийка почувствовала, как от страха учащенно бьется ее сердце, и мысленно попыталась успокоиться, вспомнить свой путь от озера. Троп на подходе не было, и в свете солнца все выглядело совсем иначе. Отсиживаться ей не хотелось. Даже просьбу о помощи никак не передать — посыльный сокол давно не появлялся.

Она спустилась на несколько ступеней ниже, чтобы встать в полный рост незамеченной и размять ноги. К руинам никто не приближался — все опасались гнева Богинь и тайной магической защиты, которой окутывало пространство. Поэтому погоня за ней начнется только у кромки леса.

Она сделала несколько глотков воды, размялась, плотно закрыла суму и проверила ткань на ступнях — прохудившаяся, она рисковала развалиться в побеге. Но делать нечего. Лэниэль снова поднялась на предпоследнюю ступень, напряглась всем телом, как кошка перед прыжком, и ринулась вперед по поляне, по ощущениям выбирая направление к воде.

Воздух затрясся от криков, воплей, лязга металла. Она бежала вперед, не разбирая дороги, ветки били ее по лицу, волосы разметались, больше не сокрытые капюшоном, и теперь были лакомым кусочком для преследователей. Девушка петляла, чувствуя, как зловоние наступает ей на пятки, и оторваться не получалось. Страх и отчаяние сковали ее разум, ведь она могла попросту не найти нужную дорогу. Лэниэль даже не пыталась обернуться — каждая заминка могла стоить жизни. Камни с силой врезались в тонкую ткань, обмотанную вокруг стоп, и она была уверена, что ноги уже давно кровоточат.

Дыхание сбивалось, легкие жгло огнем, и отчаянно хотелось упасть на землю. Осознание пришло слишком поздно — путь до озера лежал на протяжении нескольких дней пути, и ей никак не успеть. Крики позади все распалялись, звучали веселее, предчувствуя, что девушка уже в их руках.

С замиранием сердца она услышала впереди стук копыт по влажной земле — и навстречу ей выскочил знакомый олень. Девушка едва не столкнулась с ним, и он слегка склонил передние ноги к земле, как бы приглашая ее взобраться. Не раздумывая, она вскочила на него верхом, цепляясь руками за шею, ощущая непривычно грубую шерсть дикого зверя.

Как только ее изящные руки сомкнулись, он помчался вперед, словно точно знал, куда нужно бежать. Сила и скорость оленя намного превосходили ее пеший неторопливый шаг, и даже эту смертельную погоню, так что преследователи вскоре остались позади.

Она умела ездить верхом на лошадях, но при такой скорости то и дело боялась соскользнуть с оленя без седла, так что цеплялась онемевшими руками из последних сил, боясь, что в очередной раз, когда на крупе ее подкинет в воздух, она упадет наземь.

Перебирая ведомые ему одному тропки, он переодевал большие расстояния. Но и луна не стояла на месте, понемногу переплывая небосвод. Шли часы, а они все так же бежали прочь.

Понемногу олень начал уставать, и когда далеко впереди зашумела вода, перешел на шаг.

Когда оба они наконец перевели дух, в наступившей тишине она спросила:

— Почему ты мне помогаешь?

Олень предсказуемо не ответил, продолжая уверенно приближаться к реке. Эльфийка уж было подумала, что он читает ее мысли, но скорее всего животное просто обитало тут неподалеку, и не ведая того, привело опасность к своему дому.

Тогда она соскочила с него, и побежала дальше, отгоняя оленя, чтобы никто не причинил ему вреда:

— Нет, нет, уходи, спрячься! Они найдут нас, тебе нужно укрыться.

Она замахала руками, но он лишь повел рогами, рассекая воздух, и пошел следом, не отставая ни на шаг. Упертый и сильный благородный зверь имел другое мнение на этот счет, не собираясь покидать девушку в беде.

Эльфийка и сохатый шли вдоль мутной реки, пока не достигли места, где проклятье еще не затронуло воду. Лэниэль опустила одну стопу в ледяную влагу, чтобы перейти вброд, и почувствовала, как отозвались болью кровящие раны.

Она тихонько охнула, порезы защипало, но нога быстро онемела от низкой температуры. Олень, будто бы очень внимательно следивший за ней, вновь предложил свою помощь, предлагая сесть верхом. Девушка отрицательно покачала головой, собрала остатки своих сил и перепрыгнула реку. Так ей казалось, пока колени и ладони не зачерпнули дно реки.