— Вот как? Интересно…

Нави мягко провела влажным пальцем по бокалу, извлекая из него тонкий, пронзительный звук.

Служанка побледнела, различая недовольство в ее голосе, и сказала, что сделает все возможное, чтобы удовлетворить ее просьбу. Она не возвращалась до наступления сумерек, так что успев заскучать, Нави вновь села за книги, преодолевая головную боль. Приятный кожаный переплет раскрылся в ее руках, и перо заскрипело под натиском пальцев. Она переписывала заклятья и шептала их про себя, пока свечи не догорели.

Заслышав в темноте приближающийся к ее двери гул от тяжелых грузных шагов, она спрятала фолиант в секретный шкаф стола, заперев его на ключ. По их мере приближения шагов, ее сердце все громче и громче стучало в такт, предвещая беду.

Двери распахнулись в ту же секунду, как она обронила маленький ключик в темном углу под столом.

Свет от факела осветил лица стражников и военного советника Фалио, строгие и отчасти удрученные. В коридоре свет тоже не горел, и не было слышно ни души вокруг. Замок спал, и лишь четверо знали, что сейчас что-то произойдет. Фалио вышел вперед, Нави встала перед ним, готовая выслушать.

— Чем обязана в столь поздний час лицезреть вас тут?

Она уже знала, что привело их к ней. Но она никогда не теряла лица перед подданными, не потеряет и сейчас.

— Дочь короля Исильфора, действующая королева эльфийского народа и покровительница Королевства Милтон, Ее Величество Нави Вела, вы обвиняетесь в измене, использовании запретной магии и пособничестве темным силам. Ваши обязанности и власть перед народом будут сняты с вашей персоны и разделены в равной мере между вашими советниками до тех пор, пока они не найдут достойного эльфа на статус Короля или Королевы, в виду отсутствия у вас наследников. По причине исчезновения вашей двоюродной сестры, Лэниэль Велосской, с территории Милтона, она также не сможет занять ваш пост.

Он протянул к ней руки, в которых зазвенели кандалы.

Шел второй день от ночи, когда она получила пророчество, и Лэниэль закончила с подготовкой к походу. Сидя на бревне опушки, она ловко начищала и затачивала клинок, пока Норд задумчиво сидел напротив, и его взгляд скользил за ее движениями.

Грозовые тучи навевали тоску, и ее после недавних откровений тянуло на личные и печальные расспросы.

— Ты правда убил своих родителей?

Она услышала его грузный выдох в маску. Еще не привык к ее вопросам в лоб? Но Лэниэль никак не могла удержать свое любопытство в узде, когда вопросы касались личности Отшельника, словно кто-то тянул ее за язык. По правде говоря, она просто хотела узнать его лучше… Ради личной безопасности.

— Я даже не представляю, как ты будешь вести переговоры с таким помелом.

Она лишь хмыкнула, поправляя упавший на лицо локон, и отложила клинок.

— А я пойду не одна.

Она и правда по ночам вынашивала эту идею, но сейчас она звучала крайне спонтанно.

— Правда? И как скоро твой приятель подойдет?

Эльфийка вперила на него сосредоточенный взгляд, как будто перед ней восседал королевский шут.

— Как только сбросит свое оленье обличье.

Она приподняла складку плаща, обнажая перед ним первую часть Тиары. Он даже не шелохнулся, не выказав своего интереса, будто чего-то ожидал.

— Ты поможешь мне, а я, стало быть, тебе.

Девушка взяла осколок своими тонкими пальцами, приподнимая будто настоящую корону, и протянула ему.

— Я не могу просто ее взять, нужны слова дарения, — прошептал он. — К тому же, ты ведь хотела заключить со мной договор?

— Договор…Нет, я… Я верю тебе. Что же мне сказать?

— Sen ant Valar fo retta seo mellon

Han sanwe ri lakor la estel fo ri saimerro

Las andol cagjn sinya tarma hamdir

In dore mippa ulca la vento navi keldir

Сей дар божеств я разделяю с новым другом,

Ведь помыслы его чисты и верю я его заслугам.

Пусть магия воздвигнет новый столп надежд,

Из сердца выкинь злобу и навсегда их путь разрежь.

В ее доверии была капля лжи — осколок уже был окроплен ее кровью, и так или иначе, они были связаны. Нельзя было просто так предать дарителя реликвии, иначе лжеца настигли бы последствия.

Лэниэль несмело повторила его слова, невольно прикрыв глаза, но тут же взглянула на него. Тиару в ее руках обдало теплом, и очертания ее слабо засветились. Она почувствовала дрожь магии на кончиках пальцев, и протянула осколок ему. Пальцы их соприкоснулись, и она не почувствовала больше его враждебности. Наоборот, пришло спокойствие и уверенность, что этот путь был выбран верно.

Он аккуратно принял дар, чуть приподнимая его над головой. Луч солнца, пробившийся сквозь тучи, скользнул по золотой кайме листьев, и попал на маску Норда. Он стянул капюшон, под которым оказались рыжеватые и черные пряди, разметавшиеся по макушке, и воздел часть артефакта на голову, продевая сквозь локоны.

Внешне ничего не изменилось, но сердце эльфийки забилось, будто дрожащий от ударов гонг.

— Я благодарю тебя за доверие, Лэниэль, — он слегка сжал ее ладонь, поднося к своей маске, будто желая поцеловать. Он согнулся в полупоклоне, отнюдь не шуточном, выказывая свое уважение. Бархатный материал губ коснулся ее кожи, и она замерла. — Я соберу необходимое в дорогу, и мы сможем отправиться в путь сегодня же.

Норд не обманул, и уже через недолгое время они начали пробираться к реке. Точнее ее спутник уверенно шел вперед, когда деревья услужливо приподнимали ветви при его появлении, а она старалась не отставать, получая смыкавшимися сучками по макушке. Заметив это, он вновь провел ее за руку, как почетную гостью.

К ее удивлению, многое поменялось из-за ее решений даже в лесу. Быстрая река, как ей помнилось, совсем недалеко от опушки оканчивалась проклятой топью, полной смертельной черни. Сейчас же в озере стояла кристально чистая вода, и она с удивлением глядела на свое отражение в зеркальной водной глади.

— Ты спасла и это озеро. Его отравляло мое проклятие, предостерегая всех живых существ о том, что недалеко живет зло. Даровав мне каплю своей надежды, ты дала мне новую жизнь. А вместе и с этим исчезло проклятие тюрьмы.

— Ты спас и меня тоже, так что… мы квиты.

Озеро продолжало тихонькими ручейками бежать дальше, расползаясь водяной змеей по просторам Нордшельского леса.

Пока они шли молча, она разглядывала надвигающиеся тучи, гадая, как скоро им придется искать пристанище среди зеленого моря деревьев и кустов.

— Ты хорошо знаешь этот лес. Долго ли нам идти к хронам?

— Несколько недель непрерывного пути. Если будем задерживаться и копошиться, может и весь месяц.

Она кивнула, продолжая идти среди частокола елей. Промедление было бы жутким расточительством, учитывая то, сколько времени они уже потеряли. Невольно ее шаг ускорился, но Отшельник не отставал. Вскоре его фигура и вовсе замаячила впереди, ловко выбирая видимые ему одному тропы.

Позже им пришлось взбираться на отвесный пригорок, когда дождь все же зарядил. Сапоги ее начали скользить по комьям грязи, которые скатывались вниз, и она невольно вскинула руку, пытаясь удержать равновесие. Сильная рука под кожей перчатки схватила ее ладонь и запястье, вытаскивая за собой наверх.

Оказавшись наверху, она отряхнула одежду, но он впервые не отпустил ее руки. Задержавшись взглядом на их переплетённых пальцах, отдающих друг другу свое тепло, она вскинула голову на простирающийся вид. Далеко впереди по лесной долине стелился непроходимый серый туман, и вдалеке, за сотни верст, перед ними грозно возвышалась каменная громадина — Хроновские горы. По легенде, они перебрались в нее, вырубив изнутри систему пещер. Скрываясь в их тьме и сырости, они уже давно не выходили в моря, которые с восточной стороны омывали их гору.

Лэниэль вздохнула, прикинув, что путь займет и правда много времени, но Норд ее успокоил.